Рыжий вперед. Продолжение.

– Мы же не черепахи, четыре километра в час! Разрешите самостоятельно совершить марш?

Таких веселых набралось чуть не пол курса и самое странное, им разрешили! В принципе заблудиться невозможно, маршрут идет по прямой рядом с трассой, с другой стороны посадки по грунтовой дороге. Я в одиночные бегуны не записывался, уже учен не раз в сотне. Тем более поздняя осень, дождь то и дело срывается. Нас построили в колонну по два, впереди стало два офицера, еще несколько крутились вокруг и позади. Понятно, присматривают. Одиночки уже отмахали с километр, когда дали команду на марш. Два километра шагом, постоянно подсказывая как правильно устроить поклажу и оружие, как дышать и почему не надо трогать фляжки с водой. Далее перешли на бег и километр бежали с приличной скоростью. Снова шагом и снова перевешивали снаряжение, это кто с первого раза не усвоил. На исходе второго часа устроили привал. Снова офицеры показывали как восстанавливать кровообращение, как перемотать портянки и сколько пить. Через двадцать минут снова начали марш. На привале все еще бодрились, некоторые даже жалели что не побежали вперед с самыми-самыми и строились в колонны с предложениями больше бежать, чем идти. Однако следующий привал все встретили с радостью. Офицеры задали неплохой темп, чередуя шаг и бег с равными промежутками. Я с тревогой ждал следующего отрезка. Если все так, как я думаю, то дальше мы перейдем на стандартный армейский темп. Больше бега, а шагом только чтобы восстановить дыхание. Все так и оказалось. Теперь мы встречали одиночек, едва бредущих по грязи вдоль дороги, два десятка километров в снаряжении оказались совсем не легкой прогулкой, а впереди оставалось еще двадцать! Пара офицеров осталась собирать отставших, а мы все бежали и бежали, втаптывая подошвы тяжеленных сапог в землю. Поднять пуд земли с сапогом, вернуть обратно и снова поднять. К тридцати километрам от сотни человек курса осталось едва четверть. Я давно перешел на подпитку силой, слабенький организм Алеши прикончил последние ресурсы еще пяток километров назад. Если бы не закалка в сотне, если бы не казачье упрямство, хотя главным раздражителем было другое. Вокруг меня бежали, хрипели и скрипели зубами обычные пацаны! Не имевшие за плечами боев и изнуряющих маршей, не имевших моего магического резерва и подпитки! У них был только характер и сила воли! От этого и мне приходилось стискивать зубы и терпеть, терпеть и проникаться уважением к простым пацанам, не сдавшихся, терпящих, преодолевающих это бессмысленное сейчас испытание. Хотя нет, смысл есть. Определить вот этих, сильных духом.

Километр до лагеря шли пешком, восстанавливая дыхание и приводя форму в порядок. Метров за сто офицеры нас подравняли и скомандовали строевым. Шлагбаум был поднят и рядом с ним выстроился караул, приветствовавший нас. Приятно, черт возьми! Один из лейтенантов скомандовал стой и развернул нас лицом к штабу лагеря. Отрапортовал дежурному офицеру и развернулся с довольным видом. Дежурный с улыбкой нас приветствовал.

– Здравия желаю, господа юнкера!

Мы хрипло крикнули здравицу, на что дежурный рассмеялся и что-то сказал лейтенанту. Потом снова обратился к нам.

– Рад что нашлись молодцы, поддержавшие традиции славного Михайловского училища! Так держать, юнкера!

Потом нас распустили и передали в руки старшин, принявшихся отправлять на помывку и распределять по палаткам. Весь курс собрался только к позднему вечеру, мы уже закончили ужин, когда последних отставших привез грузовик. Его отправил дежурный, видимо поняв, что своими ногами им не дойти.

В лагере мы должны были пробыть до конца декабря, далее зимние праздники и как следствие каникулы, а с четырнадцатого начнется уже официальный учебный год. Не самое лучшее время жить в палатках, сыро, холодно, мрачно, к тому же нужно следить за внешним видом и не дай бог получить замечание! В наряде придется работать, а не чистить форму и отогреваться под одеялом.

