Ты… не моя…

– Ты могла бы мне позвонить. – Нерешительно и как-то отстранённо улыбнулся Леонид. Ада гневно вспыхнула.

– Я испугалась, я замёрзла! Я имя своё забыть была готова, а ты о каком-то номере…

– Я не менял этот номер больше пятнадцати лет, Ада, тебе это прекрасно известно. Мне одноклассники, с которыми сто лет не общался дозваниваются. – Будто для самого себя тихо твердил.

– А я не помню!

– И вообще… поехать с незнакомым человеком… ночью… Ада! Он ведь мог что угодно с тобой сделать… Ада… – В каком-то жесте беспомощности Лёня тряханул ладонями с растопыренными пальцами и судорожно вздохнул.

– Считаешь, он мог меня чем-то удивить? – Проговорила неживым голосом и к окну отвернулась…

– Малыш… – Сделал попытку притронуться, но нервный жест её плеч не позволил. Ладонь, которую до этого к Аде тянул, в кулак сжал, пытаясь унять дрожь.

– Я не намерена терпеть твои упрёки. – Пробормотала сухо. – И унижения терпеть не собираюсь…

– Да тебе не всё равно, что он подумал?! – Всё же не выдержал Лёня и взорвался, Аду за плечи сотрясая. От взгляда её отшатнулся, а сглотнуть не получилось.

Хлёсткая пощёчина стала звонкой точкой. Ада из машины в чём была, выскочила и по ледяным ступенькам высокого крыльца бегом к дому кинулась. В своей комнате заперлась, онемевшие от холода ступки в одеяло завернула и на дверь смотрела, ожидая, когда же он войдёт.

Осторожный стук едва ли не взвыть заставил. Одеялом с головой укрывшись, Ада на постель рухнула и дыхание затаила. Бешеные удары сердца почувствовала, как только чужое присутствие рядом стало явным. От обычного прикосновения как от удара пополам согнулась.

– Я так понимаю, вопрос твоего интереса к нему можно не поднимать? – Прозвучал убийственно проницательный, понимающий голос Лёни.

Ада, как ошпаренная на месте подскочила.

– Я не хочу с тобой разговаривать!

– Ада, четыре года прошло. – Выговорил через силу. – Четыре года тишины, спокойствия. – Голос становился тише, а смысл ускользал. Ада ненавидела его такого. Лёню-профессора, Лёню-врача. Осторожно выдохнула и взгляд на него подняла. – Зачем сейчас начинать всё сначала?

– Что значит сначала?

На её вопрос он руками развёл, изображая абстракцию.

– Мы каждый раз снова и снова возвращаемся к точке отсчёта и всё из-за того, что ты не можешь себя контролировать.

– Контролировать? – Нахмурилась, примерно понимая, к чему он ведёт.

– Себя. – Согласно кивнул. – Свои желания. – Голову набок склонил, подавляя взглядом. Мягко улыбнулся, зная, что сейчас неподходящий момент и Ада не поддастся.

Своей ладонью накрыл её пальцы и осторожно сжал, контроль над ситуацией таким образом регулируя. Ада и это поняла, потому взгляд на его руку перевела и пальцы свои из захвата вытянула.

– Ты уже давно не ребёнок и одного «Хочу» для получения желаемого недостаточно. – Спокойно и доступно. Ада уже чувствовала, что его голос вот-вот приобретёт необходимую твёрдость.

Улыбнуться бы своему пониманию, но она упрямо поджимает губы, наизусть зная, какие именно слова он произнесёт подобным тоном.

– Лёня, мы устали. – Завила прежде, чем он проговорит то же, но совсем с иным смыслом.

Подбородок выше задрала, понимая, что не просто с мысли сбила, а целую концепцию речи разрушила. Лёня терпеть не мог, чтобы его перебивали, но сейчас только лишь взглядом недовольство выказал.

– Я устала и ты тоже. А когда человек устаёт ему необходимо время, чтобы всё обдумать, переосмыслить.

– Что ты собираешься переосмыслять? Это из-за него? – Щека нервно дёрнулась и правильные черты лица исказились, будто параличом сбились с курса.

