Хельга-2

– Я думал, ты умнее тех дур, что сводят счеты с жизнью из-за неудавшейся любви, – мне показалось, или в голосе Горона мелькнуло презрение.

– Я не поэтому. Просто если ты любишь племянника, то лучше убей меня сейчас, иначе я его убью потом. Может, не сразу, но мы, женщины, мстительны, когда-нибудь он уснет, а я нет. Вот тогда он больше не проснется.

– А если я пообещаю, что смогу тебя избавить от Марбута, если ты поможешь с шаманом?

– Это как с сегодняшним побегом?

– Я выполнил свои обязательства, разве нет?

– Ты пошел за мной, и это, по-твоему, отпустить?!

– Хельга, ночью в степи много опасностей, я не мог отпустить тебя одну. Тем более я не обещал, что не буду пытаться тебя вернуть. А появись тут твой волк, мы бы с ним разобрались раз и навсегда, по-мужски.

– Ты бы попытался его убить? – не знаю, зачем я задаю вопрос, ответ на который и так знаю.

– Да, а он меня, но на последнее обстоятельство тебе, конечно, плевать.

– Ты же понимаешь, что я не оставлю попыток сбежать, – воинственно заявила я.

– Конечно, вот отдохнешь, наберешься сил и беги, – рассмеялся Горон. А я обиделась, но ничего, посмотрим еще, чья возьмет. Я сбегу только для того, чтобы заглянуть в глаза Рона и услышать его лживые оправдания. Тут ведь и так все ясно, увидел меня в обед с Гором и решил самоустраниться, типа женщина сама решает с кем ей остаться. Да только до этого болвана не доходит, что демоны не спрашивают, чего хочет женщина. Они просто берут то, что хотят. Но ничего, я его встречу и шерсть ему прорежу, будет знать, как бросать невесту в лапах врагов!

Глава 5

Рон бежал за родным запахом, который он давно не ощущал и, казалось, забыл. Но нет, запах матери незабываем. Ему оставалось совсем чуть-чуть, но вдруг впереди он почувствовал запах лошадей, мужчин и стали. Дабы предупредить мать, которая, по его мнению, бежала в ловушку, он протяжно завыл, подавая условный сигнал опасности, ведомый всем оборотням. Секунды, что он ждал ответа, показались ему вечностью. Но вот он прозвучал. Вой, мягкий, успокаивающий, как тогда в детстве, когда он только познавал лес и умудрялся заплутать в собственных следах.

Она появилась быстро, вылетела серой стрелой из травы, настороженно замерла. Так странно было смотреть на нее с высоты собственного роста, ведь он всегда помнил ее большой, сильной, а оказалось, что его мать некрупная серая самка, с шерстью слегка подернутой сединой. Но это ничего не меняло. Рона, как в детстве, охватил щенячий восторг, он с трудом сдерживался, чтобы не запрыгать вокруг матери от радости. Это Рон-человек мог обижаться на мать, а Рон-волк не держал на нее зла, он был просто счастлив видеть ее живой и здоровой. Он упал на траву и на пузе медленно пополз к матери, всем видом давая понять, как ему было грустно и одиноко. Она не заставила себя ждать, инстинкт толкнул ее к нему, заставляя обнюхивать и облизывать своего великовозрастного сына, который жмурился от удовольствия.

Но вот, потрепав Рона за холку, самка отстранилась, рыкнула, всем видом демонстрируя свое недовольство. Развернулась, отбежала немного, обернулась и опять рыкнула, приказывая следовать за ней. Рон поднялся, покаянно повесил голову, понимая, что радость встречи закончилась, мать зовет за собой. А значит, скоро придется объяснять, что он тут делает и кто оберегает Ромину. Он хорошо помнил характер матери, жесткий, нетерпящий возражений, немного отчужденный. Рон вздохнул, после встречи с Хельгой он понял, что забота – это не только вовремя накормить и проследить, чтобы ребенок надел чистые штаны.

