Не ангелы

– Разве надо платить? Друзьям.

– Надо хотя бы попытаться. Ты – не бездонный источник.

– Брат же.

– Пришли, – Ди резко остановился перед красно-коричневой обшарпанной дверью. – Приглашаю тебя на безумную вечеринку!

– В смысле? – я проследовал за ним в тёмный подъезд и опасливо поднимался по лестнице за спиной друга.

– Отметим наш первый большой успех.

– Не понял.

– Илюх, я наладил канал перекупки камней. Отец передал мне половину дела. Официально, – небрежно бросил Динар, взлетая наверх через три ступеньки.

– Да ладно?!

– Серьёзно.

Я не нашёлся что ответить: слишком неожиданной оказалась новость. Ди так сопротивлялся помощи отца, даже не желал быть похожим на него, хотел иметь что-то своё, но с такой радостью принял половину бизнеса сейчас, когда не имел под ногами никакой твёрдой почвы и даже не достиг порога двадцати одного года. Сейчас, когда семья его рушилась на глазах, когда впереди несколько лет учёбы, когда… Я не понимал его. Впервые не понимал совершенно ничего. Камни. Он любил их. Всегда. Только мне казалось, что не было в этой любви искренности, скорее она досталась ему по наследству, ибо не видел Динарчик ничего иного перед своими глазами. Да и его отец испытывал настоящие, честные чувства только к своему делу, горел им, переживал за него.

Когда с Амалией случилась беда, его лицо не было настолько встревоженными, каким мне удалось его увидеть в момент срыва серьёзной сделки, когда я некоторое время назад забежал забрать Ди из мастерской. Мне хотелось верить, что Динарчик не такой, что у него действительно будет свой путь. Но прельщённый щедростью и доверием отца… Неужели он, мой друг, почти брат, готов был использовать подачки, не гнушаясь, готов разрушить собственные принципы ради достижения целей? Когда с ним это случилось? И почему я не заметил?..

Мы стояли в небольшом ярко освещённом коридоре чужой квартиры. Из комнат доносилась музыка, разговоры и смех. Вешалки полнились куртками, пальто и яркими шарфами. Одежда лежала и на широком пуфике. Столько пар обуви – и женской, и мужской, – давно не приходилось встречать. Я хотел было задать Ди несколько вопросов, но он меня опередил:

– Если уж жить я в этом месте не собираюсь, то хотя бы просто проведу какое-то время. Только сегодня и только для вас… Прекрасная съёмная квартира – отдыхаем как хотим, без чужих глаз, без районных сплетен. Полная свобода! Ну и некоторые наши общие знакомые – для поддержания имиджа.

– Ты снял эту квартиру?

– Ну да. Ты пройди и посмотри… Идеальное место для хорошего вечера.

– Динар… Зачем?

– В клубах скучно. Здесь больше приватности и свободы. Тебе понравится.

И, скинув куртку, Динарчик упорхнул от меня. А я всё ещё не понимал, кто передо мной – этот слишком весёлый и беззаботный парень, сорящий деньгами, не мог быть моим Ди. Он никогда не пылал любовью к вечеринкам, никогда не стремился быть своим в больших компаниях, не пытался показать благосостояние, которому обязательно бы позавидовал каждый. Нет. Сегодня рядом со мной был не Динарчик, не мой братишка, а кто-то другой. С некоторым отвращением выслушав приветственные возгласы, я всё же разделся и незаметно прошёл в большую яркую гостиную – современно, дорого, стильно и со вкусом. Изящные девушки, холёные парни… Попадались лица знакомые и нет. Поверить глазам было сложно – Ди собрал всех тех, кто мог бы ему быть чем-то полезен. Наши старые знакомые, его однокурсники и много тех, о ком только предстояло узнать.

Ко мне подплыла прекрасного вида блондинка с искрящимися голубыми глазами и предложила бокал вина. Я отказался. Тогда она с совершенно печальным видом исчезла в коридоре, и мне не осталось ничего, как только поискать взглядом Ди. Он уже устроился в высоком кресле синего бархата – кричащем и немного вульгарном. С непроницаемым лицом, но в позе хозяина жизни, Динарчик придерживал за талию… Аню, сидевшую на подлокотнике.

Дыхание на секунду перехватило, и первым порывом было открыть рот от удивления, спросить, сказать – только вот что? Она премило улыбалась, болтая с незнакомым мне парнем, изредка потягивая вино из бокала. Такая красивая… Но чужая. Такой я её не видел и не хотел бы видеть: слишком развязная и свободная, с легко-считывающимися намерениями и желаниями. Стало тошно, но, преодолевая себя, я свинцовыми шагами приближался.

– А вот и мой Илюшка, – с улыбкой выдал Динар, холодно поглядывая на меня.