Смотреть на пацанов, постоянно утирающих сопливые носы, затравленно озирающихся при виде офицеров и пытающихся скрыть помятые участки формы или пятна, было неприятно. Только чем я мог помочь? Мне ведь тоже приходилось ходить в наряды и караулы, так же мерзнуть под сырым одеялом и так же ночью стирать и чистить форму. Ладно, мне все же было легче, но не настолько, чтобы чем-то помочь, кроме совета. За советы же у нас не бьют, но и не слушают.

Наша ссылка в лагеря все таки закончилась. По привычке, выработанной еще в кадетском, ожидал какой-то заключительной пакости. Она случилась. Капитан Моргунов, начальник лагеря, приказал построить поступивших для напутствия. Мороз градусов восемь бодрил и стоять в шинелях на плацу было прохладно. Наконец он, в сопровождении наших офицеров, вышел, застыл перед строем и душевно так начал.

– Господа, поступившие на обучение в наше Михайловское училище! Все вы уже ознакомились с некоторыми нашими славными традициями. Уверен, каждый из вас будет с благоговением в сердце вспоминать их и сохранять. Сегодня, сейчас, вы станете исполнителями еще одной традиции. Личным примером докажете, что в наше, Великого Князя Михаила, инженерно-артиллерийское училище приходят только самые достойные! – Он вытащил карманные часы и открыл циферблат, часы проиграли мелодию. – Сейчас девять ноль-ноль! В двадцать один ноль-ноль, ворота училища будут закрыты! Все вы давали присягу, у вас в руках боевое оружие, а значит и относится к вам надо как к солдату на службе! Слушай боевой приказ! Прибыть в расположение училища до двадцати одного ноль-ноль! Исполнять!

Капитан развернулся и пошел в штаб, мы с тревогой смотрели на своих лейтенантов. Желающих рвануть в одиночку не нашлось.

– Ого! Вижу проблески сознания! – Один из лейтенантов подошел к нам. – Даю пол часа на приведение обмундирования к маршу, разойдись!

глава четвертая

Каникулы! Две недели праздников и все мои сокурсники разъехались по домам. У меня аж сердце защемило, сколько я дома не был? Посчитал и ужаснулся, шесть лет! Хочу домой, к маме! Глянул в зеркало и закрыл глаза, у Алеши Камышина родители погибли, а дед с бабкой где-то в Сибири, вроде в Тобольске. Мама Игоря Кагана живет в станице под Новочеркасском, но какая связь между молодым юнкером и вахмистром? Что юнкер Алеша может знать о магике Кагане? Как быть, чем объединить юнкера с казаком? Значит, однозначно нужно дома появиться в собственном виде! Вопрос как это сделать? В этом теле сетки нет, а ведь очень полезная вещь была…

Добраться до места где покоилось тело Игоря Кагана, то есть мое, оказалось несколько затруднительно. Просто от станции в сторону лагерей общественный транспорт не ходил, пришлось топать пешком. Мой труп практически разложился и если бы не черный, то я бы себя не смог заставить вынуть из останков сетку. Благодаря жгутам силы вязкий комок, отблескивающий металлом, оказался в моих руках. Стоило представить что вот это придется… Проблевавшись, устроился на поваленном дереве и уставился на жидкий металл, колышущийся в моей руке. Черт! Как же мне сделать так, чтобы это оказалось у меня внутри и не облевать все вокруг? Пока сидел и думал что для меня важнее, сеть или душевное спокойствие, жидкий металл исчез. Вот и ладно! Просочился сквозь пальцы, утек в землю, значит так судьба распорядилась! Выдохнул и отправился обратно, доберусь до училища, а там решу что дальше делать.

Лишь прибыв в расположение и хорошенько выспавшись, понял, что просочился этот металл не в землю, а в мою несчастную голову. Опять пришлось настраивать доступ и параметры, правда сейчас это прошло быстро и безболезненно. Так, а что с планом посещения родной станицы в облике Кагана?

Сеть тут же выдала что массы тела не хватит, нужна живая плоть для трансформации и большой запас энергии. Черт! Живая плоть… На охоту идти? У нас лесов отродясь не было, степи кругом! Ну, не на базаре же корову покупать и жрать ее по дороге! Ладно, на месте придумаю. Еще с одеждой разбираться, шить-то некогда. Подумал и решил остановиться на гражданском костюме, все таки институт за плечами, могу и в цивильном явиться. Ушли почти все карманные деньги, что присылали мне официальные опекуны. Люди они хорошие, но кто знает сколько денег потом останется на счету. Купил билет до Кисловодска, не хочу намекать на Дон и все с ним связанное.

Вторым классом не так удобно путешествовать, особенно на большие расстояния, но трое суток уж как-нибудь выдержу. Купе оказалось полупустым, видно зима не лучший сезон для путешествий. Семейная пара поговорила с проводником и ее перевели в пустующее купе, предоставив мне свободу. Вот и отлично! Отправлю черного на охоту из засады, пусть силу копит, а я почитаю.

На станции Новочеркасск спустился на перрон, оставив в купе свой чемоданчик. Пусть проводник подтвердит что я отстал от поезда, вон и вещи в купе остались! Дождался отправления и только тогда уселся в санки. Теперь на междугородний автобус, а это почитай через весь город, как раз мимо моего кадетского… Обогнули собор, перекрестился и кинул взгляд на Ермака Тимофеича. Помню как присягу на этой площади принимали, как по брусчатке копыта лошадей почетного караула цокали, почти как сейчас…

Отдал пол целкового и пошел внутрь станции, автобус мимо моей станицы будет через два часа, пора и о внешнем облике позаботиться, пора. В десяти минутах был небольшой базарчик, удалось сторговать козу, другой живности не предлагали. Буду надеяться этой животинки хватит, а то одежду купил по старому размеру, вдруг будет висеть как на вешалке?

Неприятный процесс, но что сделаешь? Коза даже не мекнула, черный в момент проглотил, заставив уже мои мышцы и кости неприятно вибрировать и зудеть. Надеюсь никто не видел и не мчится сейчас в седьмое отделение с криком о чудовище! Костюм и пальто пришлись в пору, сапоги только свободны, сложил Алешины вещи в новенький саквояж и пошел на перрон. Хорошо что вокзал отделили от города рощицей, а то где мне прятаться с козой было бы?

От трассы до станицы было с километр. По дороге туда сюда сновали трактора, пыхтя паром, хоть и зима, но работы в станице хватает. Шел по родной улице и видел насколько все переменилось. Я ведь, почитай пятнадцать лет здесь не был. Как в десять лет поступил в кадеты, так и не приезжал. Мама навещала по праздникам, потом война началась и нас прямо из казачьих лагерей забрали…

– Ты чей же это такой будешь, а? Подь сюды! – Старик в старом чекмене, видневшемся из под распахнутого тулупа, поправил папаху и махнул мне палкой на которую опирался. – Кому говорят!

Чей же это дом? Савельевых? Он же вроде первым у дороги был? Этот пятый, но похож на тот, из детства. Если Савельевых, то это… Неужто Потап? Так он же еще не старый был… Черт! Полтора десятка лет прошло с того детского воспоминания!

– Потап Евграфыч? – Всмотрелся в лицо старика, вроде похож. – Я Каган, Игорь.

– Каган?! – Дед недоверчиво приблизился и внимательно вгляделся в мое лицо. – Документ есть?

– Узнаю Савельевых! Вечно все проверяли! Дед Евграф жив еще? Помнится он грозился мне задницу отбить.

– Помер, царствие ему небесное. – Дед Потап помялся, потом открыл калитку и кивнул. – Пойдем Игорь, у меня заночуешь.

– Зачем это? Чай свой дом имеется!

– Нету дома… И мамки твоей нету, сгорела с хатой…

Следующий день весь ушел на хлопоты. Могилку поправить, молебен в церкви заказать, помянуть по человечески…

В училище возвращался в подавленном состоянии, остались мы с Алешей сиротами, некуда нам больше ездить на каникулы. Не от кого весточек ждать, разве что объявятся дед с бабкой Камышины.

