Шкатулка с муравьями

– Успокойся…

– А затем и всю элиту. Когда начнётся хаос, миссия будет выполнена.

Женщина не пыталась перебить мальчишку. Она вникала в каждое его слово, хотела как-то навести на иную колею мыслей, помочь избавиться от гнетущего эмоционального состояния.

– Будь добрее к людям и к себе. Мы живём здесь, чтобы вскоре начать новый мир наверху. Это будет не скоро, но всё равно этому быть. Я встречусь сегодня с тобой ещё раз. Вечером… Только тогда, когда твой пыл истлеет.

Словно добрый учитель просит зайти после уроков, чтобы ни в коем случае не оторваться на ученике, а понятно разъяснить тему, доктор, умеренно смотря на Каина, внушала надежду и доверие. Однако буря, гуляющая в парне, вырывалась и кричала, давила слова милой женщины.

– Хорошо, доктор, – парень оскалился, – извините, я забыл ваше имя.

– Алина… Алина Бакис.

– Что ж, буду здесь вечером. До встречи.

– До встречи, Каин.

Парень встал со стула и вышел из кабинета доктора. Та же, в своё время, весьма серьёзно задумалась над словами Каина. Её уютный кабинет с мягким ковриком, красивыми цветами и приятным запахом наполнился напряжением и словно накалился.

«Он будет спокоен и всё наладится. Сейчас его просто атаковали эмоции. Всё будет хорошо. А если нет? Может, он был искренен? Я надеюсь, что его руками здесь всё не пойдёт прахом. Нет-нет, это лишь эмоции. Всё будет хорошо. Будь спокойна, Алина, будь спокойна. Мальчик зол. Это только сейчас так. Потом всё наладится. Попробуй поговорить с Констанцием. Пусть будет мягче в следующий раз. Да, попробую это сделать. Нужно сходить в его кабинет после обеда. Точно. Так и сделаю. Будь спокойна, Алина. Я спокойна».

Прошёл час. Обед окончен.

Всё это время доктор Бакис просидела в раздумьях, её окутал страх и непонимание. Желание пойти к Констанцию немного угасло, и родилась новая цель, куда правильная, чем предыдущая, по мнению Алины. Цель эта – отправиться к жрецу.

Тот человек был мудрее многих в Доме. Его слова всегда являлись пищей, водой и воздухом. Каждый, кто хоть раз имел честь общаться с этим жрецом, мыслил вскоре по-иному, думал над разными вещами долго и глубоко. Человек этот обладал действительно большими знаниями, причём во многих смыслах: мозг его хранил огромное количество информации, но и под его руками её было немало, ведь жрец являлся доверенным лицом вождя, оберегающим архив.

Алина Бакис хорошо общалась со жрецом и решила, что Геннадий Папа (так его звали) подскажет ей, в каком направлении идти дальше. Раньше доктор не испытывала столько страха, но сейчас её внутренний голос говорил: «Здесь что-то не так. Если не сможешь подавить ситуацию в данный момент, то это приведёт к ужасным последствиям».

«Я иду к нему. Мне кажется, что без помощи я не обойдусь», – сказала Бакис и покинула кабинет с туманной головой и болезненными ощущениями в сердце. Она пыталась не показывать озадаченный вид и шла с уверенным лицом и натянутой улыбкой. Ей требовалось попасть в архив, ведь именно там сейчас находился Геннадий.

Архив располагался напротив кабинета-комнаты капитана Констанция Шпинеля.

Алина очень скоро дошла до секции элиты.

– Я к Геннадию Папе.

– Идёмте, доктор, – сказал сторож.

Они немного прошли к двери архива.

– Постойте здесь. Сейчас я скажу ему, что вы пришли.

– Хорошо.

Сторож чуть заглянул в большую комнату, объявил жрецу о наведавшемся госте и разрешил Бакис пройти туда.

Почти рядом с дверью стоял невысокий человек в очках. Его взгляд был осуждающим, но это лишь оболочка. То, что скрывали его глаза, совсем не было ясно огромному числу людей. Гениальность и светлый разум отличали жреца от повального большинства.

– Добрый день, доктор.

– Здравствуй, Геннадий Папа.

– Ты что-то хотела узнать?

– Скорее, я хотела попросить о помощи. Мой разум в дыму. Не знаю, как быть дальше.

Жрец закрыл на замок свои уста и дал полное право говорить Алине:

– Что делать, если какой-нибудь человек в бункере захочет совершить переворот, погубить всю систему и то, что мы сегодня ценим? Как это пресечь и не навредить никому? Я потеряна. У меня нет точного решения на такой случай. Помогите.

– Я постараюсь не вдаваться в подробности, почему тебя посетили эти мысли. Но, понимаешь, если что-то грозит сегодня людям, живущим здесь, то об этом стоит сказать человеку, который занимается безопасностью. Я говорю сейчас о Констанцие.

– Ситуация ещё сложнее. Я боюсь сказать ему об этом.

– Порой, когда случается что-то, что грозит многим, мы просто не можем с этим справиться в одиночку. Нам требуется помощь. Бремя тяжело нести одному. И тем более, если ты не знаешь, как быть дальше, лучше не пытаться решить проблему самостоятельно. Поэтому, когда такой человек появится, решивший перевернуть бункер, лучше будет поработать с ним ещё кому-то, помимо тебя, если это получится сделать до его непоправимых действий. Радикальные методы не есть хорошо. И когда человек не выдвигает идею, а пытается осуществить её за спинами других, это явно вскоре разольётся морем недопониманий, возможно, даже слёз и боли. И поверь, если ты вдруг обнаружила такого человека, то незамедлительно сообщи об этом, иначе может случиться что-то нехорошее.

– Теперь я ещё больше растеряна.

– Смею предположить, что ты всё-таки обнаружила похожего человека.

Алина покраснела как язык пламени:

– Да, жрец.

Геннадий устремил взгляд на пол. Ему стало слегка не по себе.

– Признаюсь, что я чувствую сейчас холод.

Бакис немного потерялась и уплыла в своих мыслях.

– Я правильно понимаю, что ты не желаешь разглашать имя этого человека?

– Да, я выслушала его и сказала, что информация не покинет нас. Он доверился мне.

– Ты же понимаешь, что твоя недосказанность может получить высокую цену – наши жизни.

– Я не знаю, как быть.

– Обмани себя.

Молчание. Тишина. Как будто оба задержали дыхание.

Вдруг нечто ударило доктора в голову. И на едином дыхании она вымолвила:

– Ответ кроется в том, что мы делаем каждый день. Мы очень ценим это. Дам ещё толчок: водород, литий, натрий, калий… Думаю, достаточно, чтобы понять, к чему это всё. Спешите, жрец, мне кажется, нас ждёт опасность.

Алина собралась уходить.