Судьба Хеопса

Хенутсен покорно затихла. Звездная Дева усадила ее на траву, и сама села рядом.

– Слушай внимательно, бедная царица, – проговорила богиня. – Все в жизни человека: и плохое, и хорошее зависит от его звезды. Звезды – не живые существа, а мертвые небесные тела, которые движутся в просторах мироздания бездумно и бессмысленно. Что происходит на небе со звездой, то на земле происходит и с ее земным подопечным. Все боги – такие же подневольные существа. Правда, у них нет звезд-покровителей, но они вынуждены для каждого человека воплощать в жизнь то, что хаотично нарисует звезда. Не так давно, Хенутсен, твоя звезда проходила рядом с Солнцем, и я, ее царица, вознесла тебя к небывалому величию. После коронации Хеопса ты станешь правительницей Египта. Ты, почти безродная, босая девчонка! – богиня рассмеялась. – Но очень скоро ты все потеряешь, – став серьезной, проговорила она. – Великие бедствия обрушатся на голову твоего мужа, фараона, а вместе с ним – и на тебя. Возможно, ты даже умрешь. А, если выживешь, то безмерные страдания ожидают тебя…

Хенутсен, расширив глаза от ужаса, слушала Звездную Деву.

– Я пришла сказать тебе, бросай Хеопса. Беги немедленно из дворца, потому что пройдет совсем мало времени, и ты познаешь великое горе. Не бойся, я не оставлю тебя, ты рождена для выдающейся судьбы. Хеопс – не единственный царь на свете. Я приведу тебя в другое царство и сделаю так, что другой молодой красивый правитель женится на тебе. Ты станешь царицей, но в иной стране.

Хенутсен отрицательно покачала головой.

– Почему? – воскликнула Звездная Дева.

Хенутсен, не имея возможности говорить, положила руку на сердце.

– Что? Ты любишь его?

Молодая царица утвердительно кивнула.

– Теперь я перестала понимать тебя, – с досадой проговорила Звездная Дева. – Я возвращаю тебе голос.

Хенутсен с облегчением вздохнула.

– Да, я люблю моего мужа, – твердо проговорила она. – Я люблю не Хеопса, племянника и наследника фараона Снофру, не Хеопса, самого фараона Египта, не Хеопса – властителя, но Хеопса – человека. Он мой муж и владыка моего сердца. И какие бы испытания ни послали ему звезды, я до конца разделю с Хеопсом его судьбу.

– А если твоя жизнь окажется в опасности? Ты очень рискуешь, оставаясь с проклятым царем.

– Мне все равно. Я с благословением приму любой день, если со мной рядом будет Хеопс.

Звездная Дева пожала плечами.

– И ты утверждаешь, что не посвящена в таинства высших знаний, – проговорила она. – Уверена, что даже ваш мудрец Псамметих не обладает столь совершенным сердцем. Что ж, Хенутсен, я предупредила тебя, но ты сама выбрала себе судьбу, судьбу твоего несчастного мужа. Страдай же, бедняжка. И да помогут тебе все боги пережить испытания.

Звездная Дева испарилась легким серебристым туманом. Хенутсен поднялась и быстрыми шагами направилась к дворцу.

Глава 4

Вестник бедствий

Хенутсен поспешила к Хеопсу, чтобы рассказать о чудесном явлении Звездной Девы и ее пророчестве, но оказалось, что в этот час ее муж занят с Псамметихом. Верховный жрец Ра пришел к молодому фараону.

Солнце уже стояло в зените. На фоне солнечного диска, широко раскинув крылья, парил сокол. Хеопс, стоя у окна кабинета своего дядюшки, любовался величественным полетом гордой птицы.

– Плохое предзнаменование, – сказал Псамметих, посмотрев в небо.

– Почему? – удивился Хеопс.

– Смотри, мой царь, какую тень отбрасывают его крылья. Птица загораживает от тебя лик бога Ра. Тьма и бедствия надвигаются на Египет.

– Смерть моего дяди, мудрейшего фараона Снофру, повергла нас всех в горе, – сурово проговорил Хеопс. – Но все же, это еще не повод видеть везде лишь мрачные предзнаменования. И разве сокол не является покровителем царей? Быть может, это посланник Гора защищает Египет от палящих лучей солнца?

Псамметих недоверчиво покачал головой.

– Пусть боги услышат твои слова, мой повелитель, – проговорил он.

По случаю смерти фараона стены дворца затянули черной тканью, а в храмах стали исполнять погребальные гимны. Однако сам ритуал похорон мог произойти не раньше, чем через два месяца.

