На краю пропасти

Коротко поблагодарив, Нэрин стала любоваться игрой света в стакане, стоявшем на доломитовой плите. Первой нравилось, что посетители «На краю пропасти» не обращали на нее внимания.

– И какие планы? – поинтересовался Лью.

– Вчера барлоки остались без основного компонента своих исследований, – прошептала Нэрин с напускной таинственностью.

– Будем надеяться, они не сильно огорчатся.

– Но теперь мне следует быть незаметной… Или хотя бы попытаться.

– Неужели тебя не интересуют новые ограбления? – спросил Лью с нескрываемой иронией. – Или теперь ты с большей осторожностью будешь ввязываться в авантюры?

– Вовсе нет, – возразила Первая, – просто пока я не могу найти хорошую добычу. Риск должен быть оправдан.

– В этом я могу тебе помочь! – прищурив небольшие глаза, Лью слегка коснулся желто-бурой рукой плеча Нэрин. – У меня есть для тебя ценная информация…

– И что же ты за нее хочешь?

– Считай это бескорыстной помощью хорошей приятельнице! – сказал вирнер охрипшим голосом. – Где-то через два с половиной трикса[3 - Трикс – внесистемная единица измерения времени. 1 трикс – 10 земных часов. Один год – ктайт – составлял 1000 триксов – 10000 часов, что равнялось 1,14 оборотам Земли вокруг Солнца.] на орбите большой звезды под названием Гарма, достаточно далеко от Центра, будет находиться корабль контрабандистов из Бэллтэз. А на их борту – легендарная тиара правительницы галактики МХ-12!

Нэрин сосредоточенно слушала, не сводя черных глаз с лица вирнера. Первым не требовалось много времени на размышления. Поэтому, оценив ситуацию, Нэрин за доли эйнса составила план действий.

– Спасибо! – прошептала она, не скрывая удивления в голосе. Нэрин хорошо знала Лью, однако не верила, что это существо могло бескорыстно поделиться информацией.

– Только имей в виду – я тебе ничего не говорил…

4

Попрощавшись с Лью, Нэрин поспешила покинуть заведение. Космические корабли могли развивать значительную, названную «теневой», скорость, в триллионы раз большую скорости фотонов, но Нэрин все же опасалась, что ей не хватит времени перехватить контрабандистов. Если они узнают о слежке – догнать их будет невозможно.

К своему кораблю, большому летающему дому, Нэрин относилась с любовью и трепетом, будто к живому существу. Он был уникален не только и не столько из-за роскоши, в которой утопал, как был ценен с исторической точки зрения. Давно, триллионы ктайтов назад, когда кроме Первых никого не существовало, этот корабль уже бороздил просторы галактик. И хоть сейчас многое позабыто, именно Первым принадлежали почти все изобретения, актуальные до сих пор. Так, создание первого космического корабля было достижением Нэрин. Но теперь ее имя ассоциировалось лишь с грабежами.

Осторожно, словно крохотное пугливое Неразумное, Нэрин гладила внешний корпус двигателя кончиками пальцев, даже не заметив, как ее черные длинные волосы рассыпались по плечам. В последнее время она все больше тосковала, наблюдая, как во Вселенной происходили необратимые изменения, поэтому не сомневалась, что всех ждали большие неприятности. И понимание, что логика редко ее подводила, только усиливало тревогу.

Нэрин не хотела признавать, что боялась. Страх, сильный и неестественный, норовил полностью завладеть ее разумом. Не выпуская из рук личное оружие, родсп, некогда переплавленный из ядра планеты ?-131, Первая пыталась предусмотреть все возможные варианты предстоящего ограбления. Оружие представляло по форме двадцатигранник бледно-желтого цвета, его шелковистый блеск придавал Нэрин немного уверенности. Нападать сейчас было слишком рискованно, но медлить означало лишиться не только тиары, но и возможности безопасно покинуть эту галактику – нужно действовать, пока контрабандисты не обнаружили ее корабль.

