Чисто деревенское убийство

– Живет с нами, теперь он нас кормит. Не могу плохого сказать. Свои-то в город подались.

– Ну а… – протянул Макаров.

Ванька понял его.

– Не я один на Ротаню зуб имел, – поднял он глаза на следователя. – У него каждый год дети рождались в деревне. Много было желающих добраться до его глотки да придушить гниду.

– Спасибо за беседу, – поднялся Макаров. – И компот у вас отличный. Спасибо!

– Заходи компоту попить, – пригласил на прощание Ванька.

Тайка-хохлушка так и не показалась из-за занавески.

Ванька понравился Макарову.

Рассудительный, добрый, спокойный. И взгляд у него умный.

Макаров мгновение подумал и поставил жирный прочерк в своем длиннющем списке в рабочем блокноте.

Ефимовна смотрела телевизор. Она внимательно всматривалась в экран, где показывали очередные новости. Звук в аппарате давно отсутствовал, поэтому Ефимовна научилась понимать по губам все, что происходило в мире интересного. Она любила быть в курсе всех событий. Витёк иногда спрашивал, зачем ей, восьмидесятилетней старухе, знать, где метеорит упасть должен, какие очередные козни затевает Америка против мировой экономики? Бабка сразу окрысивалась против политически неподкованного бомжа.

– Ты, Витёк, недальновидный! – вскипала Ефимовна, стоило только тому высказать скептическое мнение по поводу ввода американских солдат во все мелкие европейские страны.

– А вдруг войну затеют? – кричала она.

– Ефимовна! – удивлялся Витёк. – Тебе ли войны бояться?

– Как жа не бояться, – съеживалась Ефимовна. – Вдруг не успею простыню достать да на кладбище дойтить, ежели не предупредят в новостях.

– Ну, ты даешь, – удивлялся Витёк. – Не будет никакой войны.

– Хорошо бы, – успокаивалась бабка.

Новости, тем не менее, смотреть не переставала.

Сегодня по телевизору сообщались незначительные события. Бабка успокоено выключила его. Кто-то стучал в дверь.

– Заходи! – крикнула она, думая, что пришла соседка.

В комнату вошел Витёк.

– Здорово, – приветствовал он от порога. – Спокойно сегодня? – кивнул он на телевизор.

– Явился, фулюган, – ворчливо поздоровалась Ефимовна. – Спокойно все, – перекрестилась она. – У тебя опять «трубы горят»?

– Ефимовна, радость ты моя, – попытался приобнять ее Витёк, – ведь кроме тебя никто меня не понимает.

– Опять Давыдовна в долг не дала? – догадалась Ефимовна.

– Не дала. – сокрушенно покачал головой Витёк и тут же обхватил ее обеими руками. – Видишь, как болею, – пожаловался он, преклоняя голову на плечо хозяйки.

Старуха оттолкнула «гостя» и полезла доставать кошелек из-под подушки:

– Возьми, – протянула она тысячу рублей.

– Спасительница! – чуть не заплакал бомж – Верну я!

– Вернешь, куды ты денешься? – миролюбиво произнесла Ефимовна. – Чё там, не нашли еще убийцу? – поинтересовалась она.

– Не знаю, – ответил Витёк, – мне ни к чему.

– Мне вот интересно, – посмотрела на него бабка, – хто решился?

– Откуда у тебя такой интерес? – подозрительно посмотрел на нее бомж.

– Чего еще делать? – вздохнула Ефимовна и отвела глаза.

Витёк смотрел на нее недоуменно: ему показалось, что старуха знает гораздо больше, чем говорит. Возможно, не знает кто убийца, но догадывается о причинах.

Распрощавшись с Ефимовной, бомж поспешил к магазину.

Около двери его встретили собутыльники.

– Заняла? – поинтересовался мужик с подбитым глазом.

– А-то! – показал Витёк купюру. – Она – классная бабка. Надо ей дров нарубить на зиму.

– Не вопрос, – согласился другой, молодой, но грязный, до безобразия, парень.

80-е

Стояла снежная, морозная зима.

Под старыми подшитыми валенками деда Саньки хрустко поскрипывал свежевыпавший снежок. Дед, согнувшись пополам, тащил на спине охапку срезанных прутьев ракиты. Любил он коротать длинные вечера, сидя у теплой печки и плести корзины.

Вот и теперь дед Санька предвкушал вечернее удовольствие. Он уже видел сплетенные корзины, легкие и удобные, в них можно собирать овощи на огороде, дрова носить для печки.

Размечтавшись, он не заметил идущего навстречу Сидоркина.

Дед Санька и дед Костя, как звали их в деревне, не любили друг друга. Никто не знал, отчего деды враждуют, но подмечали, что не здороваются они при встрече. Шутили в деревне, что бабку Фиру не поделили старики. Истинной причины раздора не знал никто. Сблизившись, деды отвернулись друг от друга и прошли мимо. Было, ох было у них в прошлом много такого, чего не хотелось доставать со дна души…

В первый день войны Санька Степанов распрощался с семьей и отправился на фронт. В теплушке доехал он до города Киева, откуда и начал отступление со своей частью.

Но прежде, чем началось отступление, происходили бои за город.

В памяти Саньки на всю жизнь осталось воспоминание о том, как пригнали ополченцев. Их даже не успели переодеть, вооружив старыми винтовками. Все ли из них умели стрелять? Ополченцы неумело копали окопы, которые не спасли их. Все они остались лежать на той пригородной земле.

Впервые с начала войны Саньке стало действительно страшно.