Варя. Хаос

– Э-э-э… М-м-м… А где Айк?

– Майк? – переспросила женщина. – Он уехал по делам, но предупредил меня, что ты встанешь, и попросил, чтобы я тебя накормила и составила компанию до его приезда. Можно на «ты»? Я Надежда Степановна, няня Майка. Впрочем, теперь, скорее домомучительница, как в «Карлсоне».

Надежда Степановна подмигнула Варе и заразительно засмеялась собственной шутке. Варя машинально улыбнулась.

– Да проходи скорей, не стесняйся! Садись завтракать, а то все остынет!

Женщина махнула рукой в сторону кухонного островка, на котором уже стояла тарелка с горячими блинчиками.

«Значит, все-таки Майк, – ошалев от поворота событий, подумала Варя, но послушно села за высокий стол. – Интересно, за кого она меня принимает и что ей сказал Айк-Майк…»

Надежда Степановна тем временем ловко управлялась на кухне: стол постепенно наполнялся тостами, омлетом, сыром, свежими нарезанными фруктами… Появился и бокал апельсинового сока. «Ну, просто скатерть самобранка или бабушка-печка из сказки», – подумала Варя, ощущая, как после инфернальной ночи поддается очарованию простого домашнего уюта. Эта женщина наполняла кухню человеческим теплом.

– Кофе чуть позже поставлю, чтобы не остыл, хорошо?

– М-м-м, да… Конечно, – пробормотала Варя, которая до сих пор была не в силах притронуться к еде.

– Варя, не стесняйся! А то решу, что ты не уважаешь мой труд, и рассержусь! – шутливо пожурила девушку Надежда Степановна. – Ешь!

В других обстоятельствах Варю бы возмутило, что на нее давят, даже в шутку, но сейчас это вывело из сонного паралича. Своей настойчивостью, вкупе со смешливым взглядом и заботливостью, эта женщина напоминала ей собственную бабушку.

«Сюр какой-то», – подумала Варя, но послушно принялась за еду.

Надежда Степановна присела рядом с девушкой.

– Сама еще тоже не завтракала, – пояснила она. – Хорошо, что ты встала попозже, а то Майк всегда, как снег на голову: позвонил мне в шесть утра, вызвал сюда… А сам давно в этом доме не был… Я даже удивилась, что… в общем, пока купила продукты, пока доехала, прибралась немного, приготовила… Приятного нам аппетита!

Варя в ответ кивнула с полным ртом. Женщина пододвинула ей бокал сока.

«Она ведет себя не как домработница, а как член семьи, – подумала Варя. – Хотя что я знаю о домработницах».

И словно в ответ на ее мысли, Надежда Васильевна спросила:

– Хорошо спалось здесь?

Варя привычно напряглась, ожидая вопроса с подвохом, но слова Надежды Степановны казались совершенно простодушными, в отличие от таинственных многоуровневых вопросов Айка. Варя решила, что можно немного ослабить оборону.

– Спасибо. Даже не заметила. Просто провалилась.

– Точно. Я тоже всегда тут хорошо сплю: свежий воздух, природа. Честно, недолюбливаю город: все-таки я душой из деревни, хоть и с Майком рядом почти всю жизнь. Ты – ешь! Попробуй омлет и блинчики: в этой семье – любимое блюдо. С медом хорошо! Не стесняйся, я без всяких ихних политесов, при мне можно даже руками.

Женщина снова широко улыбнулась.

Варя улыбнулась в ответ и, почувствовав, как спадает напряжение, уже с нескрываемым энтузиазмом принялась за еду: после того, как тело расслабилось, пришел зверский голод.

Пожилая женщина поглядывала на девушку с материнской заботой и умилением, стараясь, правда, делать это незаметно, хотя у нее совсем не получалось.

Блинчики и прочая еда оказались действительно выше всяких похвал. Настолько, что после ночного стресса, недолгого сна и общей теплой обстановки Варя даже слегка осоловела и окончательно потеряла бдительность, будто и правда была в гостях у родной бабушки.

– А когда Майк вернется?

Надежда Степановна пожала плечами:

– Да Бог его знает. Может, к обеду. У него всегда все очень важное и неотложное. Такие дела. Что ж поделать: работа. Семейный бизнес. Кофе будешь?

Не ожидая ответа, женщина убрала со стола грязную посуду, отнесла ее в раковину и достала турку.

– Не удивляйся, я все руками. Не доверяю этой технике, хотя Майк каждый раз ругается. Но руками-то оно всяко теплее, правда?

Варя улыбнулась.

– Я тоже кофе в турке варю.

Надежда Степановна кивнула:

– Вот. Я сразу почувствовала в тебе близкую душу, как увидела. В отличие от… ну, неважно. Всегда хотела дочку, да Бог не дал…

Варя промолчала. Женщина занялась кофе.

Внутри девушки боролись противоречивые чувства: с одной стороны, раз уж выдался такой удачный случай, хотелось расспросить о своем «работодателе» подробнее, с другой – ее двусмысленный статус не предполагал расспросов. Но любопытство сводило с ума, к тому же, Надежда Степановна, кажется, тоже не чуждалась разговоров. Слишком велико было искушение воспользоваться моментом.

«В конце концов, Айк сам виноват: бросил меня на свою няню, которая оказалась не в меру общительной. Хотя… может, он дал ей четкие инструкции, чтобы меня разговорить под предлогом развлечь? Может, это очередная проверка или план? Насколько я успела узнать Айка, не удивлюсь… Так что, думаю, вполне резонно, если я тоже что-нибудь о нем узнаю, разве нет? Хотя, зачем, если в понедельник я получу свои деньги и забуду о нем. Навсегда. И обо всем этом. Правда, до утра понедельника еще два дня… врага надо знать в лицо! Но вдруг она тоже… хотя, не похоже…»

– Тебе с сахаром?

– А? – вздрогнула Варя, выпавшая из реальности в омут собственных мыслей.

– Тебе с сахаром? Молоком? Кофе, – терпеливо повторила Надежда Степановна, внимательно глядя на Варю. – Я сразу варю с молоком и сахаром, так вкуснее, чем доливать. Если ты любишь, конечно.

– Люблю, – смущенно улыбнулась Варя.

– Я тоже. – Пожилая женщина развернулась к плите. – Майк называет меня за это «деревенщиной».

Внезапно Варя почувствовала укол совести. А вдруг Айка и правда срочно вызывали на работу, и, чтобы не оставлять гостью одну, он позвал ту, которой доверял – свою няню и домработницу? Уж больно простой, земной и открытой выглядела Надежда Степановна. Да и вела себя по-простому. «А у тебя, дорогуша, паранойя», – укорила себя Варя, принюхиваясь к аромату, заполнявшему кухню.

Женщина вернулась с двумя чашками дымящегося напитка. Одну поставила Варе, вторую – себе.

– С тобой попью, не возражаешь?

Варя помотала головой.

– Конечно, нет. Мне даже, честно говоря, неловко, что вам пришлось столько готовить ради меня одной.

Надежда Степановна чуть улыбнулась.

– Когда Майк меня зовет – это моя работа…

Женщина сделала глоток.