– Замерзла?
Услышала я его голос за спиной.
– Немного, – не поворачиваясь, ответила я.
Он прикрыл меня от ветра своим огромным телом и черным зонтом. Чуть подвинулся вперед, я протянула за спину руку, и наши теплые пальцы сплелись в крепкий замок.
Мы стоим лицом к людям, спрятав эмоции за маской скорби. Зато Наталья в стороне, видит то, что не доступно остальным. Молча, наблюдает и все так же прижимается плечом к Сергею.
Сначала я ничего не заметила. Люди в черных куртках с зонтами над головой. В теплом воздухе повис аромат цветов. Дождик. Много знакомых лиц, много чужих. Я окинула толпу взглядом. Внутри, в районе живота, что-то сжалось. Потом отпустило, и по телу пробежала дрожь.
Что-то не так в этих людях. Что-то лишнее. То чего не было пару минут назад. Одно знакомое лицо, но я его не вижу. Он стоит спиной ко мне и прикрывается большим зонтом.
Алекс! Он чуть повернул голову в сторону. Замер. Я тоже застыла на месте. Руки стали холодными, и Ваня еще сильнее сжал мою ладонь.
– Что случилось?
Он сразу заметил во мне перемену. Я махнула головой. Ничего. Сейчас призрак исчезнет, и мне станет легче.
Но, он не исчез. Развернулся, нашел меня взглядом и медленно, пробираясь сквозь толпу людей, двинулся в мою сторону.
Я напряглась. Ваня чуть отступил назад, понимая, что сейчас это необходимо.
– Прости, что опоздал.
Он совсем близко. Рядом. Холодный взгляд, и белокурые локоны за ушами.
– Когда ты приехал?
– Час назад.
– А почему не позвонил?
Я не узнала свой голос. Он звучит так же быстро, как летит время после смерти отца.
– Я хотел, но не стал тебя беспокоить. Такое горе… мне очень жаль, Соня.
– Мой папа…
И слезы хлынули из глаз.
– Ну, что ты, милая.
Он сделал шаг вперед, и я тут же уткнулась носом в его куртку.
Стыдно. Я так долго сдерживалась, не устраивала истерики, не плакала. Спокойно принимала соболезнования и разговаривала с людьми. А сейчас… Прорвало. Сердце рвется на части.
– Сонечка, – прошептал он, прижавшись губами к моим волосам. Рука скользнула на шею и замерла за ухом. – Поплачь. Теперь можно. Я рядом.
– Алекс, он… Я даже не попрощалась. Как же такое случилось? Только я вернулась домой, а он умер. Ушел из моей жизни. А я так любила, так ждала… каких-то слов, но он не сказал. Понимаешь?
– Конечно, понимаю. Все понимаю. Только успокойся. Мы еще поговорим об этом. Хорошо? Ты меня слышишь? Успокойся.
Он обнял меня крепче и отвел в сторону, подальше от любопытных глаз. А любопытных оказалось много.
Дождь утих, и влажный воздух проник через одежду. Я задрожала всем телом.
– Где Маша? – спросил он, сжав мои пальцы в своих горячих руках.
– Они дома с Ильей.
– Хорошо, что вы ее не взяли. Сыро.
– Да, сыро, – как эхо повторила я.
– Не дрожи. Сейчас сядем в машину, и отогреешься.
– Когда назад в Питер?
– Завтра утром. Я снял номер в гостинице недалеко от вашего поселка.
– Я хотела тебя кое о чем попросить.
– О чем? – напрягся он.
– Пусть Маша останется со мной.
– Но…
– Всего на пару дней. Не больше. Мне нужно закончить здесь дела, а потом я привезу ее. Пожалуйста.
– Сонь, конец четверти. Последняя неделя перед каникулами. Ты же понимаешь, что она не может сейчас пропустить занятия. Она и так два дня здесь.
– У меня совсем не было время, чтобы побыть с ней, поговорить, обнять. А я очень соскучилась.
– У тебя и завтра его не будет. Лучше закончи со своими делами, а потом приедешь, и я привезу тебе Машу на пару дней.
– Всего на пару?
– В следующую субботу мы едем отдыхать. Ты забыла? Мне нужна от тебя доверенность.
– Точно.
Все из головы вылетело. Последние три дня всех нас выбили из привычного ритма жизни. Хотя мою жизнь трудно назвать привычной. Особенно эту неделю.
Я оглянулась назад. Ваня так и стоит на том же месте, опустив голову вниз, держит в одной руке зонт, а вторую спрятал в карман куртки.
– Мне нужно вернуться, – сказала я. – Прости. Потом поговорим.