Гражданка Иванова, вас ожидает дракон

– Руки у тебя золотые, – поблагодарил царь и мягко погладил жену по голове. – Враз усталость снимают.

– Не береди душу ожиданием, – вывернулась из-под большой ладони Риска и селя рядом, с беспокойством заглядывая в глаза. За прошедшие годы она привыкла жить в роскоши и возвращаться в старый дом, оставшийся в Медных скалах, не желала. – Рассказывай, что матушка учудила?

– Старая она, – выдохнул Жовел и, откинувшись на спинку софы, закрыл глаза. – Боится за меня, будто я какой несмышленыш. Увидела на Торгах девицу в потрепанном венке, а следом герцога, вот и сложилось в ее бедной голове, что если она не вмешается, слова пророчества сбудутся.

– И не нашла ничего лучшего, чем поболтать с лордом Раконом о лютиках?

– Сказала, что ему грозит беда, коли купит увядшие цветы.

– Так он купил или нет?

– Даже если и купил, как связать одно с другим? Нет подсказок для правильных выводов. Ульрих, конечно, приглядит за герцогом. Если что случится, пришлет голубку с посланием, – царь притянул жену к себе, ласково поцеловал в приятно пахнущие волосы. А раньше бывало тушеной капустой да дешевым мылом благоухали. – Не переживай, милая, думаю, все обойдется. Навряд ли лорд придал вес словам какой-то старухи. Что с нее взять, глупой?

– Все равно сердце тревога жмет! Может, пока и не догадался, но ты правильно сказал – камешек брошен, жди круги на воде. Зови Соловейко, пусть займет нашего герцога. Да так, чтобы свое имя забыл, не то что слова какой-то гномки.

– Дай перо, напишу ему.

***

Как и велел доктор, Василиса провела в кровати весь положенный срок. Хоть и скучно было Гражданке Ивановой безвылазно находиться в четырех стенах и страсть как хотелось вырваться на волю, но нэн Хосефина проявила невиданную твердость.

На утро третьего дня Вася смело могла бы заявить, что полностью здорова, если бы только не приходилось смотреть на мир через глаза-щелочки. Любопытство заставило притянуть к себе зеркало. Василиса распахнула занавески и впустила в коморку свет… Ей бы поплакать над своим отражением – подобную физиономию она встречала у дворничихи тети Кати, когда та выбиралась из недельного запоя, проходившего с песнями, драками и вызовом полиции, но к чему красота, если тебя ценят по принципу пригодна – не пригодна к работе?

«Вряд ли синяк сойдет так быстро, а потому предстоит светить фингалом как минимум неделю».

Хорошо бы получить работу вдали от любопытных глаз, но такой милости раба Ги не ждала – за дверью вот уже часа два как творилась суматоха. Хотелось высунуть нос и полюбопытствовать, что происходит в замке, но Василиса сочла более мудрым вернуться в кровать и в блаженстве закрыть глаза.

– Лучше подумаю о своей жизни, – Вася натянула одеяло до подбородка – в тепле размышлять уютнее. Хотя на дворе стояло вроде бы как лето, в склепе, куда ее поселили, от камней веяло холодом. – Итак, вспомним, с чего все началось. Я провалилась в какой-то портал и заняла место нимфы, которая наверняка пришла в бешенство, не обнаружив красавца-Ивана. Это я к чему веду? Если получится вновь попасть на пруд, то я обязательно попытаюсь вернуться домой тем же путем – подергаю самую большую кувшинку. Вижу несколько вариантов развития событий, – институтская привычка систематизировать данные взяла свое: Василиса загнула мизинец. – Я дерну не за тот цветок, и шлюз не откроется. Тогда придется методично обследовать все кувшинки, а это займет кучу времени.

Василиса не зря переживала о времени. Один из способов обрести свободу – это сбежать с острова, не отработав потраченные на нее две тысячи драков. А когда ты в бегах, дорога каждая минута. Гражданка Иванова ясно представила картину: она стоит по пояс в воде и остервенело дергает одну кувшинку за другой, а на берегу появляется запыхавшийся лорд Ракон и натягивает тетиву, чтобы не дать беглой рабыне уйти. Даже если она нащупает портал, вынырнет с другой стороны со стрелой в спине.

«М-да. Так не доставайся же ты никому! – это был второй путь развития событий, и Василиса загнула безымянный палец. – Я нашла верный шлюз и обрела свободу, но, увы, наслаждалась ею недолго».

