Узники мира снов

Образы и их свечение завораживали ее, полностью перетягивая на себя внимание. Девушка абстрагировалась от окружающего мира, не замечая ничего вокруг. И лишь когда в гостиной раздался голос Ноа, она пришла в себя.

– Ветвистый лес появился сразу после того, как измерение Меласа вышло за пределы замка Авель. Он был сотворен магией лжебогов – Саргона и Рэйны. Они получили на это согласие всех четырех Первобогов. До того момента устойчивая почва и живое пространство были созданы Кригаром при расширении границ Меласа. Лес же стал преградой сродни стене, которую никто ни в коем случае не мог преодолеть вне воли богов. Изначально он не имел ни конца ни края. Было задумано, что таким образом он окольцует измерение и не допустит, чтобы случайные создания покинули его пределы. И в первое время было так… – На ладонях Ноа воссоздалась картинка Меласа тех времен, расползаясь по комнате, словно пролитые чернила. На стенах заплясали растущие ветви, окружившие замок, который следом за ними вырастал из костей и черепов прямо из пола. – Однако в скором времени был создан Ксанфис – мир Живых и смертных существ, что создали Семидея, Митхэ и Кригар втайне от своей младшей сестры, которая к тому времени все еще водила дружбу с Саргоном и Рэйной. Затем в Меласе появились первые Шейды. Они были созданы Истинными – Старыми – богами, чтобы обеспечить защиту мира Мертвых и помогать им сопровождать двусторонний поток душ в царство вечной молодости. Тогда еще фьюриты и коулиты служили лишь помощниками эсилитов и ноулитов. К тому моменту Саргон, Рэйна и Хемега уже узнали о том, что был создан новый мир, куда им дорога была закрыта. В них росло недовольство, и они создали Дэлию как убежище для тех, кто поддерживал их мотивы. Это считают точкой отсчета Восстания, которое было совершено немногим позже. — Внутри теневого леса образовался городок с куполами и шпилями, в сердце которого виднелись две фигуры: светлая женская и темная мужская. Они зло скалились. Вокруг них собиралась толпа. – То, что все больше и больше Шейдов стали переходить на сторону Саргона и Рэйны, отрекаясь от своих создателей, вывело из себя Семидею, Митхэ и Кригара. Хемега тогда все-таки встала на сторону сестер и брата (а не друзей-мятежников) и присоединилась к подавлению мятежа. Первобоги послали отряд коулитов и фьюритов, чтобы уничтожить неверных, а сами решили разобраться с мятежными лжебогами, ведь тогда Саргон и Рэйна признали себя по силе практически равными им. – Из мрака леса вдруг стали выползать теневые звери, разрастаясь и принимая все более ужасающие формы. – Но лжебоги Хаоса создали монстров: жутких и одновременно прекрасных созданий из светлого и темного Хаоса, напитав их своей силой.

Белоснежные, сияющие твари появились благодаря Рэйне – она звала их луннами из-за их цвета. У них было множество ног, глаз и острых, как бритва, зубов, они были быстры и кровожадны.

Черные, точно тьма, теневые шайроны были легионом Саргона. Они перетекали из одной формы в другую. Им не нужны были когти – само их прикосновение разъедало плоть, расщепляя до состояния Невозврата.

Рэйна и Саргон запустили этих тварей в лес, дабы оградить покой своих соратников. Те, кто все-таки решился пересечь Ветвистый лес, навсегда исчезли в его хмурых чащобах и губительных болотах, найдя свою смерть либо от пастей чудовищ, либо увязнув в Материи леса. Но то было лишь начало.

В самой середине леса лжебоги разбили яблоневый сад и пригласили всех Шейдов в Меласе один раз посетить Ветвистый лес, а затем выйти оттуда невредимыми. Сделав дорожки, они устроили праздник, который назвали Яблочное торжество. Все Шейды, что пришли на него, отведали разных десертов, приготовленных из яблок того сада. Однако яблоки в них были необычными: вкушавшие их сразу узнавали перевернутую правду о Меласе и о своих создателях. Как итог, все, кто был на этом празднике, попали в ловушку Саргона и Рэйны и присоединились к ним.

Спустя некоторое время было поднято Восстание, которое успешно подавили, однако-таки небольшая группа Шейдов вырвалась из Меласа и попала в мир Живых, где начала сеять хаос и беспорядки. Но то другая история. День, когда мятеж был подавлен, начали называть Перводнем, так как после этого дня в Меласе воцарился мир и покой. Те яблочные сады были сожжены, однако на их месте вырос новый сад, чьи яблоки больше не открывали лжеправду. Осталось лишь озеро, искупавшись в котором на Яблочное торжество, можно приумножить силы вне зависимости от своих способностей.

Хемега, Кригар, Митхэ и Семидея не стали уничтожать Ветвистый лес, так как он продолжал выполнять функцию защиты границ Меласа. Но для удобства проложили защищенную большую дорогу до Дэлии. Звери Ветвистого леса отступили в чащи, а Дэлия полностью подчинилась Авелю. С тех пор были лишь единичные случаи нападения монстров Саргона и Рэйны на Шейдов: в большинстве случаев коулиты и фьюриты сами отправлялись в лес, чтобы убить их. Ведь, по легенде, кусочек силы лжебогов перетекал к победившему чудовище Шейду. Однако эта легенда работала и наоборот. Зверь, убивший Шейда, забирал его силу себе, преумножая свою. И чем сильнее был убитый Шейдом монстр, тем сильнее становился выживший в бою с чудовищем. Из-за этого предания погибло множество Шейдов, которые поверили в слухи и поплатились жизнью за свое безрассудство.

Название праздника – Яблочное торжество – отныне под запретом, и все же в дань истории милостивые боги разрешили проводить в Перводень обряд вкушения яблок из садов и купание в озере. Они сочли, что это не несет Шейдам угрозы и служит напоминанием о том, из какой ловушки их спасли Истинные боги. Но это означает лишь то, что Шейды по желанию могут отмечать Перводень.

Такова история.

Магия Ноа еще немного повисела в воздухе, а затем медленно погасла, вернув в гостиную дневной свет и развеяв тени образов прошлого. Сам Ноа раскраснелся и будто бы засветился изнутри – скорее всего, то были побочные эффекты от использования магии.

– Что это было? – только и смогла спросить Рэйна, медленно отходя от овладевшего ею оцепенения.

– Ноа продемонстрировал нам свой дар ноулита, – пожала плечами Мюриэль, о существовании которой Рэйна совсем забыла. – Тебе все объяснят на вводном курсе, куда ты уже совсем скоро отправишься.

– Дар? То есть словами он объяснить не мог?

Перед глазами Рэйны по-прежнему стояли монстры и лжебоги, так реалистично вписывающиеся в образ Ветвистого леса. Эту легенду она слышала впервые и была поражена тем, насколько подробна была история возникновения Меласа. Неужто все это действительно было правдой, в которую она до сих пор не могла до конца поверить?

– Нет, не мог. Ноулит – лишь носитель информации. Он может сам использовать полученные знания, а вот делиться с другими… только таким способом. Для этого и нужна начертанная руна Ноу. Так Семидея отслеживает всю подобную магию и знает все истории, что были переданы другим Шейдам. Без данной руны информацию может передать только очень сильный ноулит.

Вновь повисла тишина. Рэйна мысленно пыталась переварить эту информацию. Ноа же насупился. Заметив это, Рэйна тут же сказала:

– Не в обиду, Ноа. Я просто ожидала что-то менее…

– Затянутое? – фыркнул Ноа.

– …потрясающее. Затянутым это не назовешь. Спасибо тебе большое за рассказ… Я не знала, что тебе для этого потребуется магия и ты можешь устать. Прости. – Когда Ноа заверил ее, что он в порядке, Рэйна перевела взгляд на Мюриэль. – Что ты делаешь?

Тем временем Эль уже тщательно рассматривала принесенную одежду, которую она бросила на диваны.

– Думаю, что из этих тряпок тебе может подойти.

– Тряпок? – удивилась Рэйна, подходя к ней ближе. – Эта одежда выглядит прекрасно.

– Да, но не вся тебе подойдет. Все-таки чуть позже я обязательно создам тебе что-то особое. Платье, например, как я уже обещала. А пока… – Мюриэль задумчиво отобрала несколько вещей, сложив их в сторонке от других. – Примерь вот это. Я подогнала их на глаз, но после примерки увидим, хорошо ли сидит на тебе.

– Примерить прямо сейчас?

– Нет, позже. Тебе совсем скоро придется возвратиться в Авель для обучения.

Рэйна кивнула, подойдя и крепко обняв Мюриэль.

– Спасибо тебе огромное за все! Не знаю, как и благодарить.

Мюриэль заключила ее в ответные теплые объятия. От девушки приятно пахло чем-то сладким, отдаленно напоминающим малиновый пудинг.

