Прохожу пару шагов и спотыкаюсь об острый камень. Полет и провал.
Глава 6. Визитка
Алешка.
– Леший, бабочку поправь, – получаю по удавке, и она прокручивается вертолетом, останавливаясь вертикально.
Старший брат с диким гоготом доходит до зеркала и прилизывает свои высветленные добела волосы ладонями. Подбегает мамочка и замазывает своему ненаглядному пасосынку гнойные прыщи на висках и скулах.
– Красавец ты наш! Жених! – отходит в объятия такого же, как и она, упитанного отчима, смахивает слезку с нарощенных пластмассовых ресниц.
Мама и Гена поженились и свели нас с Ромой под одной крышей. Я, конечно, всегда мечтал о братике, но не такой ценой, и не о таком наглом борове. Батя уже давненько ушел к другой бабе с двумя детьми и заделал ей еще столько же.
Видимо, в замкнутом пространстве из десяти тысяч человек хочется попробовать каждого.
В нормальных семьях обычно появляется младшенький, а тут старший, толстый, да еще и такой долбоеб. Сначала я думал… ладно, будет меня защищать. Хер там был! Сам топил меня, ссылаясь на то, что пытается сделать из меня человека. Любимая забава – исподтишка расстегнуть портфель, из которого сразу сыпалось все содержимое. А на перемене заехать по щеке лизуном с оттяжкой на виду у всего этажа – святая обязанность.
Вроде все невинно, но очень унизительно.
Родители игнорировали шалости пухлого отличника, и наказанным всегда оказывался я. Но в один день все изменилось, я вымахал за лето, перешел в восьмой класс, где и происходит все самое интересное между маленькими девственниками и зрелыми старшеклассницами.
Меня никогда не прельщали ровесницы ввиду их тупости и легкодоступности. Моей первой женщиной, как и у большинства из нас, была местная расхитительница мальчиковой невинности. Мы ее называли Жмыха, ибо жмыхалась она со всеми подряд, особенно с пацанами вроде меня, и выжимала из них все возможные соки. Впоследствии она сошла с ума и сейчас бегает топлес по трассе со своей маленькой собачкой.
Так вот, начались первые полноценные стычки с братом, в одной из которых я вывихнул себе плечо, когда перекидывал этого свинатра через себя. С тех пор, денег семьи я не видел, Мамочка не работала, каталась обрюзгшим мягеньким сыром в масле из бабла и роскоши, а ее муженек – датупет, все сбивал и сбивал людское молоко, набивая свои бездонные карманы.
Ну короче, все понятно, излюбленный слизняк из 11А и оборванец из 8Д идут на выпускной, где ботан получает свою купленную золотую медаль. Уже на подходе к обшарпанному дому культуры модного тогда цвета желто-оранжевой аскорбинки… все психушки, дкашки и пожарки так красили (этот цвет предшествовал легендарному персиковому)… я отщепился от нашей дружной семьи и перебежал к пацанам на остановку.
Они передали мне пакет, и я скинул с себя это клоунское одеяние четы Домниных. Моя девичья фамилия, кстати, Быков, и я ее вернул, когда мне исполнилось восемнадцать. Темно-синие трубы, белый джемпер мелкой вязки, красная рэперская кепка козырьком назад, деревянные бусы на шее и небольшое колечко в ухе. Такое сочетание с моей чертовски привлекательной внешностью заставляло телочек ссать по ляжкам. Зато летом у меня почти не было личной жизни, ибо я работал практически сутками несмотря на уровень жизни ОСТАЛЬНОЙ семьи.
Итак, в новом виде я заявился на торжественное вручение аттестатов не для того, чтобы склеить одну из разодетых фиф с дурацкой диадемой на пустой башке в свадебном платье, иногда даже в белом.
Вообще-то мы хотели сорвать сие мероприятие и бросить пару петард в толпу расфуфыренных выпускников и их родичей, как вдруг из зала поднялась ОНА… ее платье, в отличие от всех, едва облегало ее песочные часы, оно струилось и ниспадало до самого пола по круглым бедрам, переливалось словно чешуя от черного к изумрудному.
