Апостолы игры

Мигель покачал головой:

– Полицейские… Тоже не совсем надёжны, не подумайте плохо… Такси – можно было бы, но опять – риск велик. К тому же для этого пришлось бы возвращаться в посёлок. Вы, возможно, не заметили, но связь тут ловит только в самом центре, возле детского дома.

– Значит, идём лесом, – пожал плечами AWP и, поставив окончательную точку, с видимым облегчением захлопнул капот. – Сколько тут?

– Километров тридцать – тридцать пять…

Ромас взял у паневежцев сигарету, прикурил, сделал, замерев, две короткие ровные затяжки и профессионально угадав направление, развернулся и зашагал. Со спины в темноте он неотличимо походил на возвращающегося после приятной, но тяжелой ночи рыбака.

Четвёртая Четверть

Превращение Савла в Павла

– Ну и как будем играть? – глядя на неумолимо заполняющиеся трибуны, спросил Лиздейка. Толстый поморщился:

– Ты имеешь в виду: «Кем будем играть»? Кем бог послал…

Бог послал немногих. Бывшего своего служителя Андрюкенаса, перебрасывающего сейчас мяч Кишкису, Саулюса, который отрабатывал рядом с ним “крюки”. Единственным вышедшим на игру членом вчерашней спасительной операции был AWP, и он сейчас соревновался с Внуком в точности трёхочковых бросков. На скамейке за спинами Толстого и К-1 охал, прижимая лёд к распухшей скуле, Роматис. Лицо ему повредил Кость: вернувшись в отель после шести утра, капитан команды первым делом прошёл в номер к Римлянину, вытащил того из кровати – и втащил. На этом все контакты Кястаса с командой закончились. Не вдавались в подробности ночи и остальные вернувшиеся – устало покивали вылезшим из своих номеров на шум сокомандникам и разошлись по комнатам. На общем сборе через несколько часов появился только Мунтялис. Ромас держался дружелюбно, на вопросы о прошлой ночи отшучивался и в целом производил впечатление человека, находящегося в гармонии с миром и самим собой. И на тренировке, и сейчас во время разминки AWP бросал спокойно, по-хорошему расслабленно – и попадал. Что радовало, но не спасало: даже если Мунтялис сохранит свой настрой на игру и будет попадать вообще всё – кадровая проблема остаётся открытой. Игроков слишком мало. Играть ротацией в шесть человек на профессиональном турнире FIBA – это, мягко говоря, совсем не то, что играть «Стритбаскет-2000». И К-1 нагнетал.

– Нигерия, кстати, на два очка проиграла Венесуэле вчера, видел? Очень бы не хотелось теперь нам нигерийцам проигрывать…

– Почему? – Толстый прищурил один глаз, подсчитывая. – Мы вынесли Венесуэлу на двадцать, значит у нас больше десяти очков форы перед нигерийцами. Есть с чем работать…

Лиздейка вздохнул:

– Это да… Но я с Мигелем с утра разговаривал – он, кстати, тоже про ночь молчит, так вот, после того как мы вчера на последних секундах брали тайм-аут, венесуэльцы считают, что мы их не уважаем и сознательно хотим их слить.

– Какие тонкие и ранимые натуры… – хмыкнул Толстый, – И что ты предлагаешь?

– Не проигрывать…

Толстый демонстративно посмотрел на разминающихся на паркете игроков:

– Отличный план, детка! – перевёл взгляд на Каролиса и вдруг замер. Нервно почесал живот сквозь рубашку. Причмокнул. – Хорошо, давай не проигрывать. Раз так – иди, доделывай свои менеджерские дела, переодевайся в шестой номер и выходи на разогрев. Будешь у нас Микщисом.

– Шутишь?

