Враг един. Книга третья. Слепое дитя

– Пожалуйста. Я больше не могу так… я с ума сойду.

– Не ко мне вопрос, – отрезал Кейр. – Не я твой покровитель.

– Я не могу, босс… – повторил тот, внезапно всхлипнув. – Мне страшно…

Тянущиеся от него энергетические токи, напитанные ядрёной смесью ужаса, отчаяния и надежды, сладко били по нервам даже на расстоянии – грёбаный коктейль от шеф-повара, аж в ушах звенит. Чёрт подери. Если этот сопляк всё время вот так же держит себя, находясь рядом с Вильфом, неудивительно, что тот так надолго залип…

Знакомое жжение за глазами непроизвольно усилилось.

– Убирайся отсюда к дьяволу, Мэйсон, – отрывисто произнёс Кейр. – И никогда больше не смей до меня докапываться, усёк?

– Но… у тебя же тоже… ты же ведь тоже один из… один из них…

– Да что ты говоришь?! – радужки, похоже, всё же полыхнули красным, потому что Мэйсон вдруг отпрянул к стене, не сводя с Кейра глаз. – Надо же, твою мать. Офонареть. А я даже и не рассчитывал, что до тебя это когда-нибудь дойдёт…

Кейр оттолкнул от себя тяжело дышащего парня и раздражённо прошёлся вдоль заставленной грязной посудой барной стойки.

…Что Вильф сделает Мэйсона рабом, а не слугой, было ему ясно чуть ли не с самого начала. Слуги всё же были кастой повыше, мозгов у них обычно бывало побольше, и среди них встречалось немало смертных вроде вот этого вот сегодняшнего… революционера с Южных Оркнеев («Как Тео его там называл, Аждархо? Ну, мать его так, всё-таки и имечко…»). По крайней мере, подобные кенты обычно приносили тули-па клятву, хотя бы более-менее осознавая, на что они вообще соглашаются.

А это ходячее недоразумение больше всего походило на неопытного «щипача», внезапно обнаружившего в чужом кармане вместо кошелька (кто бы мог, мать его, подумать!) открытую бритву…

«Надо было просто закрыть перед ним дверь, вот и всё, – с досадой подумал Кейр, разглядывая глубокие следы от когтей, оставленные им когда-то в приступе плохого настроения на кухонной плитке. – Сопляк, небось, потоптался бы на лестнице и потом свалил бы отсюда к чертям, никуда бы он не делся…»

Ну вот какого хрена Кейр сейчас должен всем этим заморачиваться, а?!

Молчание затягивалось. С улицы донеслось отдалённое постукивание железнодорожных колёс – как будто кто-то пересыпал камешки в большой жестяной коробке. Было слышно, как в квартире наверху со скрежетом и натужным кряхтением передвигают по полу что-то тяжёлое.

Мэйсон, словно побитая собака, следил за ним больными покрасневшими глазами, затаив дыхание и, кажется, даже не решаясь пошевелиться. Кейр от души пнул облезлый кактус-торшер в углу и вдруг криво ухмыльнулся, сцепляя руки на пояснице.

– А в общем-то знаешь, младенчик, это ведь даже неплохо, что Бугор с остальными могут на тебя сейчас полюбоваться, – раздумчиво протянул он, глядя Мэйсону в глаза. – Они, в отличие от тебя, всегда помнят, на кого работают, ага? А теперь имеют перед глазами ещё и отличный пример того, что бывает, когда всякие сопливые малявки вроде тебя пытаются игнорировать своего босса и вякать ему, что он здесь, мол, не самая важная птица…

Страдальчески ввалившиеся щёки Мэйсона запылали как у ботаника, которого старшеклассники заставляют спустить штаны и показать «луну» школьной учительнице.

– Я не хотел, правда, всё было не так… – в глазах у него стояли слёзы. – Просто Вильфрид, он… то есть, я сначала думал, что он…

– Ах ты, оказывается, ещё и думать умеешь, морда твоя обезьянья? Ну и чем ты тогда думал, когда добровольно шёл под, мать его, чужое покровительство? – перебил его Кейр.

– Умоляю, босс… – пацан сделал пару шагов вперёд и внезапно грохнулся перед ним на колени, царапая скрюченными пальцами жёсткий серый палас. – Пожалуйста…

– Отвечай на вопрос, когда тебя старший спрашивает. Чем. Ты. Думал. А?!