После праздников на курсе осталось всего семьдесят человек. Нас разделили на три взвода, во главе которых стали уже знакомые лейтенанты. Дальше началась учеба. Если откинуть армейский распорядок, то ничем эта учеба не отличалась от института в Ревеле. Те же пары, конспекты и лабораторные, плюс зарядка, строевая и усиленная по военной специальности. В воскресенье, после службы в храме, три часа бальных танцев и урок этикета, мрак. Меня уже просветили как проводит свой досуг молодежь столицы. Ночные клубы, музыкальные бары, модные тусовки, вот там развлекается современная молодежь, а не на балах и литературных вечерах. Нам же, первому курсу, пока не светит оказаться на тусовке где-нибудь в элитном ночном клубе, но с третьего у нас будет свободное посещение! Мне тогда уже будет семнадцать! Я смогу сам… Бр-р-р… Это что сейчас со мной было? Думаю как малолетний! Мне не четырнадцать! У меня уже были женщины! Да я… Да что же это такое? С чего меня заносит? Полез разбираться в настройках и в недоумении оставалось только челюсть ловить. Сеть на полном серьезе заявила, что у меня пубертатный период!!! Гормональный шторм и все такое. Надо только ждать когда все успокоится и укреплять волю.

Хороший совет, особенно когда ты среди подростков, стремящихся самоутвердиться! Надо направить эту бурлящую энергию не на снос крыши, а в мирное русло. Гимнастика, силовые упражнения и укрепление воли, иначе начну вместе со всеми срываться в самоволки, или того хуже, пьянствовать. Это не институт, тут в отдельной комнате не закроешься. Стоит пристроиться с книгой, как тут же пара тройка любопытных начнут пытать, не заболел ли? Так что, спортивный городок единственный выход. Можно конечно в комнату самоподготовки уйти, но там дежурный офицер частенько бывает и может проверить, что курсант читает. Ладно если я буду учебники двойным вниманием штудировать, еще есть возможность отбрехаться, а если библиотеку клана Нагуаль? По сердцу царапнуло, с Ольхой так и не поговорил…

Весну с трудом пережил, такая вдруг тоска навалилась, тут еще за окном парк, а там девушки… Спас как всегда продуманный армейский распорядок! Нас погнали в лагеря! Парни видимо совсем головы потеряли, ночами принялись бегать в ближайшую деревню! Пару раз пришлось и мне с соседними взводами нестись в ночь, отбивать зазевавшихся ловеласов. Деревенские не обрадовались конкурентам и устраивали облавы на сеновалы, гоняя юнкеров кольями. Нет, оно конечно интересно, залезть девке из деревни под юбку, но зачем доводить до драки? Хотя и драка развлечение, особенно если не нам рожи начистят. В общем, выход на полигон для стрельбы из учебных орудий прекратил разгорающуюся войну молодежи разных социальных групп.

Типы и устройство орудий мы уже проходили, там ничего особо сложного. Конструкция отработана десятками лет и проста как топор. Пришлось освоить несколько специальностей, от наводчика до подносчика, но было жутко интересно. В один из дождливых вечеров я понял, что все таки отличаюсь от сокурсников. Наверное не совсем стал юным Камышиным. Темно, сыро, ветрено, взвод греется вокруг костра. Юрка с загадочным видом достает из под полы шинели вышибной заряд для осветительной ракеты. Это такая банка стальная, забитая артиллерийским листовым порохом.

– Давай кто дольше продержит! – С дебильной улыбкой вытаскивает одну пластинку и поджигает. -Раз, два, три, четыре…

Минут пятнадцать идет соревнование, волдыри на пальцах, гордые возгласы и полное удовольствие в неокрепших умах.

– Чего по одной? Давай побольше зажжем!