Где-то в груди появилось тянущее чувство совершенной ошибки, а может, упущенного шанса. Но Рон встряхнул головой, обещая сразу же отправиться за невестой, как только переговорит с матерью. Тем более, как он успел заметить, Хельге ничего не угрожает. Саднящая обида занозой засела в душе. Он бежал ее освобождать, а она там вовсю наслаждается жизнью и вниманием какого-то демона, улыбаясь ему и принимая еду из его рук. Рон не слишком хорошо знал традиции и обычаи народа своего отца. Но того, что ему было известно, хватило, чтобы понять, демон относится к Хельге не как к пленнице или даже наложнице. С рук мужчина может кормить только близких родственников, родителей, детей, жену или невесту. Но как она могла? Или просто об этом не знала? Но все равно, она не должна была так поступать, если любит его. Вот именно, если. Рон много раз говорил девушке о том, как он видит их дальнейшую жизнь, настаивал на отборе, мечтал о совместном ребенке, а Хельга хоть и принимала его ухаживания, все же в ней чувствовалась отстраненность. Как будто она чего-то ждала. А в последнюю неделю ярмарки Рон вообще жалел, что взял ее с собой. Див, эти омерзительные «пчелы», с которыми Хельга проводила все свободное время, Крис, тоже крутящийся вокруг, все они жутко раздражали Рона. С каждым днем ему все сильнее хотелось от них избавиться, может, поэтому он не стал подбирать свисток? Ведь не так уж сильно он перебивал запах. С каких пор он стал врать себе? Наверно с тех, как захотел запереть свою самку дома и не выпускать, пока она не родит ему с дюжину щенков? Тогда бы посторонние самцы перестали бродить вокруг их дома. Рон понимал, что если сказать это Хельге, она воспротивится, а лишние скандалы с ней ему не были нужны. Так что он собирался после отбора сначала отвадить Криса, услав его на дальнюю заставу до тех времен, пока у них первенец не появится. Самки становятся очень щепетильными, когда у них появляются дети, так что под грузом домашних забот и уходом за ребенком, на всякие глупости у Хельги просто не осталось бы времени. Вот тогда и о пчелках можно было бы забыть, а на ярмарку он Хельгу больше не пустит, пусть сидит дома и вяжет эти, как их? Носки!

Пока он размышлял, они добежали до лагеря, он был не меньше того, в котором находилась Хельга. Рон напрягся, зарычал, ему не хотелось лезть врагам в лапы. Мать оглянулась и успокаивающе заворчала. Волк решил довериться. Они обогнули лагерь и приблизились к одиноко стоящему шатру. Коротко рыкнув, волчица скользнула за приоткрытую штору.

– Родная, я уже начал волноваться, – донесся из шатра мужской бас. Рон дернулся, понимая, что это, скорее всего, голос отца. Возникло желание сбежать, он всегда винил отца во всем что случилось, а самое главное в том, что мать ушла.

– Все хорошо, милый, просто я кое-кого встретила. Рон, хватит там крутиться, зайди, я уже оделась, – как же сильно различался голос матери в этих двух фразах. Когда она говорила с отцом, он был мягок и нежен, когда обращалась к нему, резок и раздражен. В детстве он боялся, что мать бросила его из-за того, что не любила, поэтому и придумал ей оправдание, будто она вернулась к отцу, чтобы отомстить. Теперь он понимал, все его детские страхи нашли подтверждение, а оправдания матери, которая за двадцать лет так и не удосужилась отправить хотя бы весточку, нет. Но он уже не щенок и пора взглянуть своим страхам и обидам в глаза. Рон перетек в человека, размял суставы, развернул плечи, сделал каменным выражение лица и вошел в шатер.

****

Крис уже двое суток был, как натянутая тетива, ему требовалась вся сила воли, чтобы вести караван, ведь он с каждой минутой отдалялся от места нападения. А значит, и шансов догнать похитителей Хельги становилось все меньше. Первые сутки он надеялся, что услышит победный вой Рона, но нет, этого не случилось. Что же пошло не так? Неужели он не смог догнать их?

Крис распорядился становиться на ночлег, когда в отдалении прозвучал знакомый вой. Это торопился Дэрек. Теперь он сможет передать командование ему, а сам отправится на поиски Хельги. На душе резко стало спокойней.

– Крис, я не отпущу Ромину с Дереком, она поедет со мной, – подошел к оборотню Дирк.

– Нет. Рон сказал, чтобы до отбора она находилась в его доме, так что если боишься, что девчонку уведут, отправляйся с ней.

– Но почему я не могу ее забрать с собой? Она же приняла мой дар, согласилась быть моей невестой.

– Дирк, если я хоть чуть-чуть знаю женщин демонов, то ехать к тебе до свадебного ритуала Ромина не согласится. Поэтому, мой тебе совет, езжай вместе с ней к нам и проси старейшин провести ритуал. Моя бабка всегда питала к тебе необъяснимую симпатию, глядишь и согласится.

– Да, наверно, я так и поступлю. Иной раз я думаю, хорошо, что у нее нет родителей, ведь по их законам без одобрения в брак вступать нельзя. Знаю, это неправильно, не смотри на меня так. Ты бы тоже стал так думать, если бы тебе любимая девушка не позволяла бы к себе прикоснуться до ритуала. Я ей даже сказал, что мне неважно, был ли у нее другой мужчина, сказал, что люблю, а она расстроилась. Заявила, что наложницей не станет, только женой. Что за бред? – Крис усмехнулся, глядя на понурившегося Дирка.

