Ворошиловград

– Не знаю, – честно признался я.

– Не знаете?

– Не знаю.

– И я не знаю, – вдруг признался Николаич. Позади нас остановился молоковоз. Водитель просигналил. За молоковозом, я заметил, подъезжал еще какой-то грузовик. – Коля! – снова крикнул Николаич.

Коля вылез из машины и лениво пошел в сторону молоковоза. Подошел, поднялся на подножку, просунул к водителю в открытое окно свою большую голову, что-то сказал. Водитель заглушил машину. Коля спрыгнул на асфальт и пошел к грузовику.

– Вот к чему я веду, Герман, – продолжил Николаич, – вы человек молодой, энергичный. У вас много амбиций. Мне бы лично хотелось, чтобы у нас с вами тоже сложились добрые партнерские отношения. Как вы считаете?

– Это было бы прекрасно, – согласился я.

– Не знаю, говорила вам Ольга Михайловна или нет, но мы заинтересованы в приобретении вашего бизнеса. Понимаете?

– Понимаю.

– Вот, это хорошо, что вы меня понимаете. С братом вашим, Юрой, мы не успели договориться…

– Почему?

– Ну, понимаете, мы не успели утрясти все нюансы.

– Ну, вот он вернется – утрясете.

– А когда он вернется? – пристально посмотрел на меня Николаич.

– Не знаю. Скоро.

– А если не вернется?

– Ну как это не вернется?

– Ну так. Если так сложится.

– Не говорите глупостей, Николай Николаич, – сказал я. – Это его бизнес и он обязательно вернется. Я ничего продавать не собираюсь.

За нами выстроилась колонна машин. Те, кто ехал навстречу, останавливались спросить Колю, все ли в порядке. Коля что-то говорил, и машины быстро отъезжали.

– Не волнуйтесь, – примирительно сказал Николаич. – Я понимаю, что вы не станете с ходу продавать малознакомому человеку бизнес своего брата. Я все хорошо понимаю. Вы подумайте, время у вас есть. С братом вашим договориться мы не успели, но с вами, надеюсь, у нас все сложится как следует. Для вас это единственный выход. Дела у вас идут плохо, я знаю. Брата вашего я тоже понимал – все-таки он поднял этот бизнес с нуля. Но бизнес, Герман, всегда требует развития. Понимаете? Получите деньги, разделите с братом. Если он вернется. Вы подумайте, хорошо?

– Обязательно.

– Обещаете?

– Клянусь, – ответил я, пытаясь хоть как-то закончить этот разговор и восстановить дорожное движение.

– Ну и договорились, – довольно откинулся на кресло Николаич. – Коля! – крикнул он.

Коля не спеша сел за руль, запустил двигатель, и мы медленно тронулись. За нами двинулась и вся колонна. Проехав мост, легко выскочили на гору, свернули в сторону заправки. Подъехав, Коля резко притормозил. Я открыл дверь. Возле будки, в креслах, грелись Коча и Травмированный. Увидев меня, удивленно переглянулись.

– Ну что ж, – прощаясь, сказал Николаич. – Приятно, что мы с вами нашли общий язык.

– Послушайте, – будто что-то вспомнив, спросил я его. – А что вы сделаете, если я откажусь?

– А разве у вас есть выбор? – удивился Николаич. И тут же, широко улыбнувшись, добавил: – Хорошо, Герман, я заеду через неделю. Всего хорошего.

Коча сидел в своем оранжевом комбинезоне, расстегнутом на груди, и грел на солнце бледные мощи. На Травмированном была пижонская белоснежная сорочка и тщательно выглаженные черные брюки. На ногах – лакированные остроносые ботинки. Был похож на фермера, который выдает замуж единственную дочь. На меня оба смотрели с нескрываемой неприязнью, Травмированный прожигал меня глазами и поглаживал пальцем полоску усов, Коча поблескивал собачьими стеклами очков.

– Что такое, Герман? – на всякий случай переспросил Травмированный.

– Они тебя били? – добавил Коча.

– Смеешься? Никто меня не бил. Просто поговорили. Подвезли меня.

– Новые друзья? – хмуро спросил Травмированный.

– Ага, – сказал я, – друзья. Хотят купить эту заправку.

– Мы знаем, Герман, – сказал на это Травмированный.

– Знаете? – переспросил я его. – Прекрасно. А что ж вы мне об этом не сказали?

– Ты не спрашивал, – обиженно объяснил Травмированный.

– О чем я должен был вас спрашивать?

– Ни о чем, – недовольно ответил Травмированный.

– Я так и подумал.

– Ну, и что ты подумал? – спросил Травмированный после паузы.

– Не знаю. Я думаю, 50 штук за весь этот металлолом – нормальная цена.

– Нормальная цена, говоришь? – Травмированный поднялся, расправив свое бомбардирское брюхо. – Нормальная цена?

– По-моему, нормальная.

– Угу, – Травмированный о чем-то размышлял, рассматривая носки своих ботинок. – Нормальная. Смотри, Герман, – сказал наконец. – Напорешь косяков, потом не разгребешь. Самое простое – это продать все на хуй, правильно?

– Может, и так, – согласился я.

– Может, и так, может, и так, – повторил Травмированный, развернулся и пошел в гараж.

Я упал в кресло рядом с Кочей. Тот прятал глаза за стеклышками очков и смотрел куда-то вверх, на тяжелые тучи, которые неожиданно надвинулись и теперь проползали над горой, почти цепляясь за одинокую мачту над будкой, как перегруженные баржи, проплывавшие над отмелью.

– Держи, – я отдал Коче витамины. Тот осмотрел бутылочку, поглядел на нее против солнца.