Город Мёртвых. 1 том

– Я бы не спрашивала, если бы мне было всё равно.

Стенсбери задумчиво покусал губу, практически неощутимо перебрал складки простыни под своими пальцами, и лишь после этого заговорил снова.

– Моя семья вылетела раньше меня, – несмело поведал он. – Родители, сестра с мужем и мой племянник. Я не знаю, где они сейчас и что с ними… Я стараюсь об этом не думать, но… но ты же знаешь…

До сих пор Томас ни разу и словом не обмолвился о судьбе своих близких, поэтому для меня его слова были настоящим откровением. Я задумчиво потёрлась щекой о ткань его футболки и машинально прикинула возможные варианты.

– Говори, – тут же настойчиво попросил англичанин. – Я догадываюсь, что сейчас происходит в твоей умной голове.

– Хм…

– Ти-ин, – требовательно протянул он.

Он попытался усмехнуться моему упрямству, но вместо этого, вышел какой-то совсем уж нездоровый и горький смешок, выдававший все его внутренние переживания. Его пальцы ощутимо дрогнули.

– Они тоже отправились в убежище? – решила уточнить я.

– Да. Что думаешь? – взволнованно спросил Том. – Каковы шансы…

Он осёкся на полуслове, не решаясь договорить.

– Я могу сказать только одно, – стараясь быть тактичнее обычного, я тщательно подбирала слова. – Им повезло, что они не полетели с тобой на одном самолёте.

Том судорожно вздохнул, плотнее прижимая меня к себе, словно я могла его спасти от этой стремительно накатывающей волны страха.

– Извини, – сейчас мне действительно было жаль, что я оказалась для него такой бесполезной. – Мы можем гадать бесконечно, что с ними. Я не всевидящая. Нужно надеяться, что с ними всё в порядке.

Мы оба знали, что их шансы на выживание ничтожно малы. Случай с самолётом Томаса, ручаюсь, был не единственным. Но даже ложная надежда всегда лучше полного отчаяния. Особенно для такого не искушённого одиночеством человека как Том.

– Как только мы доберёмся до убежища, ситуация прояснится, – предприняла я попытку сказать ещё хоть что-то обнадёживающее. – Давай не будем думать о плохом. Лучше верить в хорошее.

Мужчина выслушал меня молча и продолжал хранить молчание ещё долго. Честно, я боялась посмотреть на него. Прекрасно ощущалось напряжение, с которым он пытается перебороть свои переживания. Я понимала, что он чувствует, и решила дать ему время смириться с неразрешимостью этой ситуации.

– Я никогда не спрашивал тебя, – вдруг обратился он ко мне. Было заметно, что говорить спокойно ему давалось с большим трудом. – Ты сказала, что одна, но… Ты точно знаешь о судьбе своих родных?

Он сглотнул и шумно втянул носом воздух, стараясь собраться. Я знаю, ему было необходимо разделить свои мысли и чувства с кем-нибудь ещё, ощутить себя не одиноким, услышать, что я тоже испытываю нечто подобное –но мне нечего было ему предложить. В отличие от него, я знала точно.

– Да, все мои близкие мертвы, – как можно спокойнее поведала я. – Мне больше некого терять.

Как странно, это признание далось мне так легко. Наверное, время всё же сделало своё дело. Лёгкий холодок возник в сердце и тут же испарился, как призрак старой утраты, с которой я уже давным-давно смирилась. Руки интуитивно сжали одежду мужчины. Вот он – живой, единственный… Мои губы невольно разомкнулись, и я коротко добавила:

– Кроме тебя.

Прошедшая тяжёлая ночь вновь всплыла в моей памяти. Если до этого момента я ещё сомневалась, то, после всего пережитого, теперь могла сказать точно – Том Стенсбери был смыслом моего существования. Ни больше, ни меньше. Сама мысль о вероятности его исчезновения из моей жизни вызывала во мне ужас.

Мои размышления были прерваны копошением собаки возле двери. Возможно, не было ничего странного в том, что Шекки просто обнюхивала входную дверь, она не лаяла и даже не рычала, но меня её поведение озадачило.

– Соболезную, – посочувствовал Том, несколько опуская мою последнюю фразу, которую он, бьюсь об заклад, расслышал.

– Не нужно, – вновь убедительно попросила я, отстраняясь. – Мёртвое – мёртвым, живое – живым. Не хочу переживать об этом снова.

С улицы мне послышался еле уловимый звон. Интересно, какого чёрта там происходит? Не могло мне это показаться!

– Тин? – удивлённо посмотрел на меня англичанин, совершенно не понимая, почему я так настойчиво пытаюсь вырваться из его рук. – Я чем-то обидел тебя?

– Нет, всё в порядке, – стараясь не подымать панику на пустом месте, сказала я как можно спокойнее. – Отпусти меня.

Но Томас не понимал, что со мной вдруг произошло, и это делало его только упрямее:

– Если я в чём-то виноват перед тобой, скажи мне.

– Всё в порядке, – быстро повторила я, опрометчиво не желая делиться с ним своими, возможно пустыми, вспышками подозрительности.

Я привстала, стараясь не шуметь, и внимательно прислушалась к окружающим нас звукам. Звонкое потрескивание камина и глухое клацанье когтей собаки по паркету, к сожалению, мешали услышать что-либо ещё.

– Да стой же ты! – наконец потеряв веру в моё благоразумие, повысил Том голос, цепляясь в последний момент в сковывающую меня простынь и рывком усаживая обратно. – Довольно!

От неожиданности я коротко пискнула, рухнула на колени и возмущённо уставилась на него. Чтобы тут же не разразиться великим и могучим во всей красе и вслух, честно, мне пришлось собрать все свои жалкие остатки самообладания. Очевидно то, что я вот-вот взорвусь, было видно невооружённым глазом. Томас предпочёл схватить меня за плечи, чтобы я даже не подумала вырваться.

– Спрашиваю ещё раз, – вкрадчиво заговорил мужчина. – Что случилось?

– Для этого совсем не обязательно было меня обездвиживать! – недовольно заметила я, чувствуя, с какой силой впиваются в меня его пальцы. Пожалуй, позже я найду на своих плечах парочку другую синяков.

– А что я могу ещё сделать? Ты в очередной раз попыталась уйти от разговора! Я ненавижу, когда ты начинаешь убегать!..

– Хорошо, хорошо! – я расторопно перебила его. – Тебе не кажется, что Шекки ведёт себя странно?

– Шекки? – пусть Том и не сразу понял, о ком я говорю, но секундой позже всё-таки перевёл внимание на собаку.

А собака тем временем тихо и заунывно скулила, нарезая круги вокруг входной двери, поджимая неправильно купированный хвост и взъерошив шерсть на загривке. Вела она себя действительно как-то очень уж странно…

– Она что-то чует, – согласился мой спутник.

– Или кого-то, – добавила я. – И самое странное, что в присутствии зомби она бы вела себя совсем по-другому.

Одна из пережатых рук уже начинала неметь, пришлось с силой дёрнуться в сторону, чтобы напомнить о своём незавидном положении:

– Теперь отпустишь? – вопросительно уставилась я на мужчину.

Том молча разжал хватку, поднялся и помог мне встать на ноги.

– Извини…

– Проехали, – сдержанно отмахнулась я.

– Как думаешь, что это может быть? – спросил он, с подозрением вглядываясь в окна.

Я затянула потуже, так и стремящуюся свалиться, простынь и прошлёпала босыми ногами ближе к двери, неловко подхватив по дороге автомат: