Замуж за монстра, или Любви все чудища покорны

На площади у здания МММ, среди цветущих рододендронов, журчал огромный красивейший фонтан, и струи его били высоко-высоко, словно стремились пронзить синеву неба.

Фонтан орошал влажной мелкой пылью клумбы с цветами и проходящих близко прохожих.

И я была сейчас в таком убойном настроении, что мне вдруг захотелось утопить Гастона в этом прекрасном журчащем фонтане.

– Ох, Аврора, милая, тебя долго не было! – воскликнула обеспокоенно Фиона. – Всё в порядке?

Я с намёком подвигала бровями, в надежде, что ни она, ни её супруг не станут болтать при Гастоне.

И надеюсь, они не разболтали ему о повестке.

Но, судя по всему, что-то сболтнули. Да и сам Гастон не дурак. Он знает, что я из другого мира и получила здесь постоянный вид на жительство.

Естественно, просто так в министерство никто не ходит.

Не то это заведение.

Здесь не угощают чаем с булочками. Зато с щедростью могут угостить штрафом или вообще депортацией.

– Всё просто великолепно! Прекрасно! Божественно! Министр оказался тем ещё душкой! Всё мне разъяснил, объяснил! Я в полном порядке! Да-да! Правда-правда! – наигранно радостно ответила Фионе и затолкала проклятый документ в карман платья.

Фиона переглянулась с Лораном и оба нахмурились.

Подобное дебильное проявление эмоций мне не свойственно.

– Ава, точно всё хорошо? – с подозрением поинтересовался Лоран.

Стукнуть их что ли?

Неужели не понимают, что я не желаю рассказывать всё при Гастоне?!

Я подмигнула супругам, но, кажется, они решили, что у меня нервный тик. Но да ладно, зато промолчали. И то хлеб.

Гастон понаблюдал за моей мимикой и отчего-то он нашёл моё странное поведение очаровательным.

Мужчина поклонился, схватил мою всё ещё подрагивающую от нервного напряжения ручку, прижался к ней в смачном поцелуе и напыщенно поприветствовал меня:

– Прекраснейшая Аврора! Моя дорогая, вы свежи и нежны, как роса на лепестках жасмина поутру. Ваша улыбка окрыляет. А ваше платье… оно… оно, как оправа для самого изысканного драгоценного камня, только облагораживает вас. А вы и есть драгоценность, моя прекрасная…

Я нахмурила брови и забрала из крепкой хватки мужчины свою ладошку, после произнесла с прохладцей в голосе:

– Господин Ли, ваше сравнение весьма неуместно, так как я в курсе, что моё платье далеко от совершенства.

На встречу с министром я специально надела самое скромное и простое платье. Нет, оно не дешёвка, просто очень строгое. И если честно, его цвет меня совершенно не красил.

А если вспомнить, что я всю ночь проворочалась от переживаний и глаз не сомкнула, и с утра выглядела так, будто всю ночь пила и чёрте чем занималась, то сравнение меня с росой на жасмине – совершенная ложь.

И да, я знаю, что я – язва.

И да, знаю, что выгляжу сейчас неважно. Так что лучше бы он просто промолчал и шёл бы туда… куда шёл.

Но Гастон топать по своим делам не спешил.

Мужчина решил отнять у меня время, сделать мне нервы.

И вообще, сегодня он меня ужасно бесил!

Охотник улыбнулся широко, показывая мне крупные белоснежные зубы, как в рекламе сияющего фаянса и с пафосом произнёс, приложив руки к груди (своей):

– Моя наипрекраснейшая Аврора! Ваше платье подчёркивает цвет ваших глаз! Оно благородного оттенка нефрита и яшмы и…

Мне надоел этот романтичный бред, оборвала оду Гастона моему платью:

– А я думала, что моё простое платье обыкновенного зелёного цвета с коричневыми вставками. Но я благодарна вам, что вы находите его очаровательным.

Гастон потемнел лицом, поджал губы и раздул ноздри. Но сдержался. Лишь кивнул мне и уже нормальным тоном проговорил:

– Госпожа не в настроении? Аврора, вас кто-то обидел? Если так, то вам стоит лишь указать пальчиком на обидчика, и я тут же разберусь с ним.

Мелькнула мысль сказать, что обидел меня сыночек короля.

Но я вовремя прикусила язык.

Нельзя, ой, нельзя жаловаться на власть. Никогда нельзя, даже если сильно хочется.

– Не с той ноги встала, – ответила Гастону, скривив губы.

Убрала за ухо выбившуюся прядь волос и, сделав над собой усилие, мягко проговорила:

– Я сейчас очень спешу, у меня дела, то да сё…

Дотронулась до его руки, совсем чуть-чуть, лишь кончиками пальчиков задела, но мужчина словно солнце, просиял весь. Его улыбка чуть не ослепила меня.

И я проговорила осторожно:

– Вы бы зашли ко мне…

– Сегодня? На ужин? – обрадовался Гастон. – Обязательно! С удовольствием!

Нет уж. Решит ещё остаться и в постель ко мне забраться.

– …завтра с утра. На чашку чая.

С мышьяком.

Я отдёрнула ладонь и убрала руки за спину.

Всё, лимит моей вежливости на сегодня исчерпан.