Женщина-птица

Птица завалилась на лежанку.

– Хм. Думал, ты травоядная, орехами питаешься… А ты, оказывается, хищница?

– Я для тебя старалась.

Диалог в темноте продолжал развиваться:

– Ну и как успехи?

– Завтра сварю тебе суп из чирка.

Олег, постанывая, перевернулся на другой бок, одновременно поддерживая беседу:

– Я понимаю, в моей ситуации выбирать не приходится… Никогда не ел эту дичь. Никакие внутренности с детства не ел. Один раз увидел в деревне, пацаном ещё был, как петуха разделывают и больше ничего такого в рот не брал. Другое дело – филе, и чтоб безо всяких жирков, без сухожилий, никаких шкурочек…

Он растянуто зевнул, продолжая бухтеть:

– А вообще я любитель рыбы. Самое любимое блюдо у меня – это уха! Особенно настоящая речная, и чтоб с лучком, с морковкой… пшено обязательно… А если ещё к ней стопку хорошей водочки… – Его слова становились бессвязными и неразборчивыми.

Птица молча слушала, как он проваливается в сон и думала о своём. Она тоже витала в своих, только птичьих, мирах, а её сон был настолько чутким, что трудно было понять: спит она или бодрствует?

Ранним утром начало припекать солнце, расчирикались воробьи. Это были последние тёплые деньки перед подготовкой природы к заморозкам.

Олег очнулся от приснившегося кошмара и стал оглядывать обстановку вокруг, заново вспоминая, где он и что тут делает. Женщина находилась возле печи, она что-то помешивала в котелке.

– Виртуальный кошмар сменяет реальный кошмар! – пробурчал постоялец первое пришедшее на ум.

Он с трудом слез с кровати и поплёлся на улицу.

– Я принесла листьев… – сказала Птица, когда он садился за стол. – Надо их приложить к ранам и сменить повязку.

– Не знаю, что это за растение, но с твоим лечением я быстро восстанавливаюсь, – произнёс мужчина, склонившись над горячим супом. – Думаю, в скором времени меня можно будет отправлять обратно.

Женщина после этих слов напряглась. Он проследил взглядом, как она недовольно отошла, опустилась на пол рядом с корзиной, распластав во все стороны крылья и начала перебирать сухофрукты.

Олег прожевал мясо, которое с непривычки пришлось есть без хлеба, и пододвинул к себе железную кружку с отваром из шиповника и ещё каких-то там ягод.

Гость решил завести с ней беседу на другие темы:

– Если не ошибаюсь, твоё платье из натурального шёлка? Откуда оно у тебя?

Птица покосилась на него боковым зрением.

– Я его украла у арабского посла.

Олег развернулся к столу боком, начал наблюдать за ней с интересом.

– Ничего себе! Ты и воровством промышляешь?

– Ну не летать же мне голой…

Женщина угрюмо отвернулась.

– Логично. – Олег слегка растерялся, собираясь с мыслями. – У меня есть к тебе вопрос… – Он снова замялся. – Если не считать крыльев, ты устроена так же, как наши человеческие женщины?

Она приостановила своё занятие.

– В каком смысле?

– Ну-у, если откинуть крылья, в остальном ты – человек?

Она закатила вверх свои большие глаза с тёмно-карими кругами радужек и зависла в размышлениях.

– Я не знаю, что ты подразумеваешь под словом «человек».

– Ну ты же много общалась с людьми, это видно. Ты говоришь нормально на человеческом, а не на птичьем языке…

– Я и на птичьем могу, – прервала она его. – Послушай!

Птица в точности сымитировала одну из вариаций иволги, похожую на звуки флейты. У Олега от удивления отвисла челюсть. В первые секунды он впал в ступор – в этой жизни его ничто так не удивляло.

– А хочешь послушать какие звуки издавала бескрылая гагарка? – Хозяйка леса приподнялась с пола. – Я тебе сейчас покажу. Такую птицу ты нигде не услышишь. – Она так же искусно продемонстрировала другие звуки.

– Почему – нигде? – заинтересовался гость.

– Потому, что её больше не существует. Она вымерла.

– Откуда ты всё это знаешь? – Мужчина не сводил с неё завороженных глаз.

– Много пожила на этом свете.

Он решил, что она сказала образно и не заострил внимание, что значит «много», а зациклился на своём вопросе:

– Много пожила, и не знаешь, чем люди отличаются от птиц, бегемотов, леопардов и кого там ещё?.. Я подумал, что, если ты нормальная баба, то могла бы не скитаться по лесу и воровать чужие вещи… Ты могла бы жить во дворце и тебе дарили бы этих платьев, сколько захочешь.

– Предлагаешь золотую клетку?

Она снова распласталась по деревянному полу, продолжая перебирать. Шикарное мозаичное оперение играло под лучами проникавшего в окно тёплого осеннего солнца.

– Да ты и так в клетке… – съязвил Олег, – только деревянной.

– А ты бы мог подарить мне такое платье? – Она поднялась и подошла ближе, встав прямо у стола, наблюдая за его реакцией.

– Я? – Олег отклонился назад.

Он немного подумал и дал размывчатый ответ:

– Мог бы… Такое навряд ли… а что-то наподобие…