Тайна золотой сабли

– Да, мужика этого необходимо найти. Но мне кажется, что он вряд ли пошел на преступление, – Юля пожала плечами, – он выходил из машины перед домом тети Нюси, вытаскивая багаж. Никакой конспирации, если он задумал убить и обворовать своего клиента.

– Он мог быть элементарным наводчиком, – возразил Осипов.

– Пожалуй, – усмехнулась Юля и спросила, – что еще у тебя там? – заглядывая в газету.

– А это – на десерт, – и мужчина весело помахал пожелтевшим кусочком бумаги перед её носом.

– Дай посмотреть! – нетерпеливо потянулась она к бумажному треугольнику с выцветшими чернильными буквами.

– Люляшка, аккуратнее, – он положил ей на ладонь находку, – этому письму шестьдесят лет!

Молодая женщина с трепетом развернула листочек, изрядно потертый на сгибах. За долгие годы бумага пожелтела и высохла, а чернила поблекли. Но текст читался, и Юля по слогам проговорила:

– Моя дорогая женушка Татьяна! Я жив-здоров, чего и тебе желаю.

Далее шли короткие описания землянки и боевых товарищей, а потом – слова о любви. И подпись: лейтенант Красной Армии Тимофей Дробахин. Юля вздохнула и посмотрела на Андрея.

– Это письмо с фронта?

Мужчина кивнул.

– Знаешь, от этого незамысловатого послания веет такой верой и такой силой, – журналистка покачала головой, – будто в каждой строчке – дыхание войны! Я так себе явно представила земляной окоп и алюминиевую миску с кашей, про которые написал этот, – она посмотрела еще раз на подпись, – Тимофей. А сколько нежности у него к своей жене, такой трогательной заботы!

– Я согласен, – Осипов взял из ее рук фронтовое письмо и бережно положил на тумбочку, – а теперь подумай и скажи, кто такие Татьяна и Тимофей Дробахины? И какое отношение они имеют к твоему дяде?

– Не знаю, – после минуты раздумья, проговорила Юля, – я такую фамилию и не слышала в Залиманском. Может быть, дядя Ваня нашел это письмо? Или оно осталось от Гали?

– Если оно случайное, то почему твой дядя его хранил у себя в паспорте? – мужчина внимательно посмотрел на подругу.

– Я поняла. Надо расспросить маму и тетю Нюсю!

– Когда поедем в Залиманское, ты поговоришь с нашей доброй хозяйкой, Анной Васильевной. Но надо это сделать деликатно, – начал советовать Осипов, – кстати, сколько ей было лет, когда началась война?

– Примерно, лет десять или одиннадцать.

– Значит, она должна помнить своих земляков с такой фамилией. Как думаешь, любимая?

– Наверное. А когда мы туда поедем?

– Как придут данные экспертизы.

– Андрей, а ты помнишь, что дядя Ваня нам с тобой на свадьбе сказал?

– Что нашлась какая-то пропажа, – мужчина вздохнул и добавил, – я об этих его словах уже думал.

– Он сказал, что зашел к какому-то знакомому и там обнаружил пропажу! – поправила его Юля. – Давнюю!

– Да, точно, – Андрей поцеловал любимую, – а теперь – спать!

Поднимаясь по ступенькам на телестудию, Юля посмотрела в распахнутые окна коридора, служившего курилкой, и улыбнулась. Ее команда была в сборе: оператор Виктор Николаев, как обычно активно жестикулирующий во время разговора, режиссер Димка Матвиевский, вечно перебивающий долгие монологи, и «звукач» Игорь Воронцов – добрый и ворчливый. И на душе сразу стало спокойно и радостно. Спокойно оттого, что у неё была, действительно, своя команда, а на телевидении это очень важно. Ни одна идея не осуществится в полной мере, если тебя не поддержат товарищи, не почувствуют то, что ты хочешь сказать своей передачей или сюжетом. Какой бы гениальный не написал журналист текст, если оператор снимет посредственно, музыка не будет соответствовать настроению, а монтаж сделан «спустя рукава», результат получится совсем не такой, какой был задуман. А радостно Юле было, потому что у нее – не просто команда профессионалов, это были настоящие друзья. И в этом она убедилась уже неоднократно. Юля справедливо считала, что ей повезло с творческой группой.

– Наш счастливый автор пришел! – хлопнул в ладоши Виктор, увидев, открывавшую входную дверь, сотрудницу.

– Ты, кумушка, опаздываешь, – Димка шутливо постучал по циферблату ручных часов.

– У меня выезд еще через час, – после приветствия весело ответила журналистка, посмотрев на режиссера.

– Нет, Юлия Сергеевна, – оператор иронично покачал головой, – съемка перенеслась, и выезд через… – он достал мобильник и глянул на экран, – пять минут.

– А почему же меня не предупредили? – расстроено спросила она.

– Ларочка тебе звонила, – пожал плечами Воронцов, – это я точно знаю.

Юля стремительно достала из сумочки телефон и ахнула.

– Действительно, три пропущенных…

– Ничего, коллега, я уже все собрал, – Николаев улыбнулся, – можем сразу спускаться в машину.

– А кассета? – журналистка с надеждой глянула на оператора.

– Все там, – он показал указательным пальцем вниз.

По дороге Виктор рассказал о предстоящей съемке, потом дал рекламный альбом салона красоты, который он запланировал снять в конце недели.

– Напиши «заздравный» текст об их услугах, – он улыбнулся, – и, пожалуйста, побольше эпитетов.

Юля кивнула.

– А сколько платят?

– Тебе – двойной гонорар, – подмигнул Николаев.

– Почему? – поинтересовалась журналистка, довольная этой новостью.

– Ты напишешь текст, озвучишь и сыграешь роль дамочки, которую мы снимем в главной роли, – усмехнулся он, – так что приготовься. Все педикюры-маникюры, маски и прически будем снимать на тебе!

– Ты же говорил, что заказчик хочет девушку модельной внешности? – развела в нерешительности руки собеседница.

– Переиграли, – усмехнулся оператор, – говорят, что им нужна моложавая красивая женщина от тридцати до сорока лет. Это их контингент! Мы с ребятами посоветовались и решили, что ты будешь «лицом» этого салона красоты!

– Надо же, – покачала головой Юля.

– Если бы ты была на обсуждении, мы бы с тобой, конечно, посоветовались, – вновь с иронией проговорил собеседник, – но ты у нас человек занятой, у тебя то преступления и расследования, то свидания и свадьбы. Кстати, как в выходные повеселилась?

– Свадьба была испорчена, – вздохнула журналистка, – представляешь, вчера моего дядю убили.

– Нет, только не это! Юля, скажи, что ты пошутила?