Мертвая звезда

– Молодой человек, вы, наверное, дверью ошиблись.

– Нет, вы Марта?

Сказать, что она была удивлена, недостаточно – она была поражена, так как была уверена на сто процентов, что этого парня она никогда до этого не видела, иначе бы точно запомнила. Внешность у него была выдающаяся, прическа напоминала макушку ананаса, свалянные колбаски из волос торчали во все стороны. В мочках ушей просвечивали большие дырки, со вставленными в них черными цилиндрами-тоннелями. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы в войну не играло, подумала Марта. В принципе, парень был слишком смазливым для мужчины, ресницы веером, бровки домиком, губки бантиком, видимо, дредами пытался придать своей внешности оригинальности, а то пупсик-пупсиком.

– Я что-то не припомню таких «своих».

– А я новый свой. Игорь у вас?

– Какой такой Игорь? – с подозрением произнесла Марта.

– Звездунов. Передайте ему, что пришел Гафер.

– Это что, пароль? Минутку.

Нахальства захлопнуть дверь перед носом незнакомого человека не хватило, но Марта прикрыла ее, надеясь на порядочность гостя, и напрасно.

– Игорь, тут за дверью парень какой-то странный, говорит «свой».

– Здравствуйте.

Парень, ничтоже сумняшеся, успел скинуть куртку и огромные ботики и стоял в носках в дверном проеме.

– Я Гафер, меня Борисыч прислал.

– Ого, как же ты нас нашел?

– Это было не сложно.

Парень уверенно протопал на кухню и приземлился на стул.

– Впечатляет. Марта, знакомьтесь, это частный детектив.

– Какое у вас странное имя – Гафер, никогда не слышала.

– Это не имя – прозвище. А зовут меня Павел.

– Очень приятно, Павел, я сейчас тапочки принесу.

– Не беспокойтесь, я закаленный.

– Ага, конечно, закаленный, – сомнение звучало в словах Марты, – в таких огромных ботинках и все равно лихорадка на губе.

– А вы наблюдательны.

– Я привыкла, что люди совсем не те, кем хотят казаться. В наше время нет единства формы и содержания, дорогая шуба часто покрывает нищету духа, а красивые слова маскируют убогость мышления. Ничему нельзя верить. Вот и сегодня, та, которую все называли громким именем Цветана Алмазова, оказалась простой Светланой Денисовой, а парень-ананас – одновременно и Гафер, и Павел. Чудеса.

– Глубокие мысли. Мне может понадобится ваша помощь, поможете?

– Паш, можешь не сомневаться, будешь падать, она тебя удержит. Еще чаем напоит. Да, Марта? Предложим гостю рюмочку?

– Ну, конечно, и тапочки.

Засиделись допоздна. Паша несколько раз смотрел отснятое видео, задавал вопросы, Марта с продюсером отвечали, но не смогли себя заставить даже вскользь взглянуть на экран – слишком свежа была травма. Молодой мужской организм, не подавленный шоком, очень быстро проголодался, домашняя еда, приготовленная с расчетом на одну женщину, быстро кончилась под натиском двух крепких мужчин, поэтому заказали две пиццы, которые почти целиком уничтожил Гафер. Игорь то и дело проваливался в сон, сказывался стресс, поэтому Марте пришлось самой отвечать на вопросы детектива, он делал какие-то заметки прямо в телефоне.

Выяснилось, что пострадавшая приехала в столицу шестнадцать лет назад, но вот откуда, доподлинно известно не было. Здесь она прошла огонь, воду и медные трубы, успела побывать замужем, но не долго, менее года. Жизнь ее трудно было назвать легкой и безмятежной, вся слава, которая свалилась на нее после одной удачной роли в сериале «Судьба провинциалки», досталась ей тяжелым трудом и многочисленными унижениями. Как утверждал Игорь, у Цветаны не было подруг и близких друзей – лишь поклонники ее таланта. Но информация, предоставленная им, была достоверна только за последние четырнадцать лет – события, которым он сам был свидетелем, остальное было известно лишь со слов самой артистки, а значит, вилами по воде писано.

– Марта, вы как женщина могли бы так надругаться над розами? Интересно, зачем их утопили в воде, может, символ какой-то.

– Я как женщина никогда не испытывала неприязни к цветам, или даже ненависти, о чем свидетельствует эта расчлененка. А вот на второй вопрос я знаю ответ: розы не утопили, а замочили, я сама так делаю, чтобы они пришли в себя, если подвяли. На ночь положил в воду – утром свеженькие, будто только срезали.

Хозяйка стеснялась сказать гостям, что очень устала и через пять часов вставать на работу, Игорь уже откровенно дрых, положив голову на подлокотник кресла, и только юный детектив был бодр и свеж, охваченный азартом расследования. Марта подошла к окну, в темном дворе царило сонное умиротворение, ни одной живой души.

– Похоже, репортеры уехали или попрятались. Паша, вы поможете Игорю добраться до дома без приключений?

Совершенно неожиданно для себя парень понял, что на дворе глубокая ночь и всем хочется покоя.

– Конечно, я позабочусь, – он засобирался, – действительно, пора, завтра ведь тоже будет день.

– Скорее, уже сегодня.

– Да, извините… Марта, у меня к вам огромная просьба.

– Если смогу, помогу.

– Хороший девиз. Если возможно, перейти на «ты», или хотя бы вы говорите мне «ты», а то я как-то комплексую.

– Да, пожалуйста.

– Пока Игорь меня не слышит, признаюсь, – по-свойски сказал Павел, – это мое второе дело, я только недавно купил лицензию. И очень боюсь провалить его.

– Понятно, – улыбнулась Марта.

– Да, я новичок, раньше работал осветителем, оттуда и прозвище. И ещё, перед уходом хочу попросить вас оказывать мне посильную помощь – у вас ведь такой бесценный житейский опыт и мудрость.

– Попытаюсь.

3

На съемочных площадках обычно кормили комплексными обедами под названием «кинокорм», а в столовой Паша был впервые. В кафе, клубах и ресторанах – много раз, но в столовой – никогда.

– Ни фига себе у вас цены!

– А что такое? Дорого для тебя?

– Дорого?! Салат 50 рублей! Никогда таких не видел. А трудно к вам на работу поступить?

– Не выпендривайся, брателло. Скажи спасибо, что тебя с такой прической в столовую пустили, у нас с этим строго.