– И, наконец, третий вариант: шлюз откроется, но не в мой мир, а в Нимфею, – Вася задумчиво подергала средний палец. – Там как пить дать свершится роковая встреча с соперницей, которую я обскакала. В отличие от меня она волшебница и сможет мановением руки превратить несчастную Васену в гуся-лебедя для украшения местного ландшафта. Или просто в жабу. Все зависит от того, насколько нимфа зла.

Василиса тяжко вздохнула. Ни один из вариантов ей не нравился. Вероятность попасть на Землю через пруд целой и невредимой стремилась к нулю.

– Значит, следует поискать что-то другое. Наверняка здесь существуют еще какие-нибудь способы перемещения между мирами. Откуда-то же берутся все эти монстры, мало похожие на хомо сапиенс.

Вспомнился день аукциона. Уходя с Торгов, она краем глаза заметила выведенного на помост «породистого скакуна»: он близко не был похож на привычную землянам лошадь. Скорее напоминал поджарую копию носорога – словно на жеребца надели кожаные доспехи, оставив лишь на самой макушке клок волос, который развевался от малейшего дуновения ветерка, точно пучок перьев на голове танцовщицы варьете. Из ноздрей этой черной твари вырывались облачка дыма. Наверняка, если скакун чихнет, волос у зрителей на первом ряду поубавится – спалит ко всем чертям.

К этому или к иному миру принадлежали скакуны, Василиса ответить не смогла бы, но вот часть покупателей явно прибыла не из здешних мест.

Да чего далеко ходить? Взять хотя бы ту же Марисоль – она с какого-то Ахтыбарана.

– Надо бы расспросить, как она попала на остров.

Возможность скоро представилась – подружка принесла болящей завтрак. Обычно по утрам вместе со служанкой заходила нэн Хосефина, но сегодня она так и не появилась.

– Знала бы ты, что творится в замке, – Марисоль сноровисто выставляла тарелки на стол. Ее лицо раскраснелось, глаза возбужденно сияли. Приятно вываливать потрясающие новости несведущему человеку. – Нашей нэн ни продохнуть, ни выдохнуть!

– Да что случилось-то? – ложка с кашей замерла на полпути.

– В замок приехали невесты милорда!

Глава 11. Сюрприз для лорда Ракона

Этот день начался вроде бы как обычно.

Милорд проснулся в шесть часов и пробежался по крепостной стене. Традиционно босиком. Он не отступал от своего правила в любую погоду, в любое время года. Утренним моционом Фольк преследовал сразу две цели: взбодриться и проверить посты, где наемники-орки несли караул с тех самых пор, как контрабандисты попытались штурмом взять замок, чтобы повесить слишком уж ретивого герцога. Безумцы забыли истинное название острова, а потому не ожидали пламенного ответа от его хозяина. Их черепа на западном склоне до сих пор облизывал ветер. Лорд Ракон по традиции останавливался в памятном месте и смачно сплевывал, отдавая дань безумцам, покусившимся на его бесценную жизнь.

После пробежки он не спеша шел к водопаду, позволяя дыханию восстановиться, а вспотевшему телу остыть. Вот тут бы впору полюбоваться его фигурой, потому как Фольк сначала скидывал рубашку, обнажая накачанный торс, а потом дергал за тесемку штанов, и они, свободные по крою, просто соскальзывали с рельефных бедер. Однако пребывать в этой части замка кому-либо было запрещено, а потому сеанс стриптиза проходил в полнейшем одиночестве.

Ледяная вода смывала испарину, упруго массировала кожу, выбивала из головы никчемные мысли и делала разум ясным. Завернувшись в простыню, загодя оставленную здесь заботами нэн Хосефины, милорд следовал на открытую террасу, где его ждал сервированный стол. Завтракал он тоже в одиночестве. Его верный товарищ и друг в это время еще спал. Эльфы вообще не любили вставать рано, поскольку являлись натурами романтичными и предпочитали долгие бдения под луной. Встреча с Индисом Аль-лелем состоялась в лучшем случае в полуденное время, если, конечно, лорд Ракон изволил обедать дома.

Каша была именно такой, какую Фольк любил: чтобы масло растеклось по залоснившейся от молока поверхности, но разваренная крупа не обжигала язык. Чашечка драгоценного кофе, который исправно поставлял принц гоблинов Аравай-аба, лакировала пищевое удовольствие и завершала дело, начатое водопадом – окончательно взбадривала. И как итог: лорд Ракон был готов к великим свершениям.

