Я взглянула на темный дом. Пять этажей. Обычная панелька.
– А ваша мама не будет против?
– Нет.
Я согласилась. И не потому, что голодная, а лишь за тем, чтобы поговорить о работе. Днем у него нет свободного времени, а я скоро уеду.
Мы поднялись на второй этаж. Длинный коридор и три комнаты. Он открыл ключом самую дальнюю комнату, а потом пропустил меня вперед.
– Можно не разуваться.
Щелк. И зажегся свет.
Тесно. Может метров десять, или меньше. Тут же электрическая плитка и холодильник. Кругом горы непонятных вещей.
– Я сейчас приготовлю чай. А вы садитесь на кровать.
Он вышел в коридор, а я села.
Только сейчас я увидела, что это не просто вещи. Кругом высоченные, почти до потолка, стопки книг, журналов, газет. В углу за шкафом спрятана гитара, тут же на крючке висят боксерские перчатки. Нет ни телевизора, ни компьютера.
Комната захламлена, но не грязная. Плитка начищена до блеска. Полы скрипят. Кровать застелена покрывалом.
Иван принес воду в кувшине.
– А где ваша мама? – спросила я, когда он открыл холодильник.
– Она живет за городом.
Он достал пирог. Красивый, с кружевной оборкой по краям. Золотистая корочка, и запах великолепный. Точно такой же печет Сан Саныч на праздник, только с грибами и курицей.
Я откусила большой кусок. Мясная начинка тает во рту.
– Ваша мама хорошо готовит. Очень вкусно.
Он замер на месте, с кружкой в руке, наблюдая за тем, с каким аппетитом я ем.
– Мамы все хорошо готовят. Ваша, наверное, тоже приносила вам пирог?
– Мне? – Скривила губы я. – Нет. Моя мама готовила, но никогда не давала мне еду с собой.
– Почему?
– Она говорила, что девушка должна быть всегда голодная. Следила за фигурой. В нашем доме все было по расписанию: завтрак, обед, ужин. И никаких перекусов.
– И как вы питались в школе?
– В школе была столовая. А на вечер, когда я бежала в музыкалку, папа подкладывал в мою сумку что-нибудь вкусненькое. Обычно это был банан, или печенье.
Он сел за стол. Длинные ноги заняли почти всю комнату.
Только сейчас я заметила, какие у него сильные руки. Пальцы вдвое толще моих, хотя сама кисть длинная, изящная. Ногти крупные, хорошей формы. А главное чистые.
– Вы хорошо относитесь к моему отцу?
Моя назойливость ему стала надоедать. Мало того, что съела почти весь пирог, так еще и задаю много вопросов.
Но, он пересилил себя и без особой охоты, ответил:
– Он мне как родной отец. Все ребята в гараже уважают его. Каждому из нас он помог, чему-то научил, отдал частичку своего внимания, заботы. Для меня он не просто начальник. Он подарил новую жизнь, которую я всегда считал не своей.
Я не могу ответить ему тем же. Мой отец был совсем другим, не таким, как его директор.
– А ваш отец, чем занимается? – снова пристала я.
– Я не знал своего отца.
– Вообще?
– Да.
– Так вы у мамы один?
– Нас трое.
– Вот это да! Трое?
– Да.
Он замолчал, встал и налил в кружку горячий чай. Странная шапочка все так же красуется на его голове.
Интересно, он брюнет или блондин? Судя по тому, что брови темные, значит и волосы должны быть темными.
– Ваши родители развелись?
– Нет. У меня не было отца. Мама родила меня в шестнадцать лет. А вскоре встретила другого мужчину, и на свет появилась моя сестра.
– Насколько она вас младше?
– На одиннадцать лет.
По документам я знаю, что Ивану тридцать девять. Он ровесник Алексу.
– А третий ребенок?
– Тоже девочка.
– Здорово! У вас две сестры!