Как заколдованный я пошел по забитому людьми проходу по темно-бордовой ковровой дорожке навстречу той северной звезде, что ослепила меня ледяным свечением ее холодных голубых глаз.
Кристально чистый лед.
Словно примерзший к лазелке язык я не мог оторваться от нее, ибо одно неверное движение, и все будет разодрано в кровь, к херам, в клочья, в хлам, разбито вдребезги. В тот момент моя жизнь раскололась на до и после, и я четко осознал, что именно в ту секунду я повзрослел, и что я пронесу сквозь всю свою жизнь это чувство.
Я летел на этот притягательный свет, завороженный ее пленительной красотой, и в тот момент я понял, как хочу быть романтичным, как мечтаю совершить подвиг ради нее. Я подошел к подножию ступеней и протянул ей руку.
Большего презрения я никогда не видел в своей жизни, и тогда мое сердце окончательно разорвало самым удивительно сильным чувством в мире – ЛЮБОВЬЮ. И мне хотелось заорать это слово, как в дождях-пистолетах. Я ощутил всем нутром то, о чем были все наши песни.
Она была так похожа на Наташу Королеву, что я чуть не запел про лето кастаньет и побежал за желтыми тюльпанами.
– Тебе чего, дрищ? – произнесла она своими коралловыми пухлыми губками, и это было самое прекрасное, что я когда-либо слышал.
Моя рука потянулась выше, а она поднялась на одну ступеньку вверх и встревоженно позвала.
– То-ош!
За плечо меня рванул типа секьюрити и потащил обратно к выходу.
Я вижу Кузю, кидающего в зал целую стопку зажженных петард, вырываюсь из цепких лап бугая и несусь за товарищами на улицу с диким ржачем.
Помню наш стремительный побег и полет об асфальт, который стесал добрую часть моей кожи на ладонях. Помню тот самый вопрос лучшего лысого друга с челкой на лбу и под носом.
– Ты эт, че, втюрился что ли?
Тот вечер я провел в обезьяннике. После этого я не видел ее, она словно провалилась сквозь землю. я как долбанный принц искал свою русалку, но безуспешно. Мои парни ее не знали, а у брата я и спрашивать не стал, он бы все равно не сказал бы.
А потом девятый, училище, армия, завод…
И вдруг грянула встреча выпускников, на которой я чудом оказался.
А не хотел, ведь Кузьма бросил меня и остался на подработку.
Жена брата уговорила меня. Вообще-то поставила перед фактом: или в няньках с тремя спиногрызами, или на встречу.
И как же удачно я попал. Да еще и за один стол с любовью всей своей жизни.
Она стала еще лучше, еще красивее, чем в тот день нашей единственной встречи. Я полюбил ее с первого взгляда и наконец-то нашел. Я не сводил с нее глаз весь вечер, любуясь ей из-под козырька. Но стоило отлучиться всего на несколько минут, оттащить свиное рыло до тэшки, как едва не произошло непоправимое.
Возвращаюсь, а мою любовь уже тащат в подсобку целый кружок по интересам.
И сейчас ОНА в моей постели. И ее зовут На-астя…
Нежно провожу по бархатной слегка впалой щечке.
Настя, подари мне счастье.
Пушистые угольно-черные ресницы распахиваются, и меня испепеляет небесно-голубой свет.
– Слышь, ушлепок?! – вещает сладким ротиком моя звезда, а я практически теряю дар речи, когда она бьет меня по рукам и уже почти рычит на меня, – Тебе жить надоело? Где я?
******************************
Настя.
Вместо ответа выходит на кухню и возвращается с подносом. Ставит на столик рядом с моим лежбищем и улыбается своими щенячьими глазками.
Ну что за идиот? Хотя ответ очевиден.
Вдруг острая пика копья диаметром с мою голову сносит мне мозги и размазывает их о светлую стену скромного жилища настоящего холостяка.
Твою мать, Лебедева, такого позора мы еще не переживали никогда… во рту вывалили мусоровоз, на платье и волосах кусочки частично переваренного мандарина, в голове профилактика на телевидении.
– Сколько времени? – я смягчилась и даже улыбнулась, удобно усаживаясь и укутываясь в толстенное, но такое невесомое одеяло.