Янтарная сказка

Янтарная сказка
Триш Мори

Соблазн – Harlequin #208
Эмбер Джонс, туристка из Австралии, отправилась в Стамбул по стопам своей прапрапрабабушки, не предполагая, что там судьба сведет ее с Кадаром, таким же экзотичным, загадочным и притягательным, как сам Восток. Удастся ли Эмбер проникнуть в тайну Кадара и разгадать загадку полуторавековой давности?

Триш Мори

Янтарная сказка

* * *

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Captive of Kadar

© 2015 by Trish Morey

«Янтарная сказка»

© «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

Глава 1

Кадар увидел ее на рынке специй – обычную туристку, прогуливавшуюся по древней площади Стамбула, славившейся своими специями, сушеными фруктами и множеством сортов чая. Так, еще одна туристка, пусть даже к этому прилагаются широко раскрытые голубые глаза, с детской радостью взирающие на все вокруг, светлые волосы и красные джинсы, обтягивающие ее, как вторая кожа.

Его это не интересовало.

Исключительно из любопытства он замедлил шаг, когда она подняла фотоаппарат, чтобы снять палатку, увешанную стеклянными фонарями самых невообразимых дизайнов и расцветок. Владелец палатки, воспользовавшись этим, протянул ей тарелку с турецкими лакомствами – на пробу. Она поспешно отступила, бормоча извинения и качая головой, так что светлые локоны, выбившиеся из небрежного узла, затанцевали по спине. Однако тарелка двигалась за ней, взгляд продавца стал умоляющим: всего один кусочек.

Кадар застыл возле палатки напротив – не той, которую он обычно посещал. Но он сказал себе, что ему любопытно и нет никакой разницы, если он купит финики для Мехмета здесь. Сделав заказ, он оглянулся через плечо, чтобы увидеть, чья же воля в конце концов одержала верх – продавца или туристки. Торговец полностью завладел ее вниманием. Широкая улыбка не сходила с его испещренного морщинами лица. Он пытался заставить ее вступить в разговор, перебирая страны – как здесь было принято, – в попытке отгадать, откуда она. Из Штатов? Из Англии?

Женщина наконец уступила и сказала что-то. Кадар не расслышал, что именно, однако торговец одобрительно хмыкнул и с энтузиазмом заверил, что турки любят австралийцев. Она взяла кусочек с тарелки и поднесла к губам.

Далековато от дома, рассеянно отметил Кадар. Его внимание снова переключилось, когда он, расплачиваясь за финики, протянул крупную банкноту. Его попросили немного подождать.

Он не возражал: подождать немного было совсем не сложно. Тем более что рот женщины заслуживал внимания. Губы у нее были пухлые, четко очерченные, и на них по-прежнему играла тень улыбки, когда она отправила сладость в рот. Через мгновение улыбка заиграла в полную силу, голубые глаза восторженно расширились.

Улыбка отозвалась вспышкой желания в паху, а мысли Кадара потекли по другому руслу, напоминая, что у него уже давно не было женщины. И что он уже давно не испытывал соблазн.

Что ж, сейчас он его испытал.

Кадар огляделся, проверяя, нет ли с ней спутника, изучил женщину внимательным взглядом и убедился, что на ее куртке нет значка, указывающего на то, что она пришла сюда с туристической группой, готовой в любой момент увлечь ее за собой.

Похоже, она здесь одна.

Он может ее получить.

Уверенность Кадара проистекала из того факта, что его редко отвергали женщины, не связанные никакими обязательствами. Да и несвободные дамы частенько предлагали ему переспать с ними. В большинстве случаев он получал что хотел.

Улыбка по-прежнему освещала оживленное лицо незнакомки. Она была как луч солнца, как яркое пятно среди моря темных зимних курток и шарфов. И она была готова поддаться уговорам торговца и уже засунула руку в сумку.

Он ее получит…

И она будет стоить затраченных усилий.

О да, будет!

Кадар представил, как он медленно снимает с нее одежду. Неторопливо расстегивает молнию и освобождает ее от кожаной куртки, которая симпатично обрисовывает груди и обхватывает талию. После чего стягивает вызывающие красные джинсы с ее длинных ног. Всю остальную одежду ждет та же участь. Наконец она остается нагой в своем белокожем великолепии. Затем наступит очередь волос. Он распустит узел, и светло-медовые волосы упадут ей на плечи танцующими локонами, лаская отяжелевшие груди с затвердевшими сосками, жаждущие, чтобы он обхватил их ладонями.

Губы у нее будут сладкими, совсем как турецкие сладости, которые она пробовала, голубые глаза потемнеют от желания, а на влажных губах будет играть обольстительная улыбка, когда она потянется к нему…

Кадар видел все так ясно, словно это уже произошло.

Она будет принадлежать ему. Осталось только сделать шаг…

Незнакомка почувствовала, что за ней наблюдают. Ее взгляд упал на него, и он понял, что глаза у нее не просто голубые, они полны огня.

Неожиданно они потемнели. Она моргнула, потом еще раз. Кадар смотрел, как меркнет ее улыбка.

Время словно остановилось.

Торговец что-то сказал, и это отвлекло ее. Женщина снова моргнула и отвернулась. Покачивание головы… взмах рукой… и она почти бегом устремилась прочь. Разочарованный торговец недоумевал: как получилось, что покупательница, которая уже была у него на крючке, вдруг сорвалась с него?

Кадара деликатно постучали по плечу. Он получил сдачу с извинениями, что его заставили ждать.

Он отнесся и к тому и к другому точно так же, как отнесся к побегу этой женщины.

Философски.

Потому что он не был заинтересован.

По крайней мере, не до такой степени, чтобы забыть о Мехмете.

Кроме того, твердил себе Кадар разве что с легким уколом сожаления, он не искал женщину. И уж тем более не такую, которая сбегает со скоростью испуганного зайца.

За зайчишками пускай охотятся азартные юнцы.

К нему женщины приходят сами.

Что за чертовщина? Что это было?

Эмбер Джонс, ничего не замечая вокруг, чуть ли не спотыкаясь шла по рынку. Для нее все было словно в тумане. Звуки и краски, которыми она была покорена еще несколько минут назад, превратились в расплывчатое пятно. А все потому, что ее ослепил мужчина с золотисто-коричневой кожей и глазами, которые горели ярко, как костер в полночь.

Она взглянула на него не потому, что ощутила покалывание во всем теле. Нет, ее как будто насильно заставили повернуть голову, чтобы она перехватила взгляд, устремленный на нее. И выражение этих темных, знойных глаз окатило ее жидкой лавой. От горевшего в них обещания по спине пробежала дрожь.

Почему он на нее так смотрел?