Нэрин остановила свой летательный аппарат в опасной близости от Гармы – крупной холодной оранжевой звезды. Яркий свет заливал гостиную, когда Первая стояла у окна, не отводя восхищенного взгляда от видневшейся вдали крохотной планеты, облака которой имели черно-синий цвет.

В самом центре гостиной переливалась светло-голубая голографическая карта, а рядом – полупрозрачная проекция, напоминавшая по форме шар. Лишь прикасаясь к этой проекции и перемещая несколько сложных геометрических фигур, можно было не только задавать маршруты, но и регулировать режим и скорость движения летательного аппарата.

Нэрин насторожилась, увидев вдали довольно большой корабль контрабандистов. Он имел золотисто-бурую окраску и сложную форму. Множество крыльев соединялись под разными углами и могли менять положение, образуя систему из треугольников и тонких металлических полос.

Первые были единственными существами во Вселенной, которые могли чувствовать нахождение определенных элементов на большие расстояния. Хемосенсоры, которые располагались по всему телу, служили не только для ориентирования – с их помощью возможно получить много важной информации.

Нэрин подошла поближе к окну. Хемосенсорами можно было почувствовать количество объектов и их форму, поэтому Первая обратила внимание на корабль контрабандистов. Она улыбнулась, когда поняла, что в летательном аппарате находилось около сотни барлоков.

Развитый разум у Живых считался основным преимуществом, а в некоторых ситуациях мог быть и самым опасным оружием. Нэрин отлично знала основные конструкции кораблей – их достоинства и недостатки, уязвимые места. Деактивировать двигатель противника всего одним прицельным выстрелом ей не составило труда. Физическая выносливость тоже была подспорьем. Едва успев долететь до контрабандистов, Нэрин, выпрыгнув из своего летательного устройства в открытый космос, пересекла несколько рийтсов и с легкостью выбила квадратную дверь вражеского корабля, будто та была сделана из хрупкой серы, а не из титана.

В огромном буферном отсеке летательного средства было тихо, настолько, что, даже приложив ухо к тонким металлическим стенам, Нэрин не могла услышать ни одного постороннего звука.

«Притаились… – подумала Первая. – Эти Протеи надеются, что я их не заметила! Или что не знаю, где именно они находятся».

Тяжелую металлическую дверь, за которой располагались основные помещения корабля, удалось повредить одним выстрелом из родспа. С трудом отодвинув ее в сторону, Нэрин шагнула вперед, внимательно оглядываясь по сторонам. Этот корабль, подобно исследовательской станции барлоков, изобиловал коридорами. Узкие, извилистые, с высокими потолками, цвета чистой меди, они напоминали лабиринт. В этом лабиринте не было видно ни одной двери, а от каждого шага материал пола едва ощутимо, но все же вибрировал.

Контрабандой считались ресурсы, добытые из галактик, населенных Примитивными. Поэтому Нэрин сомневалась, откуда барлоки смогли достать реликвию MX-12. Первая не знала, где именно хранилась тиара владычицы – среди множества ценностей со всех окраин Вселенной было трудно обнаружить небольшое украшение на дальнем расстоянии. Не меньше Нэрин тревожили барлоки: эти существа передвигались достаточно быстро, чтобы неожиданно напасть.

Внезапно из-за угла послышались шаги. Нэрин прыгнула в сторону и пригнулась. Только спустя долю эйнса Первая поняла, что в нее стреляли – пластина, состоявшая из сплавленных нитей родия, пролетела на теневой скорости прямо над головой, заметно повредив одну из стен. Теневая скорость была велика, поэтому даже существа, обладавшие самой быстрой реакцией, замечали совершенный выстрел лишь в том случае, если им удавалось выжить после него.

Нэрин не стала понапрасну тратить родий. Она, позабыв о страхе, погналась за нападавшим, ориентируясь с помощью хемосенсоров. Через несколько эйнсов ей пришлось остановиться – вдруг яркий свет озарил все вокруг. Нэрин убедилась, что оказалась в круглом помещении, а вокруг нее было более ста зеленокожих противников.

