Судьба на выбор

– Кто же устроил вас в пансион? – полюбопытствовал альд Линтон.

– Дальний родственник.

– И почему вы не поехали к нему, закончив обучение?

– Его тоже уже нет в живых. – Гвендолин скрестила пальцы, мысленно попросив у дяди прощения. Пусть они никогда не встречались, и письма от него не дышали родственной любовью, она была благодарна ему за полученное образование и счастливые годы, проведённые в стенах пансиона.

– Значит, вам не на кого рассчитывать, кроме себя самой?

– Да, – ответила она, придав себе самый кроткий вид, на который только способна. На строгих воспитательниц и преподавательниц это обычно действовало. – Но я намерена служить своему призванию верно и старательно.

– И вы совершенно не сомневаетесь, что учительство – ваше призвание? Вы ведь ещё даже не пробовали. Пройдут годы, прежде чем вы сможете сказать эти слова с полной уверенностью.

– Возможно, – согласилась Гвен, не став уточнять, что говорила вовсе не об учительстве. И спросила, чтобы сменить тему: – Далеко ли ещё до деревни?

– Мы едем не туда, – ошарашил ответом сквайр. – Сейчас уже поздно, вас некому будет встретить. Крестьяне встают с рассветом, а ложатся рано, чтобы не тратить свечи. Поэтому сегодня вам придётся остаться у меня.

– Но… – Гвен тяжело сглотнула, подбирая слова. – Будет ли это… прилично?

– Предпочитаете провести ночь под открытым небом? – с лёгкой усмешкой осведомился альд Линтон. – И, если уж говорить о приличиях, с моей стороны будет их вопиющим нарушением не проявить к вам гостеприимства. Вы ведь приехали, чтобы учить детей моих арендаторов, помните?

Сложно было не признать его правоту, но Гвен всё ещё сомневалась.

– А ваша жена не будет возражать? – спросила она, не найдя иных поводов для отказа.

– Моя кто? – отозвался сквайр неожиданно нервно.

– Ваша супруга, – повторила Гвендолин, запоздало пожалев о том, что не глянула раньше на его левую руку, есть ли кольцо.

– У меня её нет, возражать некому.

Карета остановилась. Кучер открыл дверцу. Остро и сладко запахло сосновой смолой и морозным воздухом.

– Будете моей гостьей? – Карлион Линтон протянул ей руку.

Будь у Гвен выбор, она наверняка отказалась бы, невзирая на все его доводы. Но не может же она коротать ночь в лесу? На таком морозе до утра можно и не дожить.

– Вот и отлично, – удовлетворённо кивнул альд Линтон, когда она покинула карету вслед за ним. – Заходите в дом. Ваши вещи отнесут, Гвенда. Могу я называть вас просто Гвендой?

– Лучше – Гвен. Мне так привычнее.

Впереди тёмной каменной громадиной высился особняк. Здание пансиона обладало более впечатляющими размерами, но перед ним Гвендолин так не робела. Сейчас же ей то и дело вспоминалась сказка о девушке, которая вот так же опрометчиво согласилась погостить в чужом доме – или то был замок? – и обнаружила, что его хозяин заколдован. Не хотелось бы ей оказаться в подобной сказке.

Глава 2

Внутри дом оказался не только просторным, но и с большим вкусом обставленным и уютным, несмотря на отсутствие тут хозяйки. В таком месте хотелось поскорее сменить дорожное платье на удобную одежду, сесть у очага и попросить горячего шоколада, а затем наслаждаться им, неторопливо смакуя каждый глоток, чтобы растянуть удовольствие.

Впрочем, Гвен хватило бы и очага. Хоть она и согрелась в карете, северный климат ей явно не подходил. Сыграло свою роль и то, что в пансионе она лишь раз в день выходила на короткую прогулку, а потому давно не проводила столько времени на свежем воздухе, как сегодня.

На счастье, в гостиной, куда её проводили, к приходу хозяина ярко разожгли камин, и Гвен, присев в кресло, протянула руки к огню.

– Я распорядился приготовить вам комнату, – сообщил альд Линтон, вернувшись после недолгого отсутствия. – Но боюсь, воздух в гостевых покоях может оказаться немного затхлым, у меня давно никто не останавливался.

– Ничего страшного! – смущённо отозвалась Гвендолин. – Вы так любезны со мной, хотя я всего лишь…

– Вам бы больше понравилось, посели я вас в помещениях для прислуги? – с мягкой иронией произнёс сквайр. – Не нужно принижать себя, Гвен. Вы ведь не крестьянская девчонка, понятия не имеющая о манерах, а будущая учительница, светоч знаний в здешних глухих местах.

В его словах не слышалось насмешки, но Гвендолин всё же казалось, что он подтрунивает над ней, и она смутилась ещё сильнее.

– У вас замечательный дом, – сказала невпопад. – И эти акварели – это так… мило…

Она не нашла другого слова. Висевшие на стене и вдоль уходящей на второй этаж лестницы акварели, изображавшие деревенские пейзажи, и правда, были по-простому милы, но казались совсем неподходящим украшением для обиталища обеспеченного холостяка.

– Вам действительно нравится? – улыбнулся хозяин. – Это работы моей сестры. Они напоминают мне о ней, о детстве и беззаботной юности, которые мы провели вместе в этом доме. Но с тех пор, как Мэрион вышла замуж и перебралась в столицу, я остался один. Потому и радуюсь так гостям, даже случайным. Вы ведь не откажетесь скрасить мне этот вечер?

– Я? – пролепетала Гвен. – Я не знаю…

– Поужинайте со мной, – предложил сквайр. – А после… Что вы делали в пансионе в свободное от занятий время?

– Читала книги.

– А ещё?

– Пыталась написать свою, – призналась она, должно быть, от растерянности.

– Про Арчибальда?

– Как вы догадались? – удивилась Гвен.

– Это несложно, – улыбнулся сквайр. – Но, пожалуй, о книгах мы поговорим в другой раз. Может быть, вы… играете в карты?

Гвендолин покраснела: подобные развлечения в пансионе не поощрялись.

– Немного, – повинилась она. – Но мы никогда не играли на деньги, вы не подумайте! Только на желания.

– На желания? Интересно. А со мной вы сыграли бы?

Гвен совершенно растерялась. С одной стороны, она не хотела обидеть сквайра отказом и неблагодарностью за гостеприимность. С другой, никогда не играла в карты с мужчиной – только с другими ученицами в пансионе.

Арчибальд, впрочем, совершенно точно бы не отказался, окажись он на её месте.

– У вас будет время обдумать моё предложение за ужином, – добавил альд Линтон, и Гвен с облегчением перевела дух.

Ужин подали простой и сытный – холодное мясо, сыр и морковный пудинг. Наверное, без хозяйки некому было составлять сложное меню, а хозяин не стремился питаться разносолами. Сама же Гвендолин так проголодалась, что ей и чёрствая горбушка пришлась бы по вкусу.

– Мне нравится, когда у девушек хороший аппетит, – заметил Карлион Линтон, чем снова вогнал Гвен в краску.

Всем известно, что девице положено клевать, как птичка, а не набрасываться на еду подобно волку. Но печенье, которое она захватила в дорогу, закончилась слишком быстро, почти не насытив, да и беспокойство не лишало её аппетита, как некоторых знакомых, а совсем наоборот.