Сам не уверенный Довидас, прислушиваясь к себе, снова почесался, выдирая края рубашки из брюк. Тщательно заправился. Покачал головой:

– Хотел бы… С одним запасным – выдохнемся по-любому, с двумя – хоть какой-то шанс есть. Нас в лицо никто не знает – должно прокатить. Я, простите, уже ни разу не атлет и слишком фактурный… – наглядно демонстрируя фактуру, Толстый старательно разгладил и без того натянутую рубашку. Теряя интерес к разговору с Лиздейкой, обратился к единственному оставшемуся на скамейке. – Артур, иди, разомнись уже, детка, мне реально плевать как ты себя чувствуешь – мне нужно чтобы ты играл.

Начали пятеркой из Ужа, Зайца, AWP, К-1 и Кокса; Внук и Римлянин остались на скамье. Пранаса Толстый оставил, чтобы игра не просела сразу же, после первой замены. А Римлянин… После того как на разминке Роматис упал, приземляясь после прыжка за подбором на пустом щите, Довидас уже не был так уверен, что ему нужно, чтобы тяжелый форвард играл.

Команду Довидас напутствовал так:

– Ладно, слушайте. На «четвёрке», – кивнул на К-1, – у нас сегодня дыра… И в целом, ротация – экспериментальная, так что мне нужна ваша поддержка, детки. Будем играть в продвинутый баскетбол – без чётких позиций, с ориентацией на лёгкие броски. Нападение не усложняем, пусть силы на защиту остаются. Есть возможность бежать в отрыв – бежим, нет – идём спокойно, один-два размена, вывод на слабого защитника, очки. Я такое в НБА видел…

Не давая игрокам вступить в дискуссию, Каритис протянул руку в круг. Остальным пришлось молча присоединиться:

– За спортивную дисциплину, ура-ура-ура! И да поможет нам Дони Нельсон[46 - Дони Нельсон – легендарный американский баскетбольный тренер, новатор баскетбола.]!..

Вбрасывание выиграли нигерийцы. Мяч попал в руки играющего в НБА нападающего Нигерии, тот пробежал через всю площадку, вертушкой обошёл Лиздейку и вколотил сверху. Два – ноль. Лидер нигерийцев явно вышел настроенным побеждать: вернувшись в защиту, заблокировал бросок со средней от Зайца, снова пронёсся, расшатал на ведении оставшегося против него AWP и, когда после резкого финта с ложным уходом влево, защитник упал, пробежал под кольцо и снова вложил сверху. А потом забрал подбор в защите – на этот раз промазал Уж с трёхочковой дуги – и сам влепил три. Ноль – семь, НБА выигрывает.

– Джаз – отстой! – крикнул со скамьи Толстый. – Тайм-аут!

– С тактикой «слабых защитников» сложновато будет, – Сообщил тренеру, утираясь полотенцем, Кишкис. – Они все… Чёрные…

Уж хмыкнул:

– А ты, Андрей, в сборной Нигерии эскимосов встретить ожидал? Искра не в цвете кожи, а в глазах и страсти… Довидас, при чём тут джаз, он же не из Юты[47 - Utah Jazz – баскетбольный клуб.], кажется?

– Он в Новом Орлеане играет, а это – столица мирового джаза, – подал голос Внук. – А Толстый, оказывается, фанат НБА… Довка, выпусти меня, я им покажу, почему польский хип-хоп – лучший в мире!

– Лучше французского? – не поверил хорошо знакомый с оным по временам Легиона, AWP. Внук утвердительно кивнул:

– И ничем не уступает лучшим образчикам североамериканского. Давайте, дадим бита!

Решив, что достаточно дал выговориться игрокам, Толстый хмыкнул:

– Господа, музыкальные критики, вернёмся к нашим баранам. Каролис, ты как, вошёл?

– А ничего… – Лиздейка поднял горящие страстью глаза. – Всё круто!

– Хорошо, тогда играй большого. Саулюс, отдохни, пойдём в ритме хип-хопа, как тут предлагают из зала.