Она знала, что ее заманивали в ловушку, но не стала пытаться навредить барлокам. Нэрин не могла обезвредить каждого, ранив. А лишить жизни другое существо она считала недопустимым. Все же решив напугать их главаря, Первая сжала в руке оружие. Барлок отреагировал мгновенно, выстрелив ей в ногу из огнемета.

Несмотря на различия в физиологии, боль была свойственна многим существам во Вселенной, ведь она являлась наиболее надежным сигналом о повреждениях организма.

Нэрин упала на пол, но не из-за боли – так она могла защитить хотя бы спину от противников. Ярость всегда придавала ей уверенности, но сейчас Первая с трудом сохраняла самоконтроль, чтобы не напасть на барлоков. Предчувствие подсказывало, что мирным путем ничего не удастся решить. Контратаковать было неразумно, и Нэрин молча лежала на блестящем полу.

Главарь контрабандистов подошел к Первой, не сводя пристального взгляда с ее лица. Высокий, почти два рийтса, с темно-зеленой кожей, украшенной черными полосами – признаком высокого положения в обществе барлоков – главарь гневно махнул длинным уплощенным хвостом, склонив маленькую голову набок.

– Теряешь навыки, Нэрин! – его низкий голос эхом разнесся по помещению. – Уже давно пора «отдыхать» на дне океана Анты. А ты все еще пытаешься что-то доказать…

– Зачем нам неприятности? – спросила Нэрин с издевкой. – Я могу просто уйти, и забудем об этом маленьком происшествии…

Светло-серые глаза главаря недобро блеснули. С молниеносной скоростью он выхватил свой родсп и направил его в сторону Нэрин. Первая же изловчилась и достала из небольшого кармана круглую шашку, содержавшую хлор. Ее палец оказался в опасной близости от кнопки активации.

– Ты же не убьешь одну из Первых? – спросила Нэрин полушутя.

Она поняла, что барлок настроен решительно: оружие по прежнему было рядом с ее головой.

– За тебя назначено вознаграждение! – объявил главарь контрабандистов, ликуя. Эта фраза вызвала ухмылку на лице Нэрин.

– Я нарушила Кодекс, причем не раз… Официально я в розыске. Еще раз повторю, для Протей, – Первая улыбнулась, удачно скрывая ярость, – официально! Никто из Разумных не посмеет причинить мне вред!

Будто осмыслив собственные слова, Нэрин замерла. Она знала, что нельзя доверять многим существам, особенно преступникам, но всегда была уверена, что на нее никто не рискнул бы напасть.

– Ты же понимаешь, что я не побоюсь убить тебя прямо сейчас? – пригрозил барлок, ударив хвостом по полу.

С лица Первой пропала улыбка: сомневаться не приходилось, что контрабандист говорил правду.

– Зачем тебе это все?! – воскликнула Нэрин, изобразив испуг и удивление, хотя ее палец уже лег на кнопку хлорной шашки. – Неужели не лучше просто поговорить? Обсудим все, что тревожит тебя и твоих… последователей!

Барлок ничего не ответил. Нэрин ужаснулась: подобного раньше не случалось. Никто, даже самые опасные преступники, не осмеливались угрожать ей.

Главарь контрабандистов сделал шаг навстречу беспомощно лежавшей на полу Первой. Его глаза неотрывно смотрели на ее лицо. Вдруг Нэрин почувствовала острую боль в груди – родиевая пластина насквозь пронзила ее тело. Первая дернулась и попыталась сжаться в комок. Лишь спустя эйнс она поняла, что случайно активировала шашку.

– Нельзя причинять ей много травм, – объяснил главарь другим барлокам. – Она должна быть живой…

Едва он успел договорить, как все помещение заполнилось хлором. Зеленокожие существа не успели что-либо предпринять. Хлор был абсолютно безвреден для Первых, но тела барлоков, состоявшие из водородных соединений, растворились за считанные эйнсы.

Нэрин наблюдала, как образовавшаяся желто-зеленая дымовая завеса поглощала одно существо за другим. Послышался лязг оружия и вольфрамовых одежд, падавших на пол – всего, что осталось от барлоков.