Марионетки

На самом деле не нужно было быть ясновидящей, чтобы понять, почему Стеша выбрала «Лэндкрузер» и почему он кажется ей надежным. Но Стёпа все ещё не понимал.

– Хороший автомобиль, – сказал он задумчиво, а потом добавил: – Для первого раза.

На лице его все-таки промелькнула улыбка. Может, он не настолько безнадежен, может, все-таки начал о чем-то догадываться?

– И как она справляется? – спросил он тоном одновременно серьезным и озабоченным.

– С Крузаком?

– С жизнью. Как она справляется с этой жизнью, Ника?

– Нормально она справляется. Если бы ты не отсиживался за Полярным кругом, мог бы её лично об этом спросить.

– Я спрашиваю тебя.

Голос его сделался напряженным, а сам он выглядел так, словно только что выбрался из проруби. Умеют же некоторые изображать ледяную неприступность.

– Скажем так, она быстро адаптируется. От интернета и технических новинок она в восторге. Телефоны и соцсети недолюбливает. Ну, о её музыкальных предпочтениях ты и сам теперь знаешь. Правда, Гальяно и Жертве пришлось её долго уговаривать на этот… экспириенс.

– Жертва уговаривал?! – В голосе Степана послышалось недоверие.

– Представь себе! У нашей девочки талант, а у Жертвы чуйка на таланты.

– И она теперь хочет стать певицей?

– Она хочет стать врачом. Впрочем, как и раньше. Кстати, она собирается поступать в медицинский. Наверное, с твоими возможностями и связями можно было бы попытаться восстановиться сразу на четвертом курсе…

– Но она решила не прибегать к моим возможностям.

– Она решила не читерить. К тому же, сам понимаешь, за ту сотню лет, что она отсиживалась на болоте, медицина шагнула очень далеко.

Вероника направила Гелик к шлагбауму, преграждающему въезд на парковку перед домом. Шлагбаум тут же поднялся, пропуская их внутрь.

– Как тебе это удается? – спросил Степан, шаря по карманам брюк в поисках ключей и пропуска от своего нового владения. – Как они пропустили нас без документов?

– Просто я красивая и обаятельная, – сказала Вероника и лихо запарковала Гелик на свободном месте. – Мне тяжело отказать.

Степан уже выбрался из прохлады салона в духоту городской ночи, когда она поманила его пальцем и заговорщицким тоном сказала:

– Кстати, далеко не уезжай!

Он вопросительно приподнял брови.

– Послезавтра едем на выставку!

– На какую выставку?

– На Аграфенину.

– Так уже ж была!

– Так не грех и повторить! Тем более, кое-кто было настолько занят, что почти все пропустил!

Он не стал спрашивать, будет ли на выставке Стеша, лишь молча кивнул. Вероника порылась в сумочке и протянула ему конверт из плотной глянцевой бумаги.

– Пригласительный билет. Послезавтра в семь вечера я за тобой заеду.

– Не нужно за мой заезжать. – Степан кивнул на темный силуэт стоящего в отдалении авто. – Я приеду сам. Спасибо, Ника! – Он поцеловал её в щеку, отошел от Гелика, потом обернулся и ещё раз помахал рукой на прощание.

Вероника пожалела, что рядом нет Стеши, ибо в белом свете фонарей на полупустой стоянке выглядел Степан весьма недурственно и даже романтично. А идея с выставкой гениальна! Ничто так не сближает людей, как искусство!

Глава 3

В свое новое жилище Стэф вошел со смешанными чувствами. Ему хотелось выпить и все хорошенько обдумать. Именно в такой нелогичной последовательности. Он покривил душой, когда сказал Веронике, что в квартире все ещё идет ремонт. Собственно, сам ремонт уже был завершен, но жилым пентхаус можно было назвать с большой натяжкой. Полностью оборудованными и готовыми для жизни в нём были только кухня и один из санузлов. В просторной гостиной из мебели имелся лишь огромный, укрытый холстиной диван. Зато холодильник был забит продуктами под завязку, а в баре нашлась бутылка виски. Глядя на это гастрономическое изобилие, Стэф подумал, что так и не успел насладиться теми нехитрыми разносолами, что подавали в «Тоске» под видом высокой кухни.

Приняв душ, Стэф прошел на кухню, на скорую руку соорудил себе бутерброд, плеснул в бокал виски. Он не планировал надолго оставаться в городе. Сказать по правде, уже утром он собирался вернуться в Хивус, но планы изменились. Сейчас его присутствие нужнее здесь. Кому нужнее, Стэф не стал выяснять. Утро вечера мудренее. Утром он решит, как действовать дальше. А пока стоит начать с организационных вопросов. С бокалом в одной руке и бутербродом в другой Стэф плюхнулся на диван, уставился на звезды, заглядывающие в его жилище сквозь стеклянный потолок. Эти звезды были тусклые и мелкие, словно из другой жизни. Их мерцание было не таким ярким, как на Крайнем Севере, но Стэфу нравилось звездное небо. Оно его успокаивало. Успокоило и на этот раз. Он уснул сразу же, как только выработал стратегию на предстоящие дни.

Утро ворвалось в его жизнь внезапно – бесцеремонно вломилось сквозь стеклянный потолок, залило все ярким светом, пробивающимся даже сквозь плотно сомкнутые веки. Стэф немного полежал с закрытыми глазами, а потом решительно встал и осмотрелся. Новое жилище не было оборудовано тренажерным залом, а размять мышцы хотелось. Давно, ещё с наполненной фастфудом и комплексами юности, Стэф крепко-накрепко усвоил, что без физухи ему никак, что его тело, некогда толстое и неуклюжее, а теперь подтянутое и тренированное, нужно постоянно поддерживать в форме. И он поддерживал. Когда получалось и как получалось. Он отжался прямо тут, в пустой гостиной, под стеклянным потолком, с которого на него лился яркий водопад солнечного света. Жизнь сразу стала веселее и понятнее, а ледяной душ и плотный завтрак закрепили эту уверенность.

Стэф варил себе кофе, когда лежащий на столе телефон тихо тренькнул. Это Вероника напоминала про выставку. Про адрес Стеши она тоже не забыла, следующим сообщением сбросила координаты. Стэф тут же забил их в поисковик.

Да, временное пристанище Стеши и в самом деле оказалось весьма уединенным. Конечно, не таким уединенным, как дом у Змеиной заводи, но все же. Если судить по тем фото, что Стэфу удалось отыскать в сети, домик располагался на отшибе, на значительном отдалении от дачного поселка и небольшой деревеньки. Наверняка предполагалось, что он станет летней резиденцией для тех, кто мечтает насладиться уединением в тиши природы, вдали от городской суеты. Террасой домик выходил на лесное озеро. На фотографиях Стэф разглядел даже небольшой деревянный причал и пришвартованную к нему лодку. Вероятно, любители тишины и уединения были обязаны любить и рыбалку. Сам же домик был в стиле «а-ля рюс» – приземистый, небольшой, но основательный. Приземистостью и основательностью он напоминал дом у Змеиной заводи. Стэф был уверен, что Стеше нравилось её новое жилище. Ему оно тоже нравилось, правда, было одно «но». Уединенность, которую Стеша считала плюсом, сам он считал минусом. И было бесполезно напоминать себе, что Стеша в этой глуши не одна, а под охраной Зверёныша. И было бесполезно напоминать себе, что она не обыкновенная двадцатилетняя девчонка, а столетняя ведьма. Мозг отказывался принимать такие доводы. По крайней мере, до тех пор, пока он лично не убедится, что с домом у озера все в порядке, что дороги там торные, а цивилизация не так далеко, как кажется. И вообще, ведь не просто так Вероника сбросила ему Стешин адрес! Наверняка желала, чтобы он лично убедился в правильности выбора.

Идея переложить ответственность за предстоящее с себя на Веронику показалась Стэфу весьма разумной. Никогда раньше он ни на кого ответственность за собственные поступки не перекладывал, но тут вдруг дал слабину. А собственно, что здесь такого?! Он не станет никому мешать. И, боже упаси, не станет напрашиваться в гости! Он просто осмотрится. На месте осмотрится.

