Запертые

– Ты не можешь уйти! Я не позволю, слышишь? Ты должна жить!

Глухой голос заглушает раскат грома. Чернильную ночь пронзают вспышки молнии, веет холодом и безысходностью. Капли дождя врезаются в лицо мужчины, пропитывают влагой одежду, холодными ручейками стекают по телу. Дрожащие губы едва шевелятся:

– Ты не можешь уйти…

Еще одна вспышка пронзает темноту, заунывно воет ветер, словно поет погребальную песню, черные листья тревожно шелестят. Мужчина продолжает упрямо брести по бездорожью; ботинки вязнут в грязи, кровь перемешивается с дождем и бордовыми каплями падает к ногам.

– Не в этот раз, – еле слышно говорит он. – Не в этот раз!

Бережно опускает возлюбленную на ствол упавшего дерева и кладет свои руки на ее грудь. Переплетает пальцы. Закрывает глаза. И с губ срываются запретные слова, по звучанию напоминающие латынь.

Vertireetmi.

Минута. Еще одна. Ожидание как пытка. Наконец под пальцами начинает струиться яркий свет, расползается по телу причудливыми узорами. Такой теплый, что она его чувствует. И чем больше окутывает ее, тем слабее становится. А она сильнее. Еще чуть-чуть – откроет глаза и вспомнит все…

…Где-то вдали послышались голоса подруг. Лана схватилась за голову и застонала. Кажется, она сходит с ума. Крепкие мужские объятия, стылые капли, скользящие по лицу и одежде, вой ветра и оглушительные раскаты грома… Они словно настоящие. И эти странные слова, кажущиеся отдаленно знакомыми, не просто так всплывают в памяти, они определенно что-то значат. На каком они языке? Испанском? Итальянском? Латыни?

– Ты слышишь?

Голоса подруг стали раздаваться отчетливей, громче. Лана, еще не до конца сознавая, где находится, непонимающе посмотрела на них.

– Ты уснула прямо на диване, – удивилась Снежана. – Листала страницы блокнота, а потом просто повалилась на бок.

– Ну что ты, ей-богу! Она еще не отошла после аварии, – вступилась Юля. – Запредельная кома – это не шутки. Иди лучше воды принеси! Хотя подожди… Лана что-то пишет.

Лана и вправду дрожащей рукой выводила буквы. Каково это – не знать язык, но его помнить?

Юля с любопытством заглянула ей через плечо.

– Какие-то странные слова на непонятном языке. Что это, Лана?

– Дай посмотреть!

Рыжеволосая выхватила блокнот и пробежалась глазами по тексту.

– Кто-нибудь понимает, что здесь написано? – с надеждой спросила Лана. Подруги отрицательно покачали головами.

– Какой-то незнакомый язык, – ответила Снежана. – Сама придумала?

Лана не знала, что ответить. Рассказать про свои видения, про незнакомца в лесу? Вряд ли они ей поверят, и так смотрят как на сумасшедшую. Хоть врач и предупреждал, что могут быть галлюцинации, все равно не хотелось делиться. Не поймут.

– Наверно, я что-то перепутала.

Снежана вернула блокнот и поджала губы, а Юля, покачав головой, сказала:

– Ты еще очень слабая! Отдыхай и набирайся сил, а мы, пожалуй, пойдем. Да? – Она ткнула Снежану локтем в бок и многозначительно подняла брови. Та уже потеряла нить разговора и придирчиво рассматривала себя в зеркале.

– А? Да-да, идем, – рассеянно кивнула она.

Лана с трудом сдержала вздох облегчения. Наконец-то! Одиночество нравилось ей больше, чем общение с забытыми подругами. Ведь наедине с собой можно спокойно подумать, помечтать; не нужно растягивать губы в фальшивой улыбке и подбирать слова…

Внезапно Снежана замерла на пороге и сказала:

– Слушай, с вами же по соседству Нестор живет! Ну, тот, который всякие древние рукописи изучает и знает много языков. Может, сходишь к нему и выяснишь, что написано?

– Нестор? – растерянно пробормотала Лана в тщетной попытке вспомнить этого человека.

– Ну да. Нестор Лесков. У него еще жена такая… немного странная. Я ее пару раз видела. Вот прям сейчас и сходи. Он вроде бы никуда не уезжал. По крайней мере, я видела его машину час назад.

Лана задумалась и не услышала, как закрылась дверь, а потом со двора выехала машина Юли. Дом погрузился в благодатную тишину, нарушаемую лишь мерным тиканьем часов.

Значит, некий Нестор, живущий по соседству, может помочь… Чуть помедлив, Лана дрожащими пальцами открыла блокнот, еще раз посмотрела на непонятные слова: «vertire et mi», «tmori tenerbe»… Снова пронзило осознание: она знает этот язык, только не помнит. И, как ни старалась, вспомнить не получалось.

Впрочем, поиски в интернете тоже не принесли результата. Поисковик выдавал десятки ненужных страниц. В итоге измученный онлайн-переводчик тоже не смог помочь. Все поиски свелись к одному: такого языка не существует. Но как это возможно?! Почему мужчина говорил на нем, еще и с такой уверенностью, будто знал: она поймет.

Лана поняла главное: есть что-то, что отличает ее от других людей. Может быть, это как-то связано с аварией и потерей памяти. Если удастся разгадать странные слова, возможно, она поймет, почему так быстро встала на ноги.

Решив не медлить, бросилась в коридор и стала быстро одеваться. Голос мужа, полный подозрения, застал ее врасплох и заставил вздрогнуть.

– Ты куда?

Она так и застыла: в полусогнутом состоянии, в одном сапоге, надетом на ногу и небрежно накинутом на плечи пальто.

– Я… Я к Нестору.

– К Нестору? – складка между бровями мужа стала еще глубже. – Зачем он тебе?

– Ну… – Пары секунд оказалось достаточно, чтобы понять: Георгий ни за что на свете не поверит в видения и неизвестный язык, а значит, нет смысла говорить правду. Пришлось врать на ходу: – Снежана сболтнула, что его жене нездоровится, вот я и решила к ним сходить. Может, вспомню что-то…

– Сомневаюсь. С Анной[2 - Главная героиня романа Т.Купор «Красота как наказание»] ты никогда не общалась. Она же слегка того… ну, чокнутая. Ты же обходила ее десятой дорогой.

– Да? Не помню…

– Ладно, неважно. Иди, только не задерживайся. А то нас ждут хижины догонов.

– Что ждет? – не сразу сообразила Лана. Все ее мысли крутились вокруг Нестора, а странные слова в блокноте не давали покоя. Машинально влезла во второй сапог и взглянула в окно: пылающая яркими красками листва создавала иллюзию горящего леса. Непередаваемое зрелище.

– Будем пересматривать снимки, которые сделали в Западной Африке, – терпеливо объяснил Георгий и заботливо застегнул пуговицы ее пальто. – Это была незабываемая поездка, после которой мы решили пожениться… Ну, беги. Я буду в кабинете.

Молча кивнув, Лана вышла во двор и слегка поежилась: после мягкого тепла, согревающего дом, сырой ветер показался ледяным. Сунув руки в карманы, она торопливо двинулась к соседнему дому, но на полпути остановилась. Нестор точно живет справа, а не слева? Так-так-так… Изо всех сил напрягла память и наконец вспомнила, что из дома с другой стороны как-то выглянула сухонькая бабулька… Так что Нестор наверняка живет справа.

Теперь Лана зашагала уверенней. Подойдя к высоким воротам, нажала на кнопку звонка. Подождала. Потом позвонила еще раз. И еще. Никто не выходил. Минуты казались вечностью. Ветер выдул из Ланы все тепло, так что она теперь дрожала, как осиновый лист.

– Кто там? – ушам своим не поверила, когда услышала за воротами звонкий женский голос.

– Это соседка, Лана, – от холода голос сел и стал хриплым.

Звякнула задвижка, калитка открылась. Лана увидела довольно миловидную шатенку, укутанную в вязаную шаль. Наверное, ей около тридцати пяти, хотя в густом пучке уже виднеется седая прядь.