Мечтательница

– Нет.

– Из всех легенд и былей, которыми обросло за столетия наше генеалогическое древо, – в несколько шутливой манере начал он, – еще в юности запал в душу образ Григория Барсова, пра-пра, сразу и не скажу сколько раз прадеда. Может, слышала о нем? Как раз путешественник, а в придачу, военный, моряк. Интересная личность.

– А вы мне напомните. С удовольствием послушаю – вы так увлекательно рассказываете.

В комнате горел огонь. Откуда-то из глубины дома доносились веселые голоса ребят, за окнами уже стемнело, и тем легче было двум собеседникам почувствовать себя настоящими путешественниками во времени и отправиться на полтораста лет назад в Москву времен царствования Александра II.

… – И привез мой пра-пра-дед из Уральских гор молодую жену. Ни разу не пожалел – так в дневнике его записано. Всю жизнь Бога благодарил за такой подарок. Пятеро детей у них было. Вот они все, на фотографии…

В тот вечер Полина снова открыла свою тетрадь со сказками. Вот она, незаконченная история Оливера и Паулы. Пора узнать, как же сложилась их судьба после сложного разговора и тяжелого расставания. Героиня хотела узнать, какова реальная жизнь за стенами замка, а герой желал уберечь ее от печали. Что ж, посмотрим…

Оливер и Паула. Окончание истории

…Паула проплакала весь этот день и всю ночь, а утром слезы ушли. Она, наконец, приняла решение. Первое самостоятельное решение в своей жизни. Никто не обратил внимания, что она взяла несколько хлебов и вяленое мясо в кладовке. Все знали, что княжна навещала бедных и относила им еду. Никто не усомнился, когда девушка попросила хорошие сапоги своего брата и две перемены его одежды – надо же и беднякам одеваться.

И только утром следующего дня, когда девушка не явилась к завтраку (чего не позволяла себе никогда), родители заволновались. Служанка принесла из комнаты записку и сообщила, что постель была не измята. Вот что они прочли

«Любимые мама, папа, милый брат! Я долго слушала вас и не решалась сама узнать, какая она – настоящая жизнь. Не ищите меня и не волнуйтесь. Я буду осторожна, никто не узнает во мне девушку. Я пройду по стране, взгляну своими глазами на простых людей, пойму, отчего жених мой, Оливер, так беспокоится и заботится о них. А потом я вернусь к вам».

Конечно, родители отправили верных людей на розыски, но шли дни, недели, месяцы, а о Пауле никто не слышал. И сэр Оливер не возвращался…

Паула со страхом вышла за ворота замка и пустилась в путь. Когда взошло солнце, она увидела скорбную церемонию, что двигалась к одинокой церкви у края утеса. Старая женщина и маленькая девочка плакали, а на повозке виднелись два укрытых грубым холстом тела.

– Сразу муж и жена умерли. Ужасная болезнь, пощадила стариков и детей, но унесла жизни молодых. Кто будет собирать урожай, и трудиться в поле? – услышала она тихий разговор.

– Матушка, пустите меня пожить? – когда все расходились, девушка (хотя со стороны она выглядела как юноша) подошла к старухе.

– Живи, только накормить мне тебя нечем.

Княжна (правда, для всех крестьян она была добрым юношей Полем) разделила с осиротевшей семьей свои припасы и помогла со сбором урожая. За три недели в деревне странница узнала больше, чем за годы в родительском доме. Она плакала тайком от боли в руках и ногах ночью, но не отказывалась от работы днем. Ей становилась все понятнее, отчего возлюбленный жених не оставляет бедных добрых людей. В королевстве было принято заботиться о слабых, уважать леса и всех животных, беречь свой маленький мир. А в соседней империи, так рассказала хозяйка дома, старая Марта, главным божеством стали деньги. Там почти не осталось деревьев, а всюду были города и заводы со страшными машинами, требующими все больше дров и угля для работы. Люди там быстро старели и умирали от непосильного труда.