Усевшись за руль, Стэф вбил адрес Стеши в навигатор и снова удивился тому, как удачно расположен её дом. Весь путь должен был занять около полутора часов, а это по нынешним временам и в нынешних реалиях настоящая роскошь. Лучшего места для жизни такой девушке, как Стеша, и желать не приходится.

Поселок, на который Стэф ориентировался, когда вбивал адрес в навигатор, носил название Сосновый, а само озеро называлось Лесным. Вот так просто и незатейливо: Сосновый поселок возле Лесного озера!

Как и предполагал Стэф, простые деревенские дома занимали в Сосновом едва ли четверть всей территории, остальные участки были перестроены под дачи той или иной степени обжитости. Разумеется, единого плана застройки тут отродясь не имелось, поэтому Сосновый представлял собой ярчайший пример архитектурной эклектики. Пока Стэф медленно катил по центральной улице, на глаза ему попадались и деревянные развалюхи, вросшие в землю по самые ставни, и рядок одинаковых каркасников, и парочка степенных коттеджей из красного кирпича, и невообразимое нечто с тремя башенками, двумя флюгерами и одной плохо слепленной и, наверное, оттого печальной горгульей. С хозяином горгульи Стэфу даже захотелось познакомиться. Любопытно, что в голове у человека, выбравшего такое экстравагантное жилище.

А ещё любопытно, куда подевалась вся здешняя живность. Стэф не заметил на улочках Заозёрного ни собак, ни кошек, ни даже вездесущих бестолковых кур, так и норовящих сунуться под колеса машины. На улочках посёлка Сосновый царила подозрительная тишина. Впрочем, все подозрения развеялись, когда из калитки одного из каркасников высыпала банда визжащих то ли от удовольствия, то ли от избытка чувств ребятишек. Судя по надувным кругам и удочкам, банда собиралась на рыбалку. Стэф плохо представлял, как сочетаются с рыбалкой шумные забавы на воде, но появление ребятни встретил с удовлетворением. Есть жизнь на Марсе! А Сосновый, оказывается, вполне нормальный поселок. Просто коты, собаки и куры здесь настолько дисциплинированы, что сидят по домам, а не шастают по улицам.

Вслед за бандой детворы из калитки вышел старик бодрой наружности. На голове его была выцветшая армейская панама-афганка, в одной руке он держал спиннинг, а во второй внушительного вида сумку, из которой торчал край багета и горлышко двухлитровой пластиковой бутыли, заполненной чем-то ярко-розовым, предположительно, морсом или компотом. Завидев Стэфа, старик приподнял афганку и церемонно поклонился. Стэф высунулся из окна внедорожника, вежливо поздоровался в ответ. Он давно привык, что в небольших населенных пунктах вот такие приветствия – это норма, а не исключение из правил.

– На отдых, молодой человек? – спросил старик, обмахиваясь панамой.

– Пока только осматриваюсь. А вы на рыбалку? – Стэф многозначительно посмотрел на спиннинг.

– Да какая там рыбалка?! – старик махнул рукой в сторону припустивших по улице ребятишек, а потом закричал: – Марк! Маркуша! Забеги домой, предупреди дядьку, что идешь со мной на озеро!

Стайка ребятишек замерла, все взоры устремились на вертлявого пацаненка лет восьми-девяти. Шевелюра пацаненка была огненно-рыжей, а кожа шоколадной от загара. Как первое сочеталось со вторым, Стэф не знал, но факт оставался фактом. Пацаненок Маркуша был одновременно и рыжим, и загорелым! Вот такой феномен!

– Ай, не пойду! Далеко же! – Пацаненок предпринял неуклюжую попытку затеряться в толпе. Толпа, состоящая из шестерых его приятелей, тут же предательски расступилась.

– Марк, я кому сказал?! – беззлобно прикрикнул старик. – Или предупреждай дядьку, или я тебя с нами не возьму! Страшный неслух, – сказал он, понизив голос до шепота. – Так-то парень неплохой, но шкодливый. В прошлые выходные связал плот из досок и пластиковых бутылок и поплыл на середину озера. Ладно бы один поплыл, так он ещё и юнгу с собой взял. Юнга – это, если что, мой внук. Вон тот, белобрысый. – Подбородком старик указал на одного из парнишек.

– А юнга плавать умеет? – сочувственно поинтересовался Стэф.