Три угла кривого зеркала

– Давай сегодня останемся дома. Поваляемся, кино посмотрим, – не до конца открыв глаза, предложил он.

– Я с утра встала и все приготовила в путь. Пожалуйста, я всю неделю ждала этого.

Ясин очень не хотел ехать, но ему было сложно отказать ей. Опустив сначала одну, а потом вторую ногу, он встал с кровати. Начал нехотя собирать свою дорожную сумку. Отговаривать Дарью он больше не собирался, но всем своим недовольным видом и медленными движениями показывал нежелание ехать. Дарья же делала вид, что не замечает этого. Она была уверена: его нежелание ехать связано с ленью и оно скоро пройдет. Ясин любил Уган и наверняка будет благодарен ей за эту настойчивость. Закончив сборы, они вышли из дома. Ясин остановился перед своей машиной. Несмотря на то, что менять что-либо было уже поздно, Ясин все же сомневался. Он обратился к Дарье.

– Не знаю по какой причине, но я не хочу ехать.

– Что с тобой? Ты с самого утра себя странно ведёшь. Впрочем, пусть будет как ты хочешь.

Ясин, посмотрел на ее погрустневшее лицо и решил, что не стоит огорчать ее из-за нелепого сна.

– Это всего лишь лень. Поехали! – улыбнувшись, произнес он и разблокировал машину.

Всю дорогу Дарья развлекала его своим веселым настроением и ослепляла белозубой улыбкой. Она подпевала любой песне, звучавшей в машине. Когда и Ясин, не имевший слуха, запел, она разразилась громким лихорадочным смехом, тем самым ненормальным визгливым, но который так сильно умилял Ясина. Он тоже, заразившись ее весельем, начал громко смеяться. Уже на полпути к Угану, Ясин забыл про утреннее беспокойство, наслаждаясь этими счастливыми моментами.

К полудню они доехали до Угана. Остановив машину у подножия пещеры, они начали взбираться на скалу, над которой стоял Уган. Оттого что скала была не слишком крутой и имела много выступов для опоры, они не пользовались экипировкой безопасности. Ясин забирался первым, затем протягивая руку, помогал Дарье. Они забрались на скалу, и перед ними открылась немного странная картина. Стая ворон сидела перед входом в пещеру. Ясин поднял с земли камень и бросил в их сторону, чтобы они разлетелись.

– Что ты делаешь? Это к беде. Нельзя бросать камень, – крикнула Дарья, возмутившись.

– Не будь слишком суеверной, со мной ничего не случится, – с самоуверенной улыбкой на лице сказал Ясин.

Увидев ее обеспокоенное лицо, он решил ее успокоить.

– Это все глупое суеверие. И верить в такое, считается грехом.

– Я особо не верю. Просто так говорят, – задумавшись, ответила она. Но обеспокоенность с лица так и не сошла.

Они вошли в пещеру. Больше всего их привлекало в пещерах появлявшееся чувство отрешенности от мира, чувство, будто они находятся под броней, куда не проникает суета, в которой они жили. И весь аромат, который исходил от их чувств, веял в пространстве, в котором они находились. Вход пещеры был на возвышенности, откуда открывался удивительный вид на прекрасную природу, окружающую Уган.

Отрешенность внутри пещеры и чувство принадлежности себя к чему-то величественному, прекрасному, влияло на настроение, делая восприятие мира вне пещеры таким же прекрасным, беспечным и отличительным.

Внутри пещеры Ясин повесил беспроводные лампы, после чего они уселись на выступ скалы, и Ясин, достав блокнотик и ручку, начал что-то писать.

– Что ты пишешь? – спросила Дарья.

– Это сюрприз, – загадочно взглянув на нее, ответил он.

– Как заманчиво, – промолвила Дарья. Немного помолчав, спросила:

– А есть что-нибудь в религии про пещеры?

– Немного, но есть одна история, Асхабуль Кахф называется. В Коране есть сура «Пещера».

Несмотря на то, что Ясин не вмешивался в вероисповедание Дарьи, он не упускал возможности говорить с ней про Ислам.

– Расскажи мне, – попросила Дарья.

– 137-й год после рождения пророка Иисуса. Нынешний город Амман являлся одной из областей Восточного Рима. Посланники Рима прибыли в Амман для того, чтобы предупредить правителя города о визите правителя Рима- Адриануга. По этому случаю был организован большой праздник, в котором в тех или иных развлечениях проявлялись различные элементы язычества. Но среди развлекающихся людей были те, кто категорически отказались поклоняться выдуманным божествам и призвали остальных к поклонению единому Создателю. Преследуемые римскими воинами, шесть человек с одной собакой вынуждены были скрыться в пещере, где по воле Всевышнего они уснули и проспали 300 лет. А собака преданно ждала их у входа в пещеру до конца жизни.

Ясин следил за выражением лица Дарьи. Он часто так делал, когда что-то рассказывал, так как по лицу слушающего можно было заметить, не говорит ли он слишком много. Он замечал в людях, что порой рассказывая о чем-то, они не замечают того, что их не слушают. Ясин выработал в себе умение говорить до тех пор, пока в глазах собеседника светится интерес.

– Интересно было бы проснуться в Будущем и увидеть, как изменится мир. Наверняка развитие будет настолько сильным, что люди вообще ничего не будут делать, – сказала Дарья и покачала головой так, что трудно было определить это удивление или недовольство.

– Один Аллах ведает, что будет в Будущем. Но я думаю, мир твоих фантазий не увидит. Такими темпами и агрессией Судный день не заставит себя долго ждать.

Дарья, слушая Ясина, задумчиво смотрела в угол пещеры, где в земле было ущелье. Это ущелье вероятно было очень глубоким. Но глядя в него, невозможно было понять насколько оно глубоко.

– Интересно, что там, в глубине, может один раз попробуем спуститься туда?

– Это опасно. Ты лучше держись подальше от этого ущелья – сказав, Ясин продолжил писать.

Мое пронзила сердце амурова стрела,

Пробила жесткой сталью трепещущее тело.

И мир любви, как рай, открывшись для меня,

Приблизил час любви с желанной девой

Звон будильника, напомнивший о времени дневного намаза, отвлек его от писания стиха, который он собирался посвятить Дарье.

– Я проголодался, интересно, чем ты будешь меня кормить?

– Это сюрприз. Я всю ночь готовила его для тебя.

– Что же это?

– Ты узнаешь, когда мы сядем обедать. Где мне накрыть? Здесь или снаружи?

– Конечно, снаружи было бы лучше, но меня беспокоят вороны, которые были у входа. Интересно, откуда они взялись, – удивлено произнес Ясин, выглянув наружу, но ворон там не было.

– Не переживай, их не слышно, к тому же я не думаю, что после брошенного тобой камня, они еще вернутся, – улыбаясь, сказала Дарья.

– Тогда я начну молиться, а ты к завершению моей молитвы приготовь сюрприз. Не то я с голода умру, не дождавшись его, и плохая примета сбудется.

– Не смей даже шутить таким образом. Иди, молись, а я накрою у входа, – сказав, она открыла замок дорожной сумки.

Ясин, совершив омовение, встал на молитву, в то время как Дарья что-то перебирала. Процесс, происходящий за спиной, время от времени отвлекал его мысли от молитвы, и он каждый раз пытался сосредоточиться.

Шорохи, прекратившиеся за его спиной, говорили о том, что Дарья уже снаружи. Во время молитвы у Ясина было странное ощущение. Он чувствовал, что за его спиной словно кто-то стоит и дышит ему в затылок. Но вероисповедание не позволяло остановить молитву ни при каких обстоятельствах. Порой его охватывал страх, но успокаивая себя тем, что ему это кажется, Ясин упорно продолжал свою молитву. Внезапно он услышал движение. Было очевидно, что это ему не показалось. Ясина охватила дрожь, и его тело словно превратилось в камень: он не мог пошевелиться. Лишь услышав крик Дарьи снаружи, Ясин, преодолев это состояние, выбежал из пещеры.

Он с тревогой в душе начал оглядываться, ища Дарью, но ее нигде не было. Его охватил страх, он понимал, что она вероятно упала. Чувство страха было настолько сильным, что казалось, душа сейчас покинет тело. Он не мог пройти вперед и посмотреть вниз. Хотелось обмануть себя тем, что все в порядке, но было ясно, что это не так.

Тихим дрожащим голосом он пытался позвать ее, но даже на это не хватало сил. В нем нарастал страх, что она не откликнется. Это удерживало от крика.

– Дарья! Дарья!

Ясин медленно и неуверенно начал подходить к краю скалы. Дойдя, увидел раздирающую душу картину.