– А я – не «хип» по-вашему? Или недостаточно «хоп»? – шутливо обиделся Кокс, усаживаясь на скамейку, где услышал от Римлянина:

– Ты, Саулюс, звезда мюзиклов…

Уж получил мяч от Каролиса из-за задней линии и тут же перебросил его Внуку. Пранас поднял голову, улыбнулся опекавшему его нигерийцу и задал ритм. Обошёл своего, второго, третьего, оказался под кольцом против вражеского «центра», прыгнул, но вместо броска скинул в правый угол на Ромаса. Мунтялис попал три. Игра пошла. Нигерийский игрок НБА пытался противостоять ожившим литовцам в одиночку, но несколько раз подряд терял мяч в результате сдваиваний на нём Кишкиса и Лубинаса. Потери соперника Уж превращал в лёгкие очки дальними передачами на бегущего в отрыв Внука или на не успевавшего возвращаться в защиту Лиздейку, который оставался под кольцом противника в одиночестве. Теперь менять план пришлось нигерийцам. Игра выровнялась, первая десятиминутка, начавшаяся качелями, закончилась ровно: двадцать – двадцать. Литва после раннего выхода Внука вместо Кокса больше замен в этой четверти не проводила. Без изменений вышли и на вторую четверть.

– Сушите игру! – результат на табло после первого отрезка взбодрил Толстого. – Они, скорее всего, уже рассмотрели нашу скамейку и догадались, что у нас играть некому. Они начнут вас загонять, взвинчивать темп – а вы держитесь!

Когда команда вышла на паркет держаться, повернулся к скамейке:

– Саулюс, тащи Роматиса в раздевалку, засунь под холодный душ и держи там, пока я за вами не пришлю.

– Я же говорил – любитель… Мюзиклов… – слабо хихикнул Римлянин, уходя в обнимку с другом в подтрибунное помещение. На площадке нигерийцы с новыми силами пытались уйти в отрыв, сделав восемь – один за первые две минуты второго отрезка. Восемь – два, после того как Уж реализовал второй штрафной.

– Не дайте им разогнаться! – крикнул Толстый. Уж кивнул, плотнее прижал разыгрывающего соперников, заставляя того сместиться в сторону Кишкиса. Заяц еще сократил расстояние, резко шагнув навстречу, и выбил отскочивший от паркета мяч. Мяч оказался в руках Жильвинаса, тот перебросил его на левую кромку Андрею, Заяц по высокой дуге отправил мяч в правый угол, где уже дежурно стоял AWP. Три очка. Двадцать пять – двадцать восемь.

Несмотря на удачные действия, опасения Толстого понемногу сбывались. Ни атакующий арсенал Лубинаса, ни шикарные броски Мунтялиса, ни традиционно цепкая защита Кишкиса не могли работать на протяжение всех сорока минут. Команда стала уставать, пропускать больше, забивать меньше. Но зацепиться за усталость литовцев противником не удалось. Неожиданно вспыхнул и удерживал Литву на плаву Лиздейка. Сбросив с себя костюм менеджера, он наконец-то прикоснулся к чуду чистой игры, вдруг снова стал К-1 вильнюсских площадок – неунывающим, не теряющимся, способным превратить в очки любую ситуацию, дышащим в ритме игры капитаном своей команды. Жильвинас, точно почувствовав момент, стал нагружать Каролиса «в краске» и «на рогах», позволяя тому решать дальше. Эта простая тактика позволила уступающей уже пятнадцать очков Литве приблизиться на последних минутах первой половины к Нигерии на расстояние трёх атак. Минус семь. Тридцать восемь – сорок пять. Проходя по дороге в раздевалку на большой перерыв мимо тренера, К-1 тяжело выдохнул:

– Ну и садист же ты, Толстый, оказывается… – однако, глаза его светились. Толстый не спорил. К тому же звуки, которыми встретила спортсменов раздевалка, скорее подтверждали тезис Каролиса: вой Римлянина, натужное пыхтение Кокусайтиса и еле слышная за всем этим дробь душевого напора.

– Кокс, – остановившись возле душевой, пошутил Кишкис. – Что, правду говорят, с кем поведёшься?.. Нахватался, всё-таки у своей клиентуры?

– Честное слово, задолбали! – послышался стук падающего на пол предмета и Саулюс, вытирая руки полотенцем, появился в комнате. – Юмор на уровне средней школы…