Флеш Рояль

Нет, не трудных. Катастрофических. И самой большой ее ошибкой было не столько влюбиться в Макса, сколько поверить в то, что сделанный из камня и железа Горец способен хоть на какие-то чувства.

Днем ей еще удавалось справляться с собой, а ночью, когда Вика с Маринкой засыпали, все накатывало с новой силой. Перед глазами поочередно возникали образы кривящей красивое личико Ланы, пугающе чужого Домина, сочувствующего Алексея. Хотелось выть и выть в подушку, и если бы Алексей не погнал ее к морю, то сейчас бы она так и делала в своей пустой квартире.

Девочки особо не допытывались. В первый же вечер по приезду довольствовались ее сухим и сжатым повествованием о своей несостоявшейся любви. Дальше просто пили «Бифитер» с тоником, пока Вика не предложила домешивать «Кампари», и биттер тоже пошел на ура.

Они сидели на балконе, сложив ноги на перила. Перед ними высились горы, и было так чудесно сидеть, постепенно хмелея и наблюдая, как мысли испаряются из головы, а сознание погружается в спасительное забытье.

Под утро приснился Максим. Это был даже не сон, а какое-то наваждение, пугающее своей реалистичностью. То ли коктейлей было слишком много выпито накануне, то ли пресловутая телесная память постаралась, но Динка так явно ощутила его рядом, что даже пошевелиться не могла. Как тогда в отеле, когда она проснулась, прижатая его телом.

Во сне, граничащем с реальностью, он так же прижимал ее, и Динка как наяву слышала его сбитое дыхание. Чувствовала кожей требовательные прикосновения рук и горящие следы исступленных, настойчивых губ. И думала, что так ей нравится намного больше, чем те его воздушные касания к шее, вискам и волосам Ланы. Так может она ошибалась, и то, что ей чудилось проявлением давних чувств, на деле оказалось простым позерством?

Когда Максим был с рядом Диной, у него проявлялась прямо-таки маниакальная потребность стискивать ее в своих объятиях. Его прикосновения граничили с мертвой хваткой, оставляющей синяки, словно он обозначал территорию, подчеркивая и напоминая всему окружающему миру – мое.

И если выбирать, то она однозначно предпочла бы нежным, трепетным касаниям эти безумные, накрывающие с головой ощущения от сумасшедших и безудержных порывов, под которыми хорошо угадывались жгучее желание и нетерпеливость собственника.

Динка даже подняла руки, чтобы обнять Максима, настолько осязаемо было его присутствие, но руки лишь скользнули по воздуху и беспомощно упали вдоль тела. Он больше не коснется ее.

От осознания этого Динка почувствовала в груди настоящую физическую боль. Пришлось свернуться клубком и хватать ртом воздух, беззвучно рыдая в ладони.

Но постепенно море, солнце и хорошая компания делали свое дело. Мужчины вокруг как сговорились, приглашения на свидание поступали со скоростью три-четыре в минуту.

Даже спасатели, увязавшиеся за ней на днях, и те не устояли. Она и заплыла-то всего ничего, а шуму было, словно они не спасатели, а пограничники и выловили ее как минимум в нейтральных водах. Динка заговорила обоих, назначив им свидание возле центрального парка в девять вечера, куда сама, конечно же, идти не собиралась.

То ли магия курортного города, то ли ее отчаянное желание выбросить Домина из головы способствовало такому вниманию, но вокруг нее увивалось немалое количество поклонников.

Вика с Мариной критически подходили к каждому и даже отобрали для Динки несколько подходящих кандидатур. А потом выговаривали, что она не хочет выбить клин клином и забить на этого обнаглевшего бандита. И Динка с благодарностью думала, что не ошиблась с выбором попутчиц.

К концу отдыха ей уже и вовсе казалось, что она излечилась от своей глупой, бестолковой любви. Она старалась не думать о Домине, и ничто здесь о нем не напоминало.

Несколько раз Динка замечала неподалеку бритоголовые затылки. Хотя мысль о том, что Максим ее ищет и прислал за ней бойцов была совершенно фантастической, она предусмотрительно старалась не попадаться им на глаза. Просто на всякий случай.

Последний вечер они с девчонками провели, пробравшись на крышу гостиницы. Из четырнадцати этажей работали только первые пять. Остальные находились в стадии ремонта и зияли черными дырами окон на фоне стремительно темнеющего неба.

На крыше были расставлены шезлонги – наверное кто-то из персонала обустроил себе бесплатный солярий. Прямо над ними повисла луна, напоминающая спелый абрикос. Было очень замечательно пить пиво, глядя на горы и город, расстилавшийся внизу.

После моря Динка отправилась проведать маму с бабушкой, а когда вернулась в город, как раз нужно было выходить в смену. Она надела свой самый провокационный и испытанный на курортных женихах наряд – белые короткие шорты и лимонный топ с вырезом-лодочкой.

Конечно, это не для Домина. Так просто. Очень жаркое выдалось лето, особенно в городе. И лишь только вошла в зал, первым, кого она увидела, был сидящий за столиком в баре Домин.

В один миг все достижения и завоевания, достигнутые в нелегкой борьбе с собой, объявили позорную капитуляцию. Дина обнималась с Сережей Вороном, Игорь смешно упал перед ней на колени, ну да это известный клоун.

Когда Тимур подошел, чтобы отгородить ее от Игоря, она неожиданно обняла его и почувствовала, как напряглись мышцы охвативших ее рук, а шею обволокло теплое дыхание.

Мелькнула шальная мысль затянуть на глазах у Макса настоящий поцелуй. Заодно стало интересно проверить, как целуется Тимур.

По всему выходило, что очень даже неплохо, а судя по вперившему в нее взгляду Домина, реакция последует незамедлительно. Но Динка быстро себя одернула.

Похоже, Тимура так и не попустило в отношении нее, а использовать влюбленного мужчину, чтобы досадить Горцу, идея не самая лучшая.

Плюс, не стоит забывать, что Тимур не ее одноклассник. Если верить слухам, он – следующий кандидат в смотрящие от тех самых загадочных столичных, о которых она столько слышала. После того, как Горец уберется в столицу.

Тамерлан – так называли Тимура столичные братки, и судя по всему, его новое имя уже начинало приживаться в определенных кругах. Динку уже достал этот зверинец. Почему нельзя спокойно жить под человеческими именами?

Но как раз ее спросить и забыли. И если Тимур смотрел на нее влюбленными глазами, это совершенно не означало, что свой новый пост он заработал честным и упорным трудом.

Динка постаралась извернуться от настойчивых объятий будущего Тамерлана и встала у покерного стола прямо перед Доминым. Лучше она будет с Сережей обниматься, так безопаснее. С кем дразнить Максима, ей совершенно все равно, тем более Тимур никуда не делся, навис с другой стороны.

Максим смотрел на нее в упор, не скрываясь. Ну как на нее. На ее ноги. Белые шорты сыграли свою роль. Они хорошо оттеняли ровный, золотистый загар, а Динка еще и ноги скрестила специально, чтобы они длиннее казались. Пусть смотрит, кто ему не дает?

Домин и смотрел, а потом вдруг поднялся, ни слова не говоря, и двинул на выход. Верноподданные тут же потянулись за его Величеством, и Динка осталась стоять, растерянная, так и не успевшая понять, чья игра сейчас оказалась старше.

Глава 24

Динка с Юлей вышли дежурить в зал вдвоем. Все равно, где болтать – за столом для блэкджека или в стафф-руме. Здесь даже удобнее, меньше посторонних ушей. А какая разница, они простоят по одному часу или вдвоем два часа? Лешке точно принципиальной разницы не было, о чем он и дал понять милостивым кивком.

Динка провела рукой по новому сукну.

– Они что, столы перетянули?

Старое покрытие давно пора было сменить: сукно, пропаленное, словно об него тушили бычки, со следами от шампанского и кофе, конечно, не добавляло статусности заведению. Но новое покрытие было просто кошмарным – по фактуре оно больше напоминало валенок. И цвет какой-то странный.

– Это Викторыч пожлобился, – хмыкнула Юлька. – Знаешь как Домин орал? Угрожал ему на задницу это сукно натянуть, если он его не заменит. Вроде бы к следующей смене должны заново перетянуть.

Динка улыбалась, но внутри все сжалось только от одного упоминания о Домине. Она когда-нибудь сможет реагировать по-другому?

Юля продолжала говорить, а Динка, согнувшись над столом и подперев рукой голову, делала вид, что слушает и даже периодически издавала разные поощряющие звуки. А сама с грустью думала, насколько живучей оказалась в ее организме опасная бацилла под названием «Максим Домин».

В зал вошли двое, и Динка поспешно выпрямилась. Вошедшие сразу направились к их столу, минуя кассу, а из-за бара к ним уже бежал Алексей.

– Разменяй, – ткнул один из них деньги Леше, тот кивнул и дал знак Динке выдать чипы.

– Что, девочки, сыграем? – сказал второй, делая ставки, а потом поднял глаза на Динку. И замер удивленно.

– Да ладно! – он толкнул в бок товарища. – Вадим, гляди, как нам повезло. Эй, пит-босс! Я порядки ваши знаю, но предупреждаю: устроишь чехарду за столом, я сразу уйду. Я играю сегодня только с ней.

И повернулся к Динке.

– Ну что, дорогая, будем знакомиться? Эту ночь мы с тобой проведем вместе, так что знакомство в нашем случае весьма уместно.

Алексей с готовностью закивал и прижал обе руки к сердцу. Мужчина усаживался напротив за столом, давая понять, кто тут главный игрок, а Динка украдкой его рассматривала.

Не только говор выдавал в нем приезжего из столицы ближайшего зарубежья, а и внешний вид. Среднего роста, он был одет обманчиво просто, но Динка хорошо знала, сколько стоит такая кажущаяся простота.

От мужчины прямо пахло деньгами, при этом он не раскладывал веером по краю стола прессы с долларами. Они просто у него были, это сразу становилось ясно. Причем давно и много.

Странное дело, хоть предложение и казалось двусмысленным, оно не звучало пошло. Может, потому что мужчина говорил с обезоруживающей улыбкой, и в голосе явно сквозила ирония. При этом его глаза смеялись и Динке, глядя на него, тоже хотелось улыбаться.

Мужчина был красив. Умные, проницательные глаза говорили о том, что их обладателю не меньше сорока, хотя выглядел он превосходно. На вид не дашь больше тридцати пяти.