Девушка и дальше жила бы в деревенском доме, но однажды в селение прибыл отряд, который звал всех-всех мужчин от 15 лет, способных сражаться, на подмогу. Ее Оливеру нужна была помощь. И Паула отправилась к нему. По дороге их учили обращаться с оружием. А в лагере, узнав, что юный крестьянин Поль знает толк в травах, его определили заботиться о раненых. Их было много, и расположились врачеватели за несколько километров от места боев. Так что княжне никак не удавалось увидеть главнокомандующего. Почти месяц защитники королевства бились с захватчиками. Успех был то на одной, то на другой стороне. Изнуренные солдаты обеих армий мечтали о мире. Сэр Оливер ждал помощи от последнего союзника, горного короля, который вел отряд через зимние перевалы и потому задерживался.

Настало утро решающей битвы, уже третий гонец пустился в путь, а союзников все не было.

– Скорее, все, кто может держать в руках оружие, стройтесь! – Крикнул офицер на взмыленном коне. – Увозите тяжелых раненых подальше, если мы не устоим, нам не защитить вас!

Паула взяла лук со стрелами и вместе со всеми двинулась туда, где гремели звуки битвы. Ей было очень страшно, ведь за эти дни она обработала столько ужасных ран, и закрыла столько навеки застывших глаз. Но какая-то кипучая радость вскипала в ней – она верила, что ее Оливер приведет их к победе.

Вместе с лучниками княжна посылала точные стрелы в гущу вражеских отрядов. О, у нее был меткий глаз. Правда, раньше ее мишенями были только красивые яркие мишени, а не живые люди. Кто это на мощном белом коне носится посреди битвы, криком подбодряя своих верных солдат, мечом повергая противников наземь? Ее Оливер. Он был прекрасен и ужасен одновременно: ярость и решимость застыли на лице, кровью своей и чужой была залита одежда. Паула следила за ним и вовремя посылала стрелы в тех, кто мог угрожать жизни любимого. Но не одна она прекрасно владела оружием. Копье, пущенное сильной рукой, так сильно ударило в щит рыцаря, что он пал на землю. И тут же десятки врагов бросились на него, и совсем мало солдат оказалось рядом, чтобы биться плечом к плечу. Паула кинулась туда, где закипел неравный бой. Одну за другой пускала она стрелы, но и противник не дремал, нанося ее Оливеру удар за ударом.

Наконец, он упал, а оставшиеся солдаты окружили своего командира и продолжали бой. Отчаяние овладело княжной. Она сама несколько раз была на волосок от смерти. Только лук не мог спасти ее против мечей и копий опытных солдат. Время как будто замирало каждый раз, когда она вглядывалась туда, где лежал ее жених. Меч ударял о меч, меч ударял о тело, падали люди и с той, и с другой стороны. Враг подступал к Оливеру. Он был желанной добычей: храбрый командир, каждый хотел или убить, его или пленить.

Княжна нашла себе защиту у огромного дерева: она взобралась на нижнюю толстую ветку и била наверняка, чтобы сберечь стрелы. Ее внимание привлек странный звук. Радостный и грозный звук флейт. Он нарастал, и она взглянула на дорогу, по которой пришел сюда ее отряд.

– Спасены, спасены! – Не удержала она крик.

Большой хорошо снаряженный отряд скакал к ним. И знамя союзников трепетало на ветру.

Противник бежал. Теперь силы были на стороне сэра Оливера. Но где он сам? Княжна бросилась туда, где рыцарь держал свой последний бой. Она пробилась сквозь стоявших вокруг своего любимого командующего людей и упала на колени рядом с ним.

Глаза его были закрыты, лицо покрывал слой крови и пыли, на лбу выступила испарина.

– Тише, тише, – крикнула она солдатам. Отступите, я лекарь, я буду слушать, дышит ли он.

В наступившей тишине Паула припала к губам любимого. Никогда еще она не была так близко к нему – ведь в той другой жизни они лишь беседовали, танцевали и редко держались за руки. Еле заметное тепло коснулось ее уха. Он дышал. Медлить было нельзя. Ловким привычным движением она разрезала одежду и перевязала его раны. Солдаты сделали носилки из плащей и отнесли командира к лекарям.

