Шпион

– Кто это? Вы о чем?

– Ты не о том думаешь, – резко сказали мне. – Ты о себе думай! Мое дело предупредить, а там сам решай.

Очень интересно. Видения Полины растворились мгновенно. И тестостерон мигом превратился в адреналин.

– Говори, – сказал я насторожившись.

– Ты ввязался в чужую игру. Дурачок! Не представляешь, как это опасно.

– Неужели?

– Тебя разводят, Артем. Тут все не то, чем кажется!

– Я не понимаю, к чему…

– Ты не думал, что тот, кто тебя нанял, не тот, за кого себя выдает? И задание твое липовое?

– Мать твою, давай без тумана! – воскликнул я. – Не ходи вокруг да около!

– Комов, который бизнесмен… – прошипела трубка. – Он тебя использует в грязных целях, а ты и уши развесил!

– Чувак, а почему я должен тебе верить?

– Ничего ты не должен. Сам мозги включай. Только учти… Это у Первого с башкой нелады! А тебе, видать, наплели, что проблемы у химика? Ты и поверил, лошара.

– С какого фига такая забота обо мне?

– Считай, что я – доброжелатель. Не хочу, чтобы еще один дурак пострадал. Ты думаешь, тебе бабла отвалят? Обломись!

– Кто ты такой? – Я начал вскипать. Эта ахинея мне уже сильно не нравилась

– Короче!.. Думаешь, выполнишь задание и будешь в шоколаде? Я бы на твоем месте валил отсюда, пока не поздно.

– Слушай, ты, доброжелатель!.. Так дела не…

Но звонивший уже дал отбой. Я перезвонил, но, разумеется, номер был отключен. Я вскочил и стал расхаживать по комнате.

Что это было? Что?! Как там Полина сказала: «Тайны мадридского двора»? Офигеть. Кажется, я дошел до неслабой развилки квеста. Вариантов была куча, и ни один не был лучше других. Это могла быть хитрая проверка Первого, он – тот еще жучара. Это могла быть разводка Второго, о чем меня, кстати, предупреждали. А если, ёпрст, это реальное предостережение? Аноним этот сраный сказал: «Я бы мотал отсюда»… «Отсюда», а не «оттуда»! Значит, он тут, в особняке? Ну, не догонял я целей этой хитроумной игры! Сколько ни тужился понять, только запутывался больше.

Я встал с постели и подошел к окну. Мадридский двор был залит солнечным светом и пуст. Ни единой живой души. Ни одной подсказки. Ни одной кнопки сохранения игры. Я вдруг отчетливо понял Комова Второго: соточка крепкого сейчас бы не помешала. А то и две.

6

Комов Первый мрачно потер виски, направился к бару и плеснул в стакан минералки. Сегодня он был суровее обычного, суровый такой манекен. Я не стал уточнять – почему. Кое-что о характере Первого я уже знал. Он со стаканом в руках начал расхаживать по кабинету у меня перед носом, словно маятник. Хоть бы от стены к стеллажам ходил, а то сделает два шага и обратно. Раздражает нереально.

– В лабораторию, значит, не повел, – пробормотал он. – Похвастаться не захотел… Почему?

– Чем похвастаться? – спросил я.

– А я знаю? Чем-нибудь.

– Александр Ильич, да странно, что он с первого раза начнет доверять. Я не жду.

– А я жду! – вдруг рявкнул он так, что вода выплеснулась из стакана ему на руку. – Времени у нас мало.

– Мне показалось, он в легенду не очень поверил.

– Чушь! Поверил – не поверил… Что он может знать? Он Игоря не видел с семилетнего возраста! С сестрицей двоюродной почти не общался. Помощи у нее запросил, глянь-ка! Решил, почему-то, что она, спустя столько лет… – Он замолк, играя желваками.

– Буду искать подходы, – сказал я, и он поморщился. – Вы слишком драматизируете…

– Слушай! – оборвал меня Комов Первый, останавливаясь и нависая надо мной со стаканом. – Выкручивайся, как хочешь. Только быстро!

– Быстро, – вздохнул я. – Тут бы не переборщить. Не спугнуть.

– Мы должны его опередить, а не он нас. Втирайся в доверие. Расспрашивай о прошлом. Сочувствуй. Найди его слабую точку. Уяснил?

– Я завтра пойду в лабораторию, – заверил я. – По-любому. Что-нибудь придумаю.

– Да черт с ней, с лабораторией! – воскликнул он, и вода хлюпнулась мне на колени.

Я подскочил и чуть отодвинулся. Потрогал мокрые пятна.

– Не понял.

– Сумка важнее! – процедил Комов Первый. – Найди мне сумку, Христа ради!

Он судорожно отпил из стакана, облившись.

– Может, стоит ослабить карантин? – сказал я. – Жесткач какой-то.

– Что-что?

– Мне кажется, из-за этих ограничений у него депресуха. Если честно, его можно понять.

– Ты чего несешь?! – Комов Первый взмахнул рукой, и снова на меня полетела вода. – Да ты не понимаешь…

– Вы не могли бы не махать? А то мокро, блин…

– Что-о?!

Он уставился на стакан, перевел взгляд на темные пятна на моей одежде. В два глотка допил минералку и поставил стакан на стол.

– Я говорю, если человека так прессовать…

– Ты защищать его собрался? – перебил Комов Первый. – Он поплакался, а ты и поплыл? Я тебя предупреждал: он не прост! И не дурак! Где твоя бдительность?

– Я пытаюсь встать на его позицию.