Он его прекрасно понимал, тяжело находиться рядом со своей парой и не сметь дотронуться. Все-таки от животных у них, оборотней, очень много. Над ними больше довлеют инстинкты, запахи, желания. Надо же, они с рыжим постоянно соперничали, но в любви, кажется, Дирк одержал победу, во всяком случае, его Ромина ни на кого другого не смотрит.

Можно было посетовать на судьбу или духов, что так жестоко обошлись с ним, но Крис не привык жаловаться или унывать. Даже зная, что Хельга ему, скорее всего, не достанется, он все равно собирался ее спасти, а как иначе.

Спустя четверть часа к каравану подбежал Дэрек и еще пять оборотней.

– Ну рассказывай, как вы докатились до такой жизни, что у вас из-под носа невесту воруют, – были первый слова старого друга. Он вроде был все такой же резкий и несдержанный, но что-то в нем неуловимо изменилось. Пропала раздражительность и, несмотря на хмурый вид, глаза его лучились радостью.

– Э нет, лучше ты выкладывай новости, я же вижу, что тебе не терпится, – улыбнулся Крис, пожимая руку Дэреку и остальным знакомым оборотням.

– К лету у меня родится ребенок, – гордо выпалил мужчина. Но даже не это удивило Криса, а то, что Дэрек сказал именно «ребенок», а не щенок или что похуже.

– Ну ты даешь! Рад за тебя! Кто мать?

– Ты ее, наверно, не знаешь, она вместе с Хельгой пришла. Лара ее зовут. Кстати, увижу тебя рядом с ней, убью, – последняя фраза не звучала угрожающе, скорее была обыденной, но Крис хорошо знал своего друга, тот слов на ветер не бросает. И он действительно убьет, если посчитает, что Крис каким-то образом угрожает его семье.

– И как она? Рада? – решил сменить тему оборотень. – Вроде еще меньше месяца назад у вас все было плохо.

– Она еще не знает. Представляешь, чуть что, грозится уйти обратно в свой мир, – хохотнул Дэрек. – Глупая женщина, кто ее теперь отпустит?! Но ничего, дурь у нее эта пройдет, да и готовить со временем научится, зато она у меня такая горячая, того и гляди искры полетят.

– Эй, а вы чего лыбитесь?! Если у Криса еще есть шансы выжить после моего недовольства, то у вас никаких, – зарычал Дэрек на своих спутников. – Быстро рассосались по своим делам. Нет, Рон вас совсем расслабил, никакого почтения.

Оборотни позеленели и быстро смылись, понятно, Дэрек успел их достать. Крису вспомнилось их детство и постоянное соперничество друг с другом. Дэрек был самым старшим из них троих, ему уже было тридцать два, Рону почти тридцать, а он, Крис, был самым младшим, недавно ему стукнуло двадцать семь, впрочем, это не мешало ему быть почти на равных с ними.

– Да ладно тебе, ты себя-то слышишь? Говоришь, как Старк, – рассмеялся Крис.

– Так пора уже, – хмыкнул Дэрек. – Надо привыкать, а то ребенок родится и спросит у матери, что она нашла в таком, как я. А я и сам не знаю.

– В смысле?

– Ну у нас все как-то странно получилось. Она в моем доме полы мыла, пыталась, во всяком случае, а я, проходя мимо такой соблазнительной попки, не устоял. Шлепнул слегка, она разозлилась, начала ругаться, кричать, стукнула меня мокрой тряпкой. Тут я совсем озверел, опрокинул ее на стол, задрал подол. Не для того, о чем ты сейчас подумал, а чтобы отшлепать, раз родители не научили разговаривать со старшими. И не смог. У нее кожа тоненькая, мягкая, как тут ударить. А какая она у меня сладкая…

– Не понял, ты прям так сразу и попробовал?! – удивился Крис.

– А чего тянуть? Да и она была против только на словах, и то недолго. После первого раза, она меня каким-то «маньяком» назвала, не знаешь, что это значит? Но я-то не щенок, понимаю, почему женщина может быть недовольна. Повторил, уже не торопясь, еще пару раз. Вот так и живем, днем она на меня ругается, а ночью…

– Ясно, не продолжай, я и так тебе уже завидую. А ругается почему?

– Да кто ж этих баб поймет, – пожал плечами Дэрек.

– А ты спрашивал, что не так? Может, ей что-то нужно или, наоборот, не нравится. Ты с ней, вообще, разговариваешь?

– И о чем? Сказки говорить не умею, а в постели мы и без слов друг друга понимаем, – отмахнулся оборотень.

– А ты все-таки попробуй, хотя бы просто спроси, как прошел день, не обижал ли ее кто. Дальше она сама все расскажет.