Битва была выиграна, враг бежал. Военачальники укрепили границы, и добровольцы отправились по домам.

Паула вызвалась сопровождать сэра Оливера в замок правителя. Путь был не близким, прошло пять дней, а раненый все не приходил в себя. Лекарь удивлялся, что его помощник отказывается покидать рыцаря, и даже спит подле него, свернувшись в углу повозки или завернувшись в плащ у костра во время привалов.

До замка оставался день пути, и обоз остановился на ночлег около ручья. Лагерь уснул, а Паула смотрела через огонь на лицо любимого, и слезы непрерывными струйками бежали по ее щекам. Он был бледен и дышал так тихо, что она часто боялась не услышать следующий вдох.

– Теперь я знаю, какая она, настоящая жизнь. Я не боюсь ее, любимый. И ты можешь быть спокоен за меня и наших подданных, когда уходишь в свои походы. Только останься со мной, не оставляй меня одну. Потому что одна я буду не такой сильной, как с тобой, моим храбрым защитником. Ах, если бы ты сейчас назвал меня женой… – Она не заметила, что говорила это вслух, и что Оливер с первыми звуками ее голоса задышал глубоко и открыл глаза.

– Какой чудесный сон, – сказал тихо он, но девушка услышала.

Вмиг она оказалась рядом.

– Ты проснулся, – нежно сказала она. – Теперь все будет хорошо, так сказал врач. Подожди, не засыпай опять, я дам тебе отвар.

– Так это не сон? – Он даже не удивился, на это у него просто не было сил. – Любимая, что ты делаешь здесь? Где мы?

– Мы в дне пути от дома. Битва выиграна. Ты можешь быть спокоен.

– И то, что я слышал, тоже не сон… – Оливер замолчал, и Паула решила, что он уснул. – Позови священника, я хочу совершить обряд. Я хочу назвать тебя своей женой.

Солнце озарило поляну, на которой полукругом сидели воины в потрепанных одеждах. В центре, оперившись на меч, стоял сэр Оливер, а рядом с ним улыбающаяся Паула. Она соорудила себе платье из плаща жениха и вплела цветы в распущенные волосы. И когда старый священник задал главные вопросы, влюбленные, не отводившие друг от друга глаз, ответили: «Да».

– Милая, хочу, чтобы мы назначили день свадьбы.

Сергей и Полина стояли на набережной Сены и смотрели, как плавно она несет свои воды в сторону Елисейских полей. Лицо девушки вспыхнуло румянцем – она, конечно, ждала этих слов, но эмоции все равно нахлынули волной. Воодушевление, радость и маленькая капелька сомнения и растерянности.

– Думаю, ты готов мне что-то предложить, – помолчав и немного усмирив волнение, спросила она. Но потом улыбнулась и, обняв любимого, крепко прижалась к нему. Он поцеловал ее мягкие волосы.

– В январе, сразу после Рождества. Надеюсь, месяца хватит на подготовку.

– Ну да, я не думаю, что хлопот предстоит много, ведь свадьба будет скромной, – чуть отстранившись из теплых объятий начала Полина, но заметив лукавое выражение на лице жениха, осеклась, – …или нескромной?

Сергей медленно покачал головой и загадочно протянул: «Боюсь, недооцениваешь моих родственников. Плюс традиции… Район наш, конечно, маленький, но…»

– Маленький! Ты хочешь сказать, что пригласишь все девять тысяч девятьсот девяносто девять и еще девяносто девять человек, которых знаешь! – Подыграла девушка

– Преувеличивать не стоит, вряд ли будет больше пятисот человек, – мужчина взглянул в округлившиеся глаза спутницы и поспешил добавить, – впрочем, посчитаем дома!

– Платье закажем моей швее, – заявила Надежда Дмитриевна вечером на семейном совете, – лучше нее никто не справится. Приглашения будут…

Полина не вслушивалась, похоже, здесь все четко знали, что и как делать. Она лишь мечтательно улыбалась, глядя на огонь в камине, и поглаживала белокурую головку уснувшей на ее коленях Алисы.