– Привет, – внезапно охрипшим голосом поздоровался я, утопая взглядом в грязноватых жестах Ани. Она повернулась.

– О! Не думала, что ты придёшь…

– Почему?

– Ну… – замялась Анюта, но Ди успел перехватить инициативу в свои руки.

– Репутация, Илай, – штука очень классная. Но я рад, что ты здесь сегодня, – с этими словами он чуть притянул Аню к себе и второй рукой плавно повёл вверх по и так излишне оголённому бедру. Ещё несколько секунд, и ничто не помешает ладони пробраться под юбку. Я с такой чёткостью увидел этот момент, что не выдержал и буркнув «отойду», развернулся в сторону двери.

Внутри всё зудело. Такая близкая и доступная Аня. Холодный Динар. Шум. Радость. И тошнота. Понять смысл увиденной картины не представлялось возможным. Больнее было думать не о том, что Анюта неказистая, на всё готовая девчонка, а о том, что Динар оказался предателем. Он прикасался к ней так, будто рядом с ним сидела обыкновенная проститутка. Именно так. Не постоянная посетительница клубов, готовая поразвлечься, не просто знакомая девчонка, позволяющая вольности… А именно как женщина, не имеющая ценности, – только цену. Где его чувство достоинства? Где та самая верная дружба?

Я нашёл кухню – она была пуста – и встал у приоткрытого окна. Внизу шумел город. Наш родной и любимый город. Москва. Такая близкая, изученная вдоль и поперёк. С каналами, с тёмными дворами, с разномастными домиками центральных улиц, с дурацкими фонарями, гаснущими не вовремя, с попрошайками в переходах и спонтанными концертами уличных музыкантов. Грязная весной, яркая летом, нежная весной и тихая – зимой. Мы впитали с молоком матерей противоречивый характер столицы, стали её частью, напитались воздухом, погрузились в атмосферу, задели отравленные страстями испарения. Мы брали. А она – отдавала. МЫ! Теперь же в отражении мутного стекла был только я.

За спиной послышались шаги, но я не шелохнулся. Мягкие руки легли мне на плечи и медленно, чуть поглаживая, опустились ниже по груди к животу.

– Скучаешь? – пропел нежный голос на ухо шероховато и волнительно.

– Отчасти.

– Я могла бы скрасить твой вечер… – девушка, чьё отражение я смутно видел в окне, смело и настойчиво рвалась в мой внутренний мир посредством примитивных ласк. А я, к своему стыду и её разочарованию, ничего не чувствовал. Ни возбуждения, ни желания продолжать игры.

– Увы…

– Другу Ди не по душе девушки?

– По душе. Но не сегодня.

– А ты мне так нравишься… – снова шепнула она, касаясь губами шеи.

Противно было осознавать, что всё это происходит со мной впервые, а рядом – неизвестная. Без имени, без истории, просто образ женщины. С таким же успехом я мог бы подвергаться вероломному нападению резиновой куклы. Безликая. Многоразовая. Пустая внутри. Для меня – пустая. Резервуар для физического. Я остановил её руки и довольно грубо отодвинул от себя, наконец-то повернувшись. Лицо выражало только разочарование, но скорее искусственное, чем искреннее. Она была красива.

До сих пор не знаю, какого цвета были у неё глаза. Помню только аккуратные губы и лёгкую улыбку. Девушка отступила так же просто и бесшумно, как и появилась, оставив мне пустоту и гулкие басы музыки, отдающиеся в пол, будто поступь несметного войска. Зря я думал, что наша дружба с Динаром будет вечной. Ничего вечного не существует на этой бренной земле, всё рано или поздно умирает. Даже то, что не имеет тела.

Мы были как братья, не стоило и отрицать этого. Да, в последнее время Ди отстранился, иногда казалось, что даже избегал меня. Но это нормально – всё же у нас разные интересы. Но от родителей я не стал дальше, может, наоборот, сблизился. Почему же с Динарчиком вышло иначе? Если он был в курсе, что Аня вот такая, почему не сказал раньше? Зачем выставлять меня дураком…

Никогда не думал, что буду так делать, но взял первый попавшийся стакан, налил в него воды из-под крана и выпил. Неприятный железистый привкус сделал только хуже, будто бы я попробовал всю ту грязь, в которой оказался.

– Илюш? – свет, проникающий из коридора через дверь, перебил Динар.

– Что тебе?

– Поговорить хотел.

– Зачем? Ты ведь уже сделал больше, чем разговор. Может, хватит?

– Так было нужно.

– Кому?

– Тебе.

– О! А ты научился читать мысли? Или угадывать желания?

– Если бы я тебе сказал прямо, ты бы не поверил. Я и сам не верил, пока не увидел.