Банка рванула, разметав костер, все рухнули на спины, обалдевая от непроходимой тупой радости на лице экспериментатора! Он остался жив и даже царапины не получил! Взвод в экстазе взревел, мне стало страшно,а офицеру не до сна. Утро мы встретили, ползая вокруг огневого рубежа…

Теперь, когда меня тянуло вслед сокурсникам, в самоволку или на пьянку, я смотрел на левую ладонь, до сих пор еще ноющую от воспоминаний. Кто-то из неугомонных придумал испытание, пройдя которое, будешь иметь право назвать себя курсантом нашего года. Для имитации взрыва гранаты применяется ручной взрывной пакет. Есть еще несколько разных типов имитаций, но они гораздо мощнее и слава Богу, достать их было гораздо труднее. Так вот, надо всего лишь удержать эту игрушку в руке, при взрыве! Парочку сокурсников мы потеряли на месяц, им оторвало мизинцы. У меня же до сих пор ноет кисть…

Благо к июлю нас вернули в училище и отпустили на месяц к родным. Мне ехать было некуда, так что по институтской привычке пошел искать библиотеку. Мы конечно учили иностранные языки и в обязательной программе была литература, но все эти секции французов, итальянцев и англичан я обошел. На занятиях достали своими нудными чертежами и схемами, вдруг тут детективы или приключения есть, а их лучше на родном языке читать. На моем родном! Спросить библиотекаря? Чтобы он декану или ротному доложил? Дураков нет! Полез сам по полкам, доставая книги и листая в поисках описания. Дошел до отдела магии, часть была за металлической решеткой, но были и открытые стеллажи. Что тут у нас? Хм… Какая-то новенькая книга за авторством… К. В. Плюхин?! Обалдеть! Чего?! «…Изыскания проводимые энтузиастом от магической науки, профессора академии прикладной магии, магика высшей категории…» Это что он тут такого написал? « Точка проекции в воздушной стреле.» Читать этот опус было трудно, понять еще труднее, но что-то он мне напоминал, вспомнить бы что… Воздушная стрела? Это же одна из книг Нагуалей! Я ее нагло сканировал сетью, но не разбирал, некогда было. Схемы точно из той книги, помню эту мешанину линий. Однако это точно не стиль старых магов, тут текст хотя бы приблизительно, но говорит о магии! Вот интересно, это придумка самого Плюхина или он как-то перевел текст?

Уселся за читательский стол и раскрыл книгу на первой странице. Где там в моей памяти оригинал?

– Мальчик. Не забивай голову этой мутью. – Библиотекарь заинтересовался, что я собрался читать. – Подобные книжечки печатаются на личные средства авторов и редко имеют научную ценность. Ты ведь ее в открытой секции взял?

– В открытой. Зачем тогда ее печатать, если муть? К тому же в библиотеку отправили.

– Ну… Кто ученую степень желает, тому надо по теме публикации иметь. Вот эта из таких.

– Тут схемы интересные.

– Дело твое, тем более каникулы…

Сравнение текстов привело в замешательство. Если бы автор имел на руках те словари, что мне дала Ольха, то текст был бы идеально точен. Все слова соответствовали расшифрованному с помощью словаря и шифровальных карт тексту, но смысл их был не правильный! После слов мастера Нодля о моей опасности для тайн клана, остальные свои догадки я ему не озвучивал. Словарь значений и синонимов, врученный мне Ольхой, был странно составлен, значений слов было всегда шестнадцать. Пока не увидел карты, пока не попробовал с их помощью расшифровать текст, не догадывался о смысле именно такого количества синонимов. Причем синонимами я бы первое и шестнадцатое значение слова точно не назвал бы! Все оказалось просто и одновременно сложно. Карта с номером один давала текст, который надо было читать, подставляя синонимы с цифрой один. Вторая карта, значит второй синоним. Надо только было понять, какой же картой зашифрован текст? Ладно, у меня есть карты и словарь, но каким образом Плюхин расшифровывал текст? Воздушную стрелу для меня сложно сейчас целиком перевести, вон на одну страницу больше часа ушло. Надо что-нибудь попроще. Точно! Я ведь сканировал ту книжечку, которую Мастер Нодль дал, а Ольха отняла и не вернула. Вот с нее и начнем!