Роберт Джонсон и тайна королевы Марго

– Как там говориться? Кто выпьет из чаши в полнолуние, станет бессмертным, – вспомнил Делавэр, – а если это сделали влюбленные во время обряда? Часть волшебных свойств могла передаться им.

– Вы рассуждаете не как реалист, – с насмешкой заметил Коман.

– Вам так больше нравится, не так ли? Если верить этой теории, то чаша скорее всего находится в Вене, причем я даже осмелюсь предположить, где именно.

– И где же? – спросил Петру.

– В соборе Святого Стефана.

– Я был там однажды, – заявил экскурсовод, – и почему же именно там?

– Потому что на его месте еще с середины XII века стояла церковь. К тому же там располагаются катакомбы, в которых может находиться чаша.

– Но если о ее силе никто не знал? Откуда мы теперь узнаем ее судьбу? Ведь для всех это просто чаша, – возразила Мирела.

– В любом случае надо ехать в Вену, – сказал Петру.

Он первым вышел из кладовой в коридор и вдруг увидел там нацистов.

Заметив Комана, они пошли в его сторону, бряцая кобурами с пистолетами.

– Мне кажется, или мы здесь не одни? – спросил недовольно Джонсон, услышав подозрительные звуки.

– Так и есть. Здесь нацисты, – с досадой объявил Петру.

Немцы ворвались в кладовую.

Мирела, увидев оружие, вскрикнула, но Роберт закрыл ей рот.

– Не двигаться! – произнес по-немецки солдат, – чаша у вас?

– Нет, – ответил Роберт.

Кто-то из пришедших сюда позвал старшего, и вскоре к гостям замка пожаловал знакомый офицеришка Харман Крюгер.

Увидев знакомого беглеца из Америки и союзника-румына, он поприветствовал их зловещей улыбкой и заговорил по-английски:

– Как тесен этот мир, не правда ли, доктор Джонсон?

– Очень. Особенно когда у тебя под ногами мешается конкурент, – ответил с улыбкой Делавэр.

Он всегда старался выглядеть наглецов в глазах врагов, чтобы они не слишком заигрывались во всемогущих.

– О, грубите, доктор Джонсон. Ну ничего. Мы получим от вас всю правду.

– Это не обязательно. Я знаю все сам. Вы можете выбросить их на улицу как щенков, – объявил с наигранным презрением Коман, – хотя доктор Джонсон много знает. Думаю, он пригодится вам.

– Прекрасно. Тогда пройдемте в кабинет. Там будет удобнее все обсудить, – сказал Харман.

– Нет. Я предлагаю пойти в гостиную. Там больше места и атмосфера приятнее, – сказал Петру.

– Я бы хотел заключить сделку, – заявил Роберт.

– Сделку? Какую же? – удивился немец.

Герои в сопровождении вооруженных нацистов пошли по коридору замка.

– Мне нужен Ханзи. Забирайте чашу и череп, только отдайте Ханзи, если он еще жив.

– Он жив, но думаю, вам он уже не нужен. Он сошел с ума, и мы вынуждены держать его на нашей базе в надежде на то, что он наконец прозреет и скажет нам что-то дельное.

– О, черт, – Джонсона словно поразила молния. Он опустил голову и поник. Подумав где-то с минуту, он сказал, – все равно я хочу забрать Ханзи. А также возьму с вас слово, что вы не будете трогать Мирелу, – он показал на врача.

– Хорошо, но вы поможете нам найти чашу Иуды. Как только вы ее найдете, вы получите своего дружка, – холодно произнес Крюгер.

– И на том спасибо, – хмыкнул историк.

Глава 15 “Кровавая Марго”

Коман проводил всех собравшихся в гостиную. Там Харман расположился в кресле и попросил гида присесть рядом для важной беседы.

Роберт и Мирела стояли рядом, позади стояли нацисты с пистолетами наготове.

– Надеюсь в этот раз обойдется без ваших фокусов, доктор Джонсон, – обратился Крюгер и затем перевел взгляд на Комана.

Петру рассказал нацисту про Вену и рыцаря. Тот обрадовался, что поиски продолжатся именно в Австрии, ведь эта страна оказывает Третьему Рейху поддержку.

– Предлагаю выпить за воссоединение и приближающуюся победу в этом деле, – радостно воскликнул Петру.

Он достал из-за пазухи флягу, открыл ее и пригубил.

– Теперь вы, герр Крюгер, – Коман дал флягу немцу.

Тот отпил и спросил:

– Что за коньяк? У вас хороший вкус.

– Этот коньяк видел вас еще младенцем. Тридцатилетняя выдержка. Купил по случаю великой находки и решил разделить со своими напарниками, – заявил Петру, – передайте Роберту и его подруге.

Немец дал флягу историку, и тот тоже попробовал коньяк.

– Трубка мира значит, – произнес Джонсон, ухмыльнувшись.

– Дайте-ка мне, – у Мирелы от волнения пересохло в горле, и сейчас она была рада любому питью, особенно тому, которое даст ей некоторую уверенность и расслабление.

Марин ощутила, как тепло разносится по ее телу, и она вздохнула с облегчением.

Остатки дали стоявшим, как часовые, немцам.