Ада тоже Славу вспомнила и улыбку, которую это упоминание вызывало, постаралась сдержать, а взгляд отвела – Лёня прекрасно читал все её взгляды.

– Я не позволю. Слышишь ты, нет? Я не позволю! – С кровати подскочил, но тут же обратно присел, понимая, что расстояние сейчас лишь помеха. Насильно пальцы её в своей ладони сжал и на этот раз выскользнуть не позволил. Время выдержал, пока попытки сопротивления прекратит и только потом продолжил.

Ада понимающе ухмыльнулась. Да, да, она понимала, что настало время его серьёзного заявления.

– Ада, если ты продолжишь в том же духе, я буду вынужден просить профессора Буланова присмотреть за тобой.

– А я нуждаюсь в этом? – Бровь изогнула и голову чуть вверх подняла, выравнивая линию подбородка.

– Я в этом нуждаюсь. – Проговорил чётко, громко, не позволяя спорить. Потом, правда, дал возможность послабление почувствовать. Эмоциональный напор сбавил – пришло время для понимания. Время Аде понять его настойчивость. – Ты же знаешь, у меня сейчас плотный график. Конференция в Сиднее, потом два выступления на Международном съезде в Венгрии… – Очки снял и углом запястья глаза прикрыл, едва массируя, пытаясь раздражение в них унять, усталость смахнуть. – Забыл, как этот чёртов город называется… – Болезненно скривился.

– В Дьере… – Подсказала Ада со смешком. Лёня рассеянно кивнул.

– Ну вот, ты знаешь… – Усмехнулся, как вдруг почувствовал, что мягкость сейчас излишня и мысленно собрался, прокашлялся, возвращая голосу былую твёрдость, спину выпрямил, выигрывая в росте. – Меня не будет. – Напомнил наставническим тоном. – Долго. – Глубоко вздохнул и всё же улыбнулся. Счёл это допустимым – поняла Ада и, желая его наставления пропустить, попыталась взглядом найти за что зацепиться. – Ада, как ты себя чувствуешь? – Задал выдающийся из общей тональности вопрос и этим неимоверно разозлил. Ада взглядом сверкнула и прищурилась, не веря услышанному.

– Что?! – Прошипела, а он, точно зная, что давит на болевую точку, продолжил.

– Ада, ты стала плохо спать по ночам.

– Но…

– Плохо, я же вижу. – Улыбнулся мягко и до отвращения понимающе. – И всё чаще засматриваешься в окно, хотя там часами ничего не меняется. А ты всё стоишь и смотришь…

– Лёня… – Предостерегающе покачала головой, а он, будто не видит и не слышит, улыбнулся шире.

– Аркадий Семёнович считает, что тебя пора положить в клинику. Обычное профилактическое лечение. Нет телевизора, нет раздражающий факторов…

– У нас дома, если ты не заметил, телевизора тоже нет. – Прозвенела голосом, а он отрицательно покачал головой.

– Я считаю, что в нашей ситуации это будет наилучшим выходом.

– А какая у нас ситуация? Я что-то упустила…

– Ада, ты нервничаешь.

– Ещё одно слово и я уйду. – Всем телом напряглась и на его ладони, как на удерживающие удавки посмотрела – с отвращением.

– Ада, тебе нужна помощь. – Перехватывая этот взгляд, захват усилил. – Ты ложишься на лечение, а по приезде мы пересмотрим наши отношения, как ты и хотела. У тебя будет время и обдумать, и переосмыслить. – Вроде как окончательно заключил, а Ада его выводам рассмеялась.

– Если ты так сделаешь, то по приезду переосмысливать будет нечего! Я уеду к отцу. Навсегда.

– Ада, прекрати… Ты столько лет грозишь одним и тем же, но так ни разу и не ушла. – Глянул исподлобья, но и не думал упрекнуть. – Это позволяет думать, что свои угрозы воплотить в жизнь не собираешься.

– Это говорит лишь о том, что за все десять лет ты ни разу не загнал меня в угол, Лёня. Сейчас мне рядом с тобой становится тесно.