Его ждали во многих местах, как впрочем и тогда, когда в его планы вмешалась портовая таможня, откуда доставили сообщение о странном поведении гномов, якобы вечером отбывших порталом к вампирам, но чудесным образом обнаружившихся ночью на пирсе, где их ждал корабль, а также крылолет – весьма дорогая птица Аригус, способная перенести с десяток пассажиров. Гномов на ее спине определенно помещалось в полтора раза больше.

Узнав об обманном маневре семейства коротышек, Фольк, как истинный наследник рода Хариим, намеревался потянуть за кончик этой ниточки, чтобы выяснить, как горный народ связан с мифическим драконьим кладом. Но это случится после, когда найдется время и будут решены намеченные дела.

Сегодня же путь герцога лежал на строительную площадку многоярусного ипподрома. Старый не справлялся с наплывом желающих, и, чтобы расчистить достаточно места, пришлось снести целую гору. Даже из такого опасного этапа строительства Фольк умудрился устроить шоу: скалы взрывали на глазах тысячи зрителей, жаждущих пощекотать нервы. Еще бы! Можно умереть от разрыва сердца, когда в тебя со скоростью пули летит россыпь щебенки и парочка увесистых обломков. Но слава богам, купившие билеты были защищены магическим куполом. Остальным пришлось довольствоваться грандиозным фейерверком издалека.

После стройплощадки герцога ждали в экспериментальной мастерской, где готовили к запуску необычный вид карусели. На этот раз по кругу помчатся самые настоящие животные. Усмиренные магически, а потому совершенно безопасные, они доставят гостям острова незабываемое удовольствие, тем более, что большинство из тварей завезено из иных миров. Что там радужный единорог! В упряжке побегут-полетят-поскачут такой красоты звери, что женщины и дети задохнутся от восторга.

В очередной раз герцог позавидовал самому себе: все-таки ему крупно повезло, что портал открылся именно в его прибрежных водах.

И в завершении Фольк намеревался зайти в Сыск, где перед ним отчитаются, как продвигается расследование дела о приворотных черных свечах. Штатная ведьма обещала раскинуть карты, а в случае неудачи заглянуть в стеклянный шар. Герцог сильно надеялся, что поставщики не маги, иначе такие простые, но действенные методы дознания окажутся бесполезными.

«Но хотя бы отсею подозреваемых по признаку маг-не маг», – успокоил себя лорд Ракон, надевая чистую рубашку.

Ветер дернул легкий занавес, и тот сбросил на пол полусухой венок лота № 7, что привлекло внимание Фолька. Подняв ломкий венец, герцог неожиданно для себя поднес его к лицу и с наслаждением вдохнул сладкий аромат, который продолжали испускать цветы.

«Ее волосы пахнут этими цветами. Я заметил, пока таскал ее туда-сюда».

Фольк грустно улыбнулся, вспомнив, как прошедшей ночью опять сидел и смотрел на спящую Гражданку.

«Имя все-таки корявое!»

Это стало какой-то болезненной привычкой – приходить и пялиться на спящую девушку. Она то затихала, пошлепав губами и сложив ладони под щекой, то вздыхала и беспокойно морщилась. Герцог мог бы прикоснуться пальцами к ее лицу и силой магии избавить от синяков, но внутри него поселился вредный бес, который скалил зубы в мерзкой ухмылке: «Тебе недостаточно поцелуя? Хочешь пропасть навсегда? Ты можешь придумывать какие угодно отмазки, как почти уверил себя, что Гражданка нимфа, но мы то с тобой знаем, отчего ты не можешь отлипнуть от девчонки».

Уходя из ее коморки, Фольк все-таки приложил ладонь, правда, не к лицу, а к голове Ивановой, чтобы убрать последствия сотрясения мозга. Боль, послушная магическому призыву, выползла светящейся лентой и спиралью оплела указательный палец. Герцог терпеливо потянул, дожидаясь, когда нить, истончившаяся подобно хвосту змеи, со слышимым щелчком оборвется.

Лорд Ракон замер, испугавшись, что разбудил Гражданку, и теперь придется объяснять, что он делает глубокой ночью у ее кровати, но Ги лишь повернулась на другой бок.

Фольк, вернув взгляд к извивающейся ленте, досадливо выдохнул и обхватил палец губами. Сморщился, когда сильный, но короткий приступ боли затмил свет в глазах. «Ничего не дается даром. Если ты у кого-то забрал страдания, будь готов, что они ударят по тебе. Таков закон магии». Но он маг и ему проще перенести взятую на себя боль. До рассвета останется лишь вкус горечи на губах.

Уходя, он еще раз обернулся на Гражданку. Та спала тихо, расслаблено.