Сразу же после печального события во дворец пришли бальзамировщики. Тело мертвого правителя, в тишине и тайне, перенесли в особую мастерскую, где занималась исключительно мумифицированием покойных царского дома. Усопшего фараона положили на специальный каменный стол, в ноздри влили состав, который растворял мозг. Затем мастера мумификации железными длинными крючьями через ноздри извлекли размягченный мозг. Пока один из мастеров возился с головой умершего, другой взял большой нож, сделанный из кремния, и разрезал нижнюю часть живота.

Надев перчатки, он неторопливо вытащил все внутренности из мертвого тела. Каждый из органов: легкие, печень, кишечник, желудок помещался в отдельные сосуды, так называемые, канопы. Только сердце не удаляли. С ним покойный шел в загробный мир. По сердцу боги судили о деяниях человека. Хеопс и дрожащая, но всеми силами сдерживающая себя Хенутсен, наблюдали за страшным ритуалом. Прислонившись спиной к колонне и, сжав тонкие губы, юноша смотрел, как смерть разрушает величие. Царица, опустив глаза, украдкой глядела на Хеопса. Меньше суток назад Хеопс и Хенутсен чувствовали тепло этой руки, смотрели в эти глаза, полные выдающегося ума, слушали мудрые речи. А теперь перед ними лежала лишь оболочка того, кто заменил им отца, того, кого они искренне любили.

Хенутсен, будучи преданной своему мужу, согласилась разделить с ним зрелище этой церемонии до конца, и теперь пыталась не выдать своего ужаса. Кроме того, она надеялась поговорить с Хеопсом об услышанном прорицании.

После того, как все внутренности удалили, тело погрузили в ванну с натровым щелоком. Там оно должно было пролежать около сорока дней.

Наконец первый этап мумифицирования был закончен. Царственные супруги вернулись во дворец.

– Хеопс, – тихо проговорила Хенутсен, – мой возлюбленный муж и несравненный господин, я должна сказать тебе одну важную вещь. Это не праздная беседа.

– Для меня каждое твое слово – счастье. Говори, не бойся, свет моих глаз.

– Сегодня в саду мне было странное явление, – проговорила Хенутсен. – Передо мной предстала богиня, которая назвала себя Звездной Девой. Она что-то говорила о великих таинствах мира, о судьбе, но я не разбираюсь в таких вещах, и еще она сказала, что тебе грозит опасность. Я очень испугалась за тебя, мой повелитель, – юная царица робко прижалась к своему мужу.

– Тебе приснилось, моя птичка, – ласково проговорил Хеопс, перебирая шелковистые волосы Хенутсен. – Звездная Дева, судьба, странное пророчество – это был сон, порожденный твоим ранимым сердцем. Ты, как и Псамметих, возвышенная натура, поэтому вполне естественные явления бытия, вроде смерти моего незабвенного дядюшки, нагнали печаль на его и твои мысли и чувства.

– Псамметих? – встревожилась царица. – Он необычайно мудр. Что он сказал тебе, мой повелитель?

– Какие-то пустяки о дурных предзнаменованиях. Дядюшка давно и тяжело болел, и бедняга Псамметих был все это время возле него, облегчая страдания. Он просто устал, как устала и ты, и мы все, переживая за нашего великого фараона. Не бери в голову, ласточка моя. Нас ждет блистательное будущее, и чтобы оказаться достойными памяти и славы несравненного Снофру, мы должны быть очень сильными и выдержанными, как и подобает тем, в чьих жилах течет кровь богов.

– Я простого рода, – тихо проговорила Хенутсен.

– Нет, ты стала моей женой и, значит, теперь в тебе тоже сила богов. Не бойся же ничего, моя возлюбленная жена.

Хеопс ободряюще улыбнулся молодой супруге, Хенутсен тоже улыбнулась Хеопсу, хотя волнение так и не угасло в ее сердце.

Хенутсен приказала привести к ней Псамметиха. Пока слуги разыскивали его, царица, прижимая руки к бьющемуся сердцу, в великом беспокойстве металась по своей комнате. Наконец верховный жрец Ра, грустный и величественный, явился к царице. Молодая женщина, едва мудрец вошел, бросилась к нему.

– Что ты предрек моему мужу? – выпалила она.

Псамметих тяжело вздохнул.

– Судьба быстрыми шагами настигнет всякого, а богоравного Хеопса – быстрее всех, – неторопливо проговорил он. – Но, впрочем, обречены мы все, и даже ты, благословенная царица.

Хенутсен вскрикнула.

– Что ждет моего супруга? – прошептала она.

– Большие бедствия. Они падут и на тех, кто находится даже в тени лучезарного Хеопса.

Псамметих замолчал, устремив взгляд в небо. Хенутсен тоже посмотрела туда, куда был направлен взор философа, но увидела лишь одинокого сокола, парящего в вышине.