Трущобы во дворце

Саша в ярости убежала, даже не посчитав нужным извиниться. Гриша покачал головой, глядя ей вслед.

Значит, все ее старания прошли даром! И эта неожиданная встреча и все очарование, пущенное в ход и жалостливая история, все даром? Этот старик был всего в двух шагах и не потрудился заглянуть к ней! Конечно, не захотел. А может, постеснялся? Тогда, еще не все потеряно. Немного приручить и можно будет всерьез на что-то рассчитывать. То, что их знакомство состоялось при таких необычных обстоятельствах, то, что Саша исполнена по-отношению к нему благодарностью, может немало помочь. Теперь, встретившись где-то так же случайно, ей не зазорно будет самой окликнуть его и подойти, чтобы еще раз поблагодарить. Хотя бы так. И вот, вторая встреча, как он от нее не беги, состоится.

Сидя за тарелкой борща, Саша продолжала думать о старике, не слыша ничего, о чем говорили домашние, пока чья-то рука не дернула ее за локон волос.

– Дима! – вскипела девушка, разозлившись, что ее размышления так резко прервали. – Чего тебе, заморыш?!

– Мама! – заорал мальчик, корча гримасу. – Скажи ей, чтоб не обзывалась!

– Сейчас же замолчи! Меня от тебя тошнит!

– Саша! Перестань! – вмешалась Наталья. – Вы, как двое мальчишек, ей богу!

– Чего ему понадобилось?! Сейчас как выпорю!

– Это не ему понадобилось. Я уже три раза позвала тебя, а ты не откликалась. И попросила, чтобы Дима тебя потеребил.

– Что случилось? – безо всякого интереса спросила Саша, полагая, что опять услышит какую-нибудь ерунду насчет хозяйства или отца.

– Папа передал записку, требует, чтобы в следующее свидание ты его навестила, – вмешалась Надя, до сих пор сидевшая в углу за шитьем.

– Не стану, – Саша с грохотом швырнула ложку в тарелку, едва не разбив ее. – Чего ради? Чтобы опять услышать то, с чем я не согласна? Это глупо.

– Но это его требование, – пыталась убедить дочь Наталья.

– А твое, мама? У тебя есть какие-нибудь требования к мужу?

– Я жена и обязана слушаться его.

– А, значит, мужчине – все, а женщине лишь то, что он скажет? Я не согласна с таким положением дел. Если он зовет меня, чтобы навязать свою волю, то у меня имеется своя и чужая мне не нужна. Ведь, в отличие от вас, я ценю свою индивидуальность.

– Вот, вернется отец, и ты со своей «индивидуальностью» будешь иметь бледный вид. Тебя это не беспокоит? Если нет, то очень глупо.

– Надежда Андреевна, вы не учитываете самого главного, а ведь я уже не раз об этом говорила.

– О чем же?

– О том, что я не намерена больше никогда видеть нашего батюшку.