– Он… он пообещал, что, если я сделаю это, то мама вернётся живой с операции…

Кейр невольно вздрогнул.

Ну хотя, чему тут удивляться. Такие штучки всегда были вполне себе в духе обоих тэнгу.

– Не обманул хоть? – негромко спросил он после паузы.

– Нет…

Кейр опёрся руками о край кухонной раковины и некоторое время стоял неподвижно, недовольно разглядывая червячков зимнего дождя на оконном стекле. Пожарные лестницы во дворе напоминали в тусклом свете из окошек соседнего флигеля полуобгрызенные скелеты каких-то страшненьких цитадельных тварей. Пыльные жалюзи слабо покачивались от ледяного уличного сквозняка, и Кейр увидел в отражении, как всё ещё стоящий на коленях Мэйсон зябко обхватывает себя руками, опять начиная дрожать.

– Поднимайся, – бросил ему Кейр, со скрипом опуская раму. – Мне на хрен не сдалась здесь вся вот эта вот твоя… театральная самодеятельность.

– Прости… я уже просто совсем ничего не соображаю…

– А у вас, смертных, вообще по жизни проблемы с соображалкой, – мрачно проворчал Кейр, оборачиваясь.

Потом он зашёл в спальню, в кои веки умудрившись не запнуться о валявшиеся около самой двери гантели, и вытащил из похожей на маленький сундук прикроватной тумбочки полупустую бутылку виски.

– На, выпей, – хмуро сказал Кейр, ногой закрывая за собой дверь, и протянул Мэйсону снятый с полки над раковиной тяжёлый квадратный стакан. – И сядь уже, наконец, чёрт тя дери…

Пацан опрокинул в себя спиртное залпом – слышно было, как его зубы мелко стучат о толстое стекло, – мучительно заперхал, встал и, словно заводная кукла, покорно опустился на продавленный диванчик в центре гостиной, утирая кулаком распухший нос.

Кейр присел рядом, со стуком поставил бутылку на обшарпанный журнальный столик и глубоко вздохнул:

– Как звучала твоя клятва?

– Быть рядом всегда, когда того пожелаешь, добровольно и без принуждения, слушаться и поддерживать, – заученно, как робот, произнёс Мэйсон.

– «Поддерживать тебя» или «поддерживать твои силы»?..

– Твои силы…

Бесполезняк. Ноль вариантов. А с чего бы Вильфу, спрашивается, оставлять ему варианты…

– Тут ничего не поделаешь, приятель. Твои силы и кровь теперь навсегда принадлежат твоему покровителю.

– Я ведь не знал… я ничего этого не знал… я думал, что он… что мне… что он может… – голос Мэйсона всё-таки сорвался, и он вдруг тихонько по-щенячьи заскулил, судорожно смахивая со щёк катящиеся слёзы, а потом обхватил голову руками и начал мерно раскачиваться из стороны в сторону, словно китайский болванчик. – Пожалуйста. Пожалуйста, босс. Я больше не выдержу. Это почти каждый день… я не могу больше спать… пожалуйста… Я… я руки на себя наложу…

– Попробуй сделать с собой хоть что-нибудь без приказа, будешь сильно удивлён, – хмыкнул Кейр.

В лучах настенного светильника было хорошо видно, что лицо Мэйсона приобрело почти землистый оттенок. Глаза его совсем утратили привычный когда-то нахальный блеск, и под ними тёмными пятнами залегли широченные коричневые тени.

Кейр сердито побарабанил себя пальцами по колену. «Эта малявка ведь всего на четыре года младше меня», – неожиданно подумал он.

Мама когда-то говорила, что у него мог бы быть брат на четыре года младше…

Парень механически растёр себе кисти и коснулся двумя пальцами ямочки у Мэйсона между ключиц.

Н-да…

– Дай-ка мне свою руку.

Мэйсон нерешительно протянул ему узкую, влажную и холодную как лёд мальчишескую ладошку с до крови обгрызенными ногтями. Кейр несильно сжал её в своих, и парнишка дёрнулся как ужаленный, разглядев медленно разгорающиеся алые линии вокруг его запястий.

– Не надо… – умоляюще прошептал он, не отрывая расширившихся глаз от длинных полупрозрачных когтей, которые показались у Кейра из кончиков пальцев.