– Не за что! Рада такой милой соседке. Ну все. – Мюриэль выпуталась из объятий Рэйны. – У тебя два деления свечи на безделье, а потом тебя ждут на первом занятии. Не советую пропускать.

Рэйна еще раз кивнула, улыбнувшись ей. Она была благодарна Эль за гостеприимство, а Ноа – за рассказ.

Сказав, что ей было приятно познакомиться с ноулитом, а, и снова поблагодарив Мюриэль, девушка вышла из гостиной.

Глава 5

У Рэйны, со слов Мюриэль, было еще полтора деления временной свечи. И как, собственно, ей это понимать?

После того, как Ноа ушел, а Мюриэль упорхнула по своим делам, Рэйна вышла на улицу. Здесь не было никаких свечей. Как ориентироваться? Спрашивать у прохожих или заходить в дома? Это было бы довольно странно.

Поразмыслив над вопросом, Рэйна выкинула эту чепуху из головы. Разве это принципиально? Здесь время течет иначе. И она оказалась тут совсем недавно. Не в курсе, что и как, провожатых нет… Значит, можно и немного заплутать, прежде чем прийти на первое занятие.

Рэйна ухмыльнулась и, довольная своим решением, вышла из сада Мюриэль. Сразу переодеваться и примерять ту одежду, что ей дала Эль, она не стала. Лучше на первых порах не выделяться и носить то, что выдали всем. Ей нужно было узнать как можно больше информации, которая пригодится в будущем. А к новичку никто не будет придираться, даже если тот задает слишком много вопросов.

Рэйна решила для начала осмотреть город и понять, сходятся ли рассказы Мюриэль с реальностью. Она захотела пойти прямо по улице, пока не упрется в стену (Рэйна видела, что та окольцовывает город), а затем свернуть налево или направо. Таким образом она обойдет всю Дэлию.

В ее голове роились сотни вопросов и мыслей для обдумывания. К счастью или же нет, она до сих пор не могла поверить в реальность происходящего. Вокруг все было знакомо и незнакомо одновременно. Привычно и непривычно. Странно и обыкновенно.

Но то, что творилось с памятью Рэйны, волновало ее больше всего. Что-то прояснилось: она знала, как называются предметы, явления и действия. Вспомнила элементарные устои жизни, пантеон богов, легенды, запахи. Но ничего такого, что могло бы указать на то, кто она. Кем она является? Есть ли у нее семья? Друзья? Враги? Пустота. Лишь смазанные, практически бесполезные знания о мире. Словом, как и объяснила Эль. И как упоминал Балиг.

Ее руки непроизвольно сжались в кулаки. Пока Рэйна тщетно боролась сама с собой, в ее голове стали всплывать кусочки того, что она узнала и услышала. Они принялись собираться воедино, формируя представление об окружающем ее мире.

Это было хорошо. Даже слишком. Сейчас она могла все обдумать на холодную голову и принять решение, как действовать дальше. А в том, что она будет действовать, Рэйна ни секунды не сомневалась. Ей претила сама мысль сдаться и заниматься всякой ерундой со всеми этими чокнутыми Шейдами.

Рэйна пнула носком ботинка камушек, попавшийся ей на дороге. Сунув руки в карманы штанов, она нашла там расческу и ремешок. Расчесав волосы и собрав их в хвост, Рэйна почувствовала себя гораздо лучше: пряди не лезли в глаза и не раздражали ее. После этого девушка продолжила свой путь, гневно прожигая глазами брусчатку.

Спокойствие.

Произнеся это слово раз десять и снова придя в состояние холодной рассудительности, Рэйна еще раз прокрутила все в голове.

Ее убили. Кто-то или что-то в мире Живых. О том, что это мог быть несчастный случай, она даже не хотела думать. Она чувствовала, что ее убили. Преднамеренно. И она отомстит тому, кто это сделал.

Ей вырвали сердце. Она прошла с пустой грудной клеткой тысячи ступеней. Прыгнула в странное озеро, откуда вынырнула с новым сердцем и, кажется, легкими. Дышать ей тоже стало гораздо проще.

Затем ее выловили из воды и ударили в живот. Больно. Очень больно.

После этого ее притащили в комнату, которая стала ей стальной тюрьмой. Рэйна дернулась от пугающе реальных воспоминаний о времени, проведенном там.

Нет, она туда не вернется. Ни за что. Даже если выбор будет стоять между той комнатой и окончательной смертью. Ведь, как говорилось в том мире, в любой ситуации есть выход в никуда.