Спасители Анти-планеты, или новые приключения Абенда Темного

Спасители Анти-планеты, или новые приключения Абенда Темного
Сергей Васильевич Буланкин

Радость творчества несравнима ни с чