Под чадрой Ирана. Рассказы о жизни в современной Персии

Дополнительно официант принёс мне салат и те блюда, что посчитал нужными, да ещё банку безалкогольного пива. Думала, что это сок, а попробовала, так передёрнуло. Почему-то иранцы считают, что туристы без алкоголя не живут, а так как в стране алкоголь полностью отсутствует в любых его проявлениях, то предлагается безалкогольное пиво, как альтернатива спиртным напиткам. Мне же показалось, что ничего хуже я в жизни не пила. Обед понравился без пива, и я решила, что питаться в ресторане вполне себе экономно и вкусно.

Наиболее важным фактом стало то, что сотрудник рецепции говорил по-английски. Теперь я его помучаю!

Мои вопросы обрушились на него нескончаемым потоком. Из нашего диалога уяснила много полезных бытовых мелочей, а после того пошла по городу искать подступ к горам, чтобы на них взобраться.

Кто-то может подумать, что в Талеше кроме гор больше ничего и нет, но это далеко не так. Талеш – внушительный город с красивыми скверами, парками, набережной у горной реки, развитой городской инфраструктурой, но сам город интересовал второстепенно, а вот природа вокруг него была хороша.

Что касается отелей, которые мне любопытны, как путешествующей по стране, то к моему удивлению встретила только один на склоне, да подсказали, что есть ещё один в центре. И это в большом городе! Если так будет везде, то, пожалуй, могут возникнуть сложности с ночлегом, ведь я собираюсь обойти целый регион. Но это всё будет потом, потом и подумаю, а пока я шла по главной улице, зажатой между гор в еловых лесах и Каспием. Пребывала в прекрасном настроении, с искренним желанием диалога.

Смотрю себе на горы, а как взобраться – не знаю. Спросила у стоявшего посреди тротуара мужчины насчёт дороги в лес по склону. Тот ответил, что наверху дороги нет. Ну нет, так нет. По главной улице пройдусь.

Здесь гигантские самовары пыхтят прямо у тротуара, и это не только у моего отеля, а повсеместно при входе в чайхану или ресторан. Такая тут мода самовары на улицу выставлять. Пока я их рассматривала и оценивала объём каждого, меня догнала машина, а в ней тот самый человек с тротуара, у которого дорогу спрашивала. Он, как старый знакомый, призывно мне машет. Я ему очень обрадовалась и, перебежав проезжую часть, доверчиво села в машину. Тут мне объявили, что негоже женщине одной по горам лазить. Вот как! Это Иран!

Уличный самовар

За рулём был сосед моего, теперь уже, знакомого, который повёз нас в гору. А там меня по лесу водили. В сосновом бору стоял смоляной дух, под ногами шишки перекатывались и скользили осыпавшиеся сухие иголки, точь-в-точь, как в бору на моей родине. Тропы разбегались во все стороны, а мы устремились на противоположный склон. Смотрю, а там тоже город, весь Талеш сверху рассмотрела в окружении сверкающих рисовых чеков, после часовой прогулки меня привезли в отель. Я только успела сказать «Спасибо!», как машина развернулась и исчезла. Вот тебе и, пожалуйста! А я ведь на ту гору пешком хотела, но нашлись настоящие мужчины и не бросили меня одну. Здесь женщин не бросают! Вот теперь в отельном ресторане у печки сижу, греюсь и чай пью.

Повезло мне с отелем, мало того, что сотрудники меня понимали, так ещё интернет имелся. Иногда он молчал, но я его приспособилась успешно реанимировать и возвращать к жизни. Для этого лучшим местом оказался ресторан и зона рецепции.

Ближе к вечеру события стали разворачиваться быстрее, нежели я мыслю. Для начала я огласила сотрудникам отеля свой план назавтра, а это настойчивое стремление побывать в деревне Субатан, такой красивой, что только картины с неё писать. Очень надеялась на их совет, а тут вдруг один из служащих заявил, что его дядя говорит по-английски и смог бы мне подсказать. Я с удовольствием согласилась. Вскоре приехал англоговорящий дядя, чтобы объяснить несмышлёной русской, что микроавтобусы тут по деревням не ходят, а ехать в Субатан придётся на заказном такси в расчёте на 85 американских денег. Но всё это я уже поняла после мимических изъяснений сотрудника отеля вперемежку с фарси, удивила только стоимость поездки.

Дядя был добрый человек и повёз меня по тёмному городу кататься, заодно на гору поднялись, но на другую. Зоне отдыха горожан принадлежал огромный парк с Американскими горками, чайханы и кальянные, даже естественная лесная зона, где за оградой гуляли олени. Жаль, что ночь уже наступила, и кроме города в огнях не было видно ничего, зато ночной Талеш оказался больше, чем я представляла.

Потом состоялась поездка в пригородную деревню недалеко от берега Каспия. Бесконечные сады киви тянулись со стороны моря. Здесь, в предгорье Талышских гор, выращивают две основные культуры – рис и киви. Я уже успела заметить, что киви тут продают повсюду, а кроме того арбузы и дыни, которые в моём городе – с противоположной стороны Каспийского моря – появятся только в августе. Видеть я видела, но только мимо киви пробежала и облизнулась. Как-то я забегалась сегодня, поэтому рада была снова оказаться в моём отеле у тёплой печки, которую хочется назвать камином, со стаканом горячего чая, но без киви, при этом была благодарна доброму человеку, что показал мне ночной город.

Сидела, значит, у камина и думу думала. Ехать на такси в деревню Субатан за 85 озвученных долларов даже не собиралась. За такую сумму я в самолёте летаю! Поэтому с лёгкостью выбросила из головы дурные мысли. А поеду я завтра в городок Асалем. Потом в Хальхаль. А потом, куда Бог направит! Но эту тему тоже надо будет обсудить с сотрудником, который лепетал английский вроде меня, а он только завтра появится. Хотя на сегодняшний день событий было столько, что мне казалось, что я уже всё видела. Время было позднее, оставалось только пойти отдыхать от нагромождения мыслей и лёгкой физической усталости.

В тот момент, когда собиралась подняться к себе в номер, произошло чудо.

Рассказ 4. Чудеса случаются

Я не знаю, как ещё назвать случившееся в тот вечер? Разве только подарком Вселенной, не иначе.

В ресторан, где я распивала чаи поздним вечером, как явление Христа вошли двое, один из них мужчина в возрасте до сорока лет. В его глазах сверкали озорные искры, открытая улыбка играла во всё лицо, добродушный облик говорил сам за себя. Прямо с двери он направился ко мне, и уверенно, перебив мой диалог с официантом, обратился многословной тирадой:

– Ты русская? Что ты здесь делаешь? Путешествуешь? Одна? Это как? Совсем одна? Говоришь на фарси? Нет? А как же путешествуешь? Первый день в Иране? А почему сразу в Талеш, а не в Тегеран? Туда все туристы едут. Талышские горы хочешь увидеть? Деревни горные? Знаешь, я восемь лет езжу в Иран по делам бизнеса, а в этом ресторане иногда ужинаю и сейчас на ужин пришел, но ни разу в Талеше не видел русских. Я вчера приехал из России. Я тоже россиянин, но я талыш по национальности, хоть родился и вырос в Санкт-Петербурге. Мой отец из Ленкорани, я знаю талышский язык. Здесь живут талыши, это несколько регионов Ирана. Во время русско-иранской войны часть наших исторических земель отошла Русскому царю, но у нас здесь, в Иране, остались дальние родственники по отцу и мы поддерживаем связь. Иран ещё и страна моих друзей. За эти восемь лет общения с ними я выучил язык фарси. Очень трудно было, меня учил мой родственник. Но удивительно то, что я чувствую себя русским, я чувствую себя петербуржцем. Я люблю мою родину.

Патриот моей страны снял куртку и повесил её на спинку стула, при этом заказал ужин, одновременно продолжая свой монолог.

– Ты знаешь, меня Парвиз зовут. Я многим туристам помогал в Тегеране, почему-то у них у всех были проблемы. Я не хочу, чтобы ты, то есть моя землячка, страдала в этой стране. Какой план у тебя назавтра? В Субатан хотела ехать? Завтра я пришлю машину с утра, водитель отвезёт тебя в Субатан. Ты ему ничего не плати, я всё сделаю сам, это будет мой друг. У меня здесь много друзей в каждом городе. В Талеше буду несколько дней, потом в другой город поеду в зависимости от работы. У меня бизнес в торговле с Ираном. Самое главное, ты меня не бойся. Иран – очень верующая страна, правила у них строгие, преступность минимальная. Тут тебя никто пальцем не тронет, а проблемы у туристов другого характера. То у них денег не хватило, то отель не могут найти, а там вещи, то таксисты наглеют по отношению к ним. Талеш совсем нетуристическое место. Тебе не надо туристическое? А, вон что! Ты фотографии красивые в интернете видела! А теперь в реальности хочешь глянуть? За отель ты уже заплатила? Тогда сегодня оставайся ночевать тут, а завтра утром с вещами на выход. Да не пугайся ты! Вещи в машину кинешь, в Субатан съездите, а в обед вернётесь в Талеш, сразу позвоните. Я приеду и всё обговорим. Завтра виллу хочу снять на несколько дней, родственник ещё прибудет из Кума. Будет тебе отдельная комната. За несколько дней привыкнешь к стране, а там сама решишь что делать. Если бы ты приехала в гости или по работе, то я бы не переживал, а вот туристам надо помогать. Человек едет за свои деньги, чтобы только увидеть чужую страну. Ни родственников, ни друзей, ни языка. Почётно. Помогать надо. Это сильно. А другому типу до магазина лень сходить. Извини, забыл представить. Это мой водитель. Называй его Миша для простоты общения.

Молодой человек с приятным лицом, невысокого роста и выраженным намёком на стильную молодёжь всё это время разговаривал в стороне, но услышав своё имя, резко повернул голову к нам, встряхнув модной стрижкой, и улыбнулся.

Мой земляк мог бы ещё многое сказать, но тут принесли ужин на троих. Я сопротивлялась, успев до прихода мужчин выпить бутылку молока с очень сладкими круассанами. Парвиз ничего не хотел слушать. Ужин состоялся. Я пыталась заплатить за себя, но мой земляк так на меня глянул, что я чуть в пол не ушла. Мне пришлось прислушаться к его словам и согласиться с ним, как с мужчиной, который хорошо знает Иран. Парвиз уверенно заявил, что я должна придерживаться его компании, во всяком случае, сейчас. Я интуитивно почувствовала, что этот человек не подведёт.

Встреча с петербуржцем стала судьбоносной. Он спутал все мои планы и повернул течение ожидаемых событий в иное русло. Город на севере Ирана между берегом Каспийского моря и Талышскими горами ознаменовал себя встречей с талышом российского происхождения. Дальнейшие события наворачивались, как снежный ком.

Рассказ 5. Иранский вояж русской авантюристки набирает обороты

С утра, как условились с моим земляком, я упаковала вещи в сумку и в нетерпении ожидала обещанную машину у отеля, но все они проскакивали мимо, не задерживаясь ни на мгновение, и каждую из них я провожала очередным тоскливым взглядом. Я нервничала, заходила в отель, снова выходила и изо всех сил мозолила глаза водителям, чтобы кто-нибудь узнал во мне свою пассажирку. Но даже имея на голове мексиканскую шляпу, которая на весь Иран единственная, и является верным отличием иностранки среди талышей, меня никто не узнавал. Даже табличка на грудь не помогла бы!

– Но не может быть, чтобы вчерашний разговор оказался злой шуткой. Я смотрела в глаза тому человеку, слушала его пламенную речь и безоговорочно поверила в искренность его обещаний.

Прошёл час, когда я осмелилась позвонить Парвизу и вывести его на чистоту. Сотрудники отеля набрали номер, тот сонно взял трубку.

– Так значит, ты спишь, а я жду? В шесть утра с кровати спрыгнула, чтобы Субатан увидеть! Всю ночь эта деревня мне виделась! Это же надо? Спит!

Тут петербуржец слегка проснулся и заявил, что ровно час назад водитель присланной им машины позвонил и доложил, что ждёт меня у отеля. Я онемела.

– Как ждёт? Где ждёт? Вдоль обочин стоят машины, но как я узнаю мою? К тому же все машины белого цвета и одной модели от местного автопрома. Почему он не вошёл в отель? Почему не спросил обо мне, как положено?

Парвиз совсем не нервничал в отличие от меня, это же не он проснулся в шесть утра, и не он одиноким маятником больше часа фигурирует вдоль дороги, машет шляпой каждой проезжающей машине, вызывая недоумённое удивление на лицах водителей.

Мой земляк приехал через полчаса и без задержки прошёл к одной из машин. Там сидел водитель, терпеливо ожидая в течение двух часов пассажирку из России.

Я потрясена! Неужели водитель думал, что я найду его машину среди десятка совершенно одинаковых легковушек местного производства? Почему он элементарно не вышел из машины и не огляделся по сторонам? Почему он меня не искал? А когда мы ехали в деревню Субатан, то он подпрыгивал от каждого моего восклицания типа «Ой!», «Ах!», «А!», при этом вопросительно оглядывался на меня с испуганным лицом.

В эти моменты он вилял по дороге, которая и без того вилась серпантином. Я быстро поняла, если хочешь жить, то не восхищайся! Это позже узнала, что водитель не в меру стеснительный.

– С ума сойти! Стеснительный! А как он живёт?

Но как бы там ни было, с машиной он управлялся ловко.

Хороши Талышские горы! Поросшие дубовыми рощами, они возвышались по обе стороны от дороги могучими зелёными стенами, иногда горы расступались чистыми долинами в редких поселениях и снова сдвигались, как будто дразнили скрытой ими красотой.

Деревня Мариан среди Талышских гор

Глубокие ущелья, изрезанные горными речками, перемежались межгорными котловинами в грабовых лесах. Чем выше мы поднимались, тем чище становились склоны, похожие на стадионы, засаженные газонной травой. Среди этих высокогорных лугов стоят деревни в туманной дымке. Нет там улиц и площадей, только домики с цветными крышами, как россыпь конфетти.

Мы остановились в такой деревне, она напоминала музей под открытым небом со старинной баней добротного кирпича, мимо которой не проедешь. Внешний облик полуразрушенного здания впечатлял, а внутри полная запущенность под арочными сводами. Дремучая постройка с названием Дом шаха сохранилась лучше и напоминала длинный глиняный барак. Вход оказался закрыт, а открывают его только по просьбе туриста, которого заносит сюда ветер странствий к удивлению деревенских жителей. По петляющей дороге поднялись наверх, а обратно спускалась пешком, с трудом объяснив водителю, что меня надо ждать внизу, а не ехать за мною след в след.

Деревня жила своей незатейливой жизнью с кричащими во дворах петухами, с работающими на огородах женщинами и отарами овец на горных лугах. Городские стрессы тут не живут, здесь вдохновение наполняет душу, и поэзия рождается в ней.

Наверное, вы удивитесь, но в деревню Субатан я в тот день не попала, а побывала в деревне Мариан, но об этом я и мой водитель узнали от одного местного аксакала на обратной дороге. Пришлось только посмеяться, но мне так понравилось в Мариан, что про Субатан я больше не вспомнила. К тому же дарёному коню в зубы не глядят!

Палисад в деревне Мариан

Вернулись в Талеш к обеду. Достала сумку из багажника, поблагодарила водителя и снова в свой отель вошла. Есть хочу! Ещё утром обещала Парвизу ждать его, но, судя по его хронической жизненной неспешности, решила обедать в одиночестве. Засела в ресторане, даже успела половину проглотить, как вдруг глас надо мною раздался:

– Нехорошо есть в одиночку!

Знаю, но ем, дабы ждать и догонять – не моя тема. Парвиз и друзья, как три богатыря встали предо мной.

Итак, знакомьтесь: Парвиз – мой босс, которого невозможно ослушаться в силу убедительности речей, ведь не зря он окончил медресе в азербайджанском городе Ленкорань, а затем продолжил исламское обучение в Иране. Знание языка помогло ему сегодня заниматься поставкой продуктов в Россию на оптовые линии Москвы и Санкт-Петербурга.

Саша (Саджади) – иранец 42-х лет гигантского роста со смоляной бородой и такой же шевелюрой, один из лидеров исламской республиканской партии аятолла Хомейни. Дальний родственник и близкий друг Парвиза. Помогает в продвижении бизнеса, при этом отслеживает проявления коррупции. Его внешний вид вызывает неподдельный трепет.

С Мишей (Мейсам) мы уже знакомы – худенький и шустрый иранский водитель, начинающий бизнесмен, всё делает быстро и вовремя. Русские имена им дал петербуржец, чтобы облегчить мне общение.