Простая история

При этих словах Аня резко остановилась и посмотрела прямо в глаза бывшего мужа:

– Полину приведи домой.

На светофоре зажегся зеленый свет, и Аня перешла на другую сторону улицы.

Шурик смотрел ей вслед, он понял, что на сегодня разговор закончился, и с облегчением вздохнул.

Аня сначала шла быстрым шагом в сторону дома, а затем побежала. В голове стучало и гремело, она не могла сосредоточиться, мысли разбегались в разные стороны. Девушка бежала, пока не стала задыхаться, остановилась и огляделась вокруг. Она была возле Михайловского замка, на Кленовой аллее. Присела на скамейку. Надо сосредоточиться, нет, не получается. Одна единственная мысль, которую она могла осознать в данную минуту, а вернее, вопрос: «Как я буду жить без него?»

Как она очутилась дома, Аня вспомнить не могла. Потом Полинка с вопросами дергала ее за руку, потом позвонила Лера, и вот она на кухне, а из коридора слышится голос Леры, она настойчиво о чем-то спрашивала.

– Анюта, скажи свой адрес.

– Пестеля, восемь-два, квартира двенадцать, – на автомате проговорила девушка.

– Так, записывай. – Лера продиктовала адрес и добавила: – Привези что-нибудь выпить. Здесь некоторым, – она понизила голос, – очень требуется стресс снять.

Лера закончила разговор и вошла в кухню. Аня сидела все в той же позе, тупо уперев взгляд в столешницу.

– Все, хватит страдать. Полину надо накормить и спать уложить. Сейчас к нам гости приедут. Будем с тобой, подруга, стресс снимать. Глядишь – жизнь и наладится.

Аня не отреагировала.

– Понятно. Сделаю все сама. – Она пошла в комнату за Полиной.

Где-то через час в квартире Ани раздался звонок.

– Сиди, я открою. – Лера поправила волосы и заспешила к дверям.

Из коридора раздались мужские голоса вперемежку с Лериным смехом.

– Здравствуйте, моя сладкая фея, – прогудел мужской голос где-то совсем рядом.

Аня очнулась и подняла глаза, прямо над ней, чуть склонив голову набок, стоял высокий мужчина лет тридцати пяти, с начинающейся сединой на висках. И улыбался Ане самой обаятельной улыбкой.

– Вижу, вспомнили, а если не вспомнили, познакомимся еще раз. Дмитрий, можно Митя. – Он протянул девушке руку, продолжая улыбаться. – Помнится мне, что в прошлый раз мы перешли на ты, правда, на брудершафт решили не пить. Сегодня предлагаю исправить ошибки прошлого. – Он поставил на стол бутылку шампанского и черешневый компот.

Аня молча слушала, наблюдая за происходящим. В кухню вошли Лера и еще один незнакомый мужчина. Мужчина был не такой веселый, как его товарищ, и внешне он был полная противоположность Мите. Плотный, невысокий, нос набок, как потом выяснилось, сломанный в неравном бою.

– Анатолий, – произнес мужчина и без приглашения сел на свободный стул.

Валентина подошла к окну, напротив висит фонарь. Сколько лет она смотрит в это окно в кухне? Десять? Почти десять лет. Это много и мало одновременно. Соньке восемь – это немного. Они с Костиком уже пятнадцать лет вместе – это много. Все очень относительно в этой жизни. Соня болеет, время тянется очень медленно, от- пуск проскочил, даже не заметила. А если вся жизнь вот так проскочит?

Что за мысли ей сегодня в голову лезут? А все этот звонок.

Звонок прозвучал вечером, ближе к девяти. Вся семья была дома, что последнее время было скорее исключением, чем правилом. Костик листал газету, а Валя с Соней разучивали гаммы.

Соня играла на скрипке. Пришли поступать на фортепьяно, но фортепьяно оказалось не для всех. Для всех, это у которых, как выяснилось, абсолютный слух, была как раз скрипка. Валя смотрела на это скептически, видимо, по классу струнных был недобор, и она не далека была от истины. На фортепьяно был конкурс из блатных, а на струнные действительно можно было поступить. И они поступили. И вот уже два года Соня училась в престижной музыкальной школе имени Рахманинова.

Звонок прервал очередной Сонин пассаж.

– Играй, Сонечка, не отвлекайся. – Валентина стряхнула дремоту, которая одолевала ее, как только дочь начинала играть гаммы, встала с дивана и хотела снять трубку, но Костик опередил ее, буквально выхватив из рук.

– Да, я слушаю. – Молчание, на том конце провода что-то говорили. – Сейчас подъеду. Костя положил трубку на рычаг и еще некоторое время в задумчивости молча глядел на аппарат.

Жена и дочь смотрели на Костю. Он повернулся в их сторону, на лице была безмятежная улыбка.

– Ну что, рыбы мои, затихли? Почему тишина в доме? Папа пошел деньги зарабатывать. – И он поочередно по-целовал сначала Соню, потом Валентину.

Вторая смотрела на него вопросительно.

– Костик, куда? Белый дом взяли две недели назад, теперь-то что?

– А теперь пожинаем плоды демократической революции, решенные почти мирным путем. – Костик продолжал улыбаться, но взгляд его был очень серьезным, и Валентина, зная своего мужа, видела, что мыслями он уже в другом месте. – Думаю, это не надолго.

Прошло три часа, Костика не было. На дворе полночь. Уснуть Валя не могла. Всякие мысли лезли в голову. И про женщину в том числе.

Под окнами проскрипел последний троллейбус, до шести утра будет тишина. На сердце неспокойно, каждая минута растягивается в бесконечность. Часы тикают, а стрелки как будто застыли на месте. Время остановилось.

Окна выходят на проезжую часть, и машину Костика, с какой бы она стороны ни подъехала, Валя увидит сразу. Но в дверях неожиданно заскрежетал ключ, и женщина кинулась в коридор.

В дом заходил Костя.

Она встала в проеме дверей, молчала в ожидании. Муж был сосредоточен.

– Как дела, Костик? Костик не ответил.

– Костик, ты меня слышишь? Ты меня видишь? – Валя встала прямо перед мужем и махнула рукой перед глазами.

– Валюш, я так устал. Давай завтра. Завтра я тебе все расскажу. А сейчас спать, спать, спать – это мое единственное желание.

Но утром разговора не получилось. Все проспали, и в утренней суматохе было не до разговоров. После школы в музыкалку с Соней, потом уроки. Часы показывали девять вечера, суматошный день заканчивался.

Костя вернулся с работы, когда Соня уже спала. Валя сидела в кухне с остывшей чашкой чая.

– Ужинать будешь? – как всегда, задала она традиционный вопрос, на который никогда не ждала ответа. Встала, подошла к плите, включила горелку. – Иди руки мой.

– Я ужинать не буду, Валюша.

– Валентина вопросительно посмотрела на мужа:

– Костя, что происходит? Мне кажется, я могу знать?

– Конечно, можешь, только сказать мне пока нечего.

– Как нечего? Ты пропадаешь, приходишь под утро и считаешь, что говорить не о чем?

– Валюш, ты пойми, я сам пока не разобрался что к чему. Но поверь, тебе беспокоиться не о чем. Ты, главное, Соней занимайся, а с остальным я сам разберусь. – Он погладил жену по руке.