Поцелуй со вкусом яда

– Рорджи, ты свихнулся?! – Джараха босой стопой, больше похожей на лапу какого-то зверя, наступила на рукоять топора. – Кто дал тебе право нападать на них? Как ты посмел атаковать безоружную человечку?

– Безоружную? Она не прокаженная. В ней есть магия!

– Будто ты не знаешь, что магия людей – это безобидная крупица!

– Они пробрались на туртам без приглашения!

– А разве оно необходимо? Мы обещали, что дадим кров всем беженцам, которые захотят уйти вместе с нами!

Пока Рорджи и Джараха клацали пастями перед мордами друг друга и не переставали скалиться, в комнату вошли другие драконорожденные. Я испугалась, что они добьют Анти, но женщины в платьях, больше похожих на лохмотья, помогли подруге подняться. Они делали это с такой заботой, что у меня не возникло сомнений – Анти больше не тронут. Она в безопасности.

В отличие от меня.

– Кров мы обещали дать людям, но не монстрам.

Эти слова меня немного удивили. Я задумалась. Почему люди так нетерпимы к полукровкам, пока драконорожденные готовы приютить даже врагов? Но тут когтистый палец Рорджи указал на меня:

– Она опасна. Ее голод может кого-то погубить.

– Опасна? – Джараха рассмеялась, схватившись за живот. – Посмотри на нее. Она даже выйти отсюда не сможет. А если попытается – загнется от боли или сгорит. Она ослабла.

Меня окатило холодом от взгляда Рорджи. Я ждала, что он оттолкнет Джараху и кинется на меня, но он лишь раздраженно фыркнул и мотнул головой.

– Их нужно допросить. Обеих.

– Знаю. Поэтому и прошу не отрубать ей голову. Если нужно, это всегда успеем сделать.

Драконорожденные направились к дверям, когда я подскочила на ноги и крикнула на их языке:

– Не трогайте мою подругу! Пожалуйста. Она здесь из-за меня.

Из-за меня… И не только потому, что помогает сбежать от Рафаэля.

Анти стала отступницей из-за моего обмана. Вернуться в Артери она уже никогда не сможет. Там ее не ждет ничего, кроме усмирения.

– Мы ее не обидим, – пообещала Джараха.

– Если она не вынудит, – добавил Рорджи, вышел вслед за Джарахой и запер снаружи дверь.

* * *

Нас с Анти разделили. Я не знала, куда ее увели, и надеялась, что она не явится через портал, чтобы рассказать об этом. Все же Антинуа видела мою «камеру» и в любой момент могла открыть сюда переход – поболтать или помочь сбежать.

Я этого не хотела. Любое использование силы драконорожденные могут счесть угрозой или нарушением правил, и тогда к Антинуа будут относиться так же сурово, как ко мне.

Спустя какое-то время после ухода Джарахи и Рорджи ко мне пришли другие драконорожденные. Они принесли цепи, которыми сковали мои руки, ноги и даже шею. Было тяжело не то что двигаться – даже дышать, но я ни слова не сказала. Понимала, что единственный способ заручиться доверием драконорожденных – это проявить готовность слушаться.

Отвратительно, но иначе никак. Да и мне не привыкать. Всю жизнь я только и делаю, что меняю ошейники. Сначала школа круга луны, затем служение Рафаэлю, Валанте Карстро, попытки угодить Царице Мечей… А теперь я и вовсе отродье.

Мои цепи еще никогда не были настолько прочными.

Тело окутывала жгучая боль. Даже во мраке залечиться не удавалось, не помогала и скудная еда, которую принесли в мою камеру. Организм требовал крови. Горло сводило от жажды, во рту пересохло. И когда в темноте мое обостренное вампирское зрение различило движение, я резко выпрямилась. Цепи звякнули, а тень зашевелилась быстрее.

Я чувствовала запах живой крови и едва не облизывалась от голода. Сжимала в нетерпении кулаки, и израненная, обожженная кожа натягивалась, вызывая новую волну боли.

Тень оказалась котом. Как он сюда попал? Наверное, где-то в стене, за наваленными мешками и ящиками была щель.

Кот обошел меня по широкой дуге, уселся у противоположной стены и уставился на недоеденную мной еду.

– Ты тоже голоден, да?

Гость мяукнул, но с места не сдвинулся. Тогда я заставила себя замереть. Задержала дыхание, что получалось у меня неплохо. Я все еще не понимала, дышу ли по привычке или мне действительно нужен воздух. Однако без нового вдоха я могла выдержать с десяток минут и столько же не шевелясь.

В итоге глупый кот осмелел. Поверил, что я не представляю угрозы. Может, решил, что я мертва, и приблизился. А когда он опустил голову, чтобы доесть из плоской тарелки мой скудный обед, то сам превратился в свежее блюдо.

Кот шипел и царапался, пока я впивалась в него зубами. Светлый мех испачкался кровью, которая на вкус была как дешевое вино. Не деликатес, но и я ищу не наслаждений.

Когда голод и боль отступили и я ощутила, что раны потихоньку начали затягиваться, я отпустила кота. Он зашипел, но кидаться не стал, а тут же рванул прочь.

И пусть физически мне стало лучше, на душе было мерзко.

Вот теперь, когда я напала на свою первую жертву, происходящее казалось еще более реальным.

Все же Рорджи прав. Я монстр.

Глава 3

Встреча

Более всего живое существо уязвимо, когда спит. И физически, и ментально.

    Психофизиология живого. Том первый

Щеки щекотала молодая трава, что чуть качалась от слабого ветра. Он же гнал по лазурному небу пышные облака, что едва ползли. Солнечный диск завис в зените, кожу ласкало летнее тепло.

Я лежала на поляне, широко раскинув руки, и смотрела на облака. Пыталась угадать в них фигуры зверей и наслаждалась беззаботностью, какой давно не ощущала. Как вдруг кто-то коснулся моей щеки.

Чужие пальцы льдинкой скользнули по коже. Надо мной склонилась чья-то тень – кто-то лежал совсем рядом на траве. Я прикрыла глаза и позволила человеку погладить меня по рыжим волосам, что разметались вокруг головы.

– Тиа.

Знакомый голос повторил мое имя несколько раз, но я притворялась спящей. Улыбка просилась на губы, и я не сдержалась. Засмеялась, когда некто сорванной травинкой пощекотал мой нос.

Рафаэль выглядел здесь чужим. Я не понимала, почему, мысли ускользали. Все казалось таким ярким, сочным и безмятежным. И лишь какая-то далекая догадка осколком льда застыла в сознании.

– Ты меня разбудил. – Я чуть приподнялась на локтях и, прищурившись, посмотрела на Рафаэля.

Белокурые волосы, как всегда, лежали беспорядочными короткими волнами. Красные глаза сверкали под солнцем, как никогда раньше.