Я не пошла назад. Все равно сапоги уже грязные.
Иван уже переместился к другой машине, и мне пришлось пойти мимо него. Разобранная груда металла, когда-то именуемая автомобилем и подвешенная в воздух, прикрыла меня от его взгляда. Я чуть нагнулась и прошла с боку. Иван тоже перешел и тут заметил меня. Рука соскользнула, и огромная железяка упала на его ладонь. Тонкая струйка крови потекла на пол. Я встала, как вкопанная, посмотрела на зияющую рану, а уже через секунду сообразила.
– О, Господи! – крикнула я и бросилась к нему на помощь.
Вынув из кармана грязную тряпку, он намотал ее на руку.
– Не надо. Я сам, – упрямо проворчал он, пытаясь увернуться от меня.
Тряпка не большая, поэтому стала красной уже через секунду. Парень, который мне кричал, побежал в комнату отдыха за аптечкой.
Что же делать? Кровь хлещет, а помощи пока нет.
И я поступила, как смогла. Стянула с его руки грязную тряпку, достала из сумки прокладку, припрятанную в дальний кармашек на всякий случай, и приложила к ране. Иван дернулся, вытаращив на меня глаза, потом посмотрел на своих друзей. Они-то понимают, в какое я его поставила положение, и теперь посмеиваются над нами в сторонке.
Я растерялась, а Иван поступил как настоящий мужчина, накрыл своей мощной рукой мою хрупкую ладошку и придавил сверху. Белоснежная прокладка с крылышками пропиталась темной кровью, и мои щеки стали красными от стыда.
Парень принес аптечку, я убрала прокладку, и он обработал рану перекисью.
– Спасибо, – сказал Иван.
Я приняла благодарность на свой счет, а парень ответил:
– Не за что.
На обед я не пошла, поднялась в кабинет и налила себе крепкий кофе. Руки все еще трясутся. Не от страха, а от того, как Иван сильно сдавил мою ладонь.
– Да, уж! – воскликнула Маринка, когда увидела мое бледное лицо. – Этот анекдот теперь продержится год, а может и дольше. Ты всех удивила, особенно Ивана.
– У меня не было выбора.
– Не каждая женщина достанет прокладку из своей сумочки в присутствии мужиков. Да еще с крылышками, ночные!
– Наплевать.
Я снова воткнулась в монитор. Сердце стучит так сильно, что его слышно даже на первом этаже.
Потом пришел Игорь, тоже с улыбкой на лице и странными подколами.
– Вам точно не надо домой? – спросил он. – Вы хорошо себя чувствуете?
– У меня нет месячных, – грубо ответила я, а потом сама испугалась. Дура!
Он вышел, но уже в другом настроении. Вот они порезвятся с мужиками, когда он расскажет им о моем странном поведении.
До самой ночи я не выходила из кабинета, ждала, когда рабочие разойдутся по домам, и в гараже станет тихо. Не хочу попадаться никому на глаза. Только Игорю разрешается разговаривать со мной и приносить еду.
Марина выключила в коридоре свет. Тогда я поняла, что уже пора.
Вышла на лестницу. Тишина. На стоянке пусто. Пока я спускалась на первый этаж, зазвонил телефон.
– Где ты? – спросил Илья. – Уже девять часов.
– Ты звонил мне тридцать минут назад.
– И что? Где ты застряла?
– Уже выхожу.
– Ладно.
Я открыла дверь и стукнулась лбом об стену. Больно, с размаху. Оказалось, что это не стена, а спина Ивана, который вышел на улицу покурить.
– Что вы здесь делаете? – спросил он, выкинув сигарету в ведро.
– Работала, – протиснувшись между ним и стеной, ответила я.
Лоб болит, и я потерла его рукавом куртки. Иван сдвинулся чуть в сторону.
– Сильно ударились?
– Нормально.
– Лед надо?
– Нет. Сейчас пройдет.
– Угу, – промычал он и отвернулся.
Я пошла к машине.
Странно, он переоделся в нормальную одежду, а на голове так и осталась шапочка, только уже другая. Такая же чудная, но чистая.
Я повернулась и на ходу спросила:
– Почему вы не идете домой?
– Жду такси.
Я остановилась.
– У вас нет машины?
– Есть. Но я одолжил ее другу.
Он снова отвернулся от меня, показывая всем видом, что не собирается разговаривать.
Я обошла вокруг здания, села в машину и повернула ключ.