НГРД

– Ну и козел же ты!

– Я тоже по тебе соскучился, – попытался пошутить Андрей.

– Не смешно. Я только из отделения вышла. Меня там три часа продержали.

– Хулиганила?

– Да ты, походу, совсем конченый! Меня повязали в числе первых. И тебя не было рядом. Меня мент облапал. Обыск, типа…

– Но сейчас-то все хорошо?

Андрей почему-то почувствовал себя слабым. Слизняком. Тюфяком. Но, с другой стороны, а что ему сейчас оставалось говорить или делать?

– Может, тебе такси вызвать до меня?

– Знаешь что… Я сама доеду. Доеду, заберу вещи. Будь добр, собери их, пока я в пути.

– В каком смысле?

– В прямом. Я от тебя ухожу. И давай только без драм и дешёвых истерик. Я пока в ментовке сидела, решила. Хватит с меня…

Она положила трубку, а Андрей оглядел комнату: вон там ее расческа, на вешалке у двери ее плащ, на книжной полке пара ее книг. В общем-то, не так уж и много вещей – они не жили вместе: Вика ночевала у него пару раз в неделю, иногда они проводили вместе выходные, ходили по выставкам, концертам… И вроде ничего не предвещало, что они расстанутся. Кроме разве что того, что ничего в их жизни кардинально не менялось: он не звал её жить с ним, она не просилась – все ровно, никто никому не мешал. Наверное, нужно было куда-то двигаться вместе, но, как казалось Андрею, их обоих устраивало то, как есть.

Он любил её, но не до истерики. Любил ее и морально, и физически. И это ее решение все-таки как-то больно резануло. Может быть, из-за какой-то своей обыденности? Одно дело, когда расстаются со скандалом и по веской причине, а так… Как-то неправильно что-то. Будто не мир рухнул, а волну радио переключил. Звучал сладкоголосый Лазарев, а потом внезапно захрипел Сукачев.

И больно Андрею стало именно из-за этого. Как-то все очень легко. Да и ему почему-то не жаль. Просто… Проблем добавилось. Вон, в ванной надо её шампуни и прочую ерунду собрать, например…

Андрей сложил Викины вещи в огромный пакет из строительного магазина, покурил на кухне и решил ее не дожидаться. В расставании ведь что ужасно? Конечно же, последнее «пока»! Расставаясь мирно, все хотят казаться милыми, а это в такой ситуации выглядит очень цинично. У Вики есть ключи, сама зайдёт.

Зашнуровав кроссовки, Андрей вышел из квартиры, спустился в лифте, пересек двор, в магазине взял два пива – ну не так же просто шататься по дворам. Хотя пить, если честно, не хотелось.

Допив одну банку, он дошёл до лесопарка. Походил по нему полчаса и повернул назад.

Когда он вернулся домой, то Викиных вещей уже не было, а её ключи лежали на месте пакета.

– Вот и попрощались, – пробубнил Андрей и дернул кольцо четвертой за сегодня банки…

Заимка

«В городе можно прожить, зажав свои израненные сердце и душу в кулаке, но в деревне они должны открыто светиться в твоих глазах».

(Грегори Дэвид Робертс)

– В общем, она как ушла, так мы больше и не общались. Я не звонил и не писал, она тоже… – Андрей сам не знал, почему рассказал историю расставания с Викой Саше. Видимо, адреналин после встречи с местными гопниками зашкаливает. – Вот ты бы как поступил?

– Я бы поконкретнее узнал причину и предложил дать время на исправление ситуации. Но это лишь логически. К сожалению, люди не всегда логичны, – Саша ответил, не поворачиваясь: он сосредоточенно вёл машину.

Впереди блеснула река. Чёрный внедорожник с круглыми фарами въехал на паром.

– Я выйду?

– В пределах парома можно.

– Ну а как иначе? Я плавать не умею, а топиться не собираюсь.

Паром забухтел, завибрировал и оторвался от берега. Андрей, прислонившись спиной к двери автомобиля, снова закурил.

Река была широкой. Так просто не переплывешь. Только на лодке или пароме. Хотя, кто знает! Были же смельчаки, которые переплывали Ла-Манш. Но вряд ли в этих местах водятся такие.

Саша тоже вышел из машины и встал рядом с Андреем.

– Саша, а ты смотрел фильм Рюмина-Поздеева?

– Знаком с его содержанием.

– Ну, что думаешь? Похоже на правду?

– Если говорить о том, что что-то строилось, то да. Остальное – нет. Да вы ведь сами все скоро увидите. Зачем спрашивать?

– Интересно же. Ведь по сути, если бы не этот фильм, то меня бы здесь не было.

Они молча смотрели на торжественные воды, окаймленные с двух сторон полосками лесов. Река текла тысячи, а может, и миллионы лет. Тяжёлая синь с густыми будто из ртути волнами.

Паром, бубня мотором, покачивался из стороны в сторону. Шёл медленно, но уверенно.

– А ты знаешь, почему Рюмина-Поздеева задержали?

– Не из-за фильма, – коротко ответил Саша.

– А из-за чего?

– Андрей Романович, я не являюсь членом группы, расследующей дело этого блогера. Да мне это и не надо: у меня другой функционал и иные обязанности.

– Понятно… – Андрей кинул окурок за борт.

Интересно, что чаще всего слово «понятно» говорят тогда, когда как раз таки ничего не понятно. Вернее, понятно что-то другое. Например, что собеседник о чем-то не хочет рассказывать.

– А почему нас никто не остановил на причале, никто не проверил? Вдруг ты не меня везешь?

– Если бы вы были не вами, а кем-то другим, то это выяснилось бы ещё на перроне. Я знал, как выглядит тот, кого встречал. Всё совпало.

– Ну а вдруг… Я не знаю, вдруг я бы захватил тебя в заложники.

– Об этом узнали бы раньше, чем вы бы осознали, что сделали что-то не то.

Они сели в машину. Андрей достал из сумки мобильник, включил – ни интернета, ни связи.

– Нет смысла здесь в таких телефонах, – Саша в отражении зеркала заднего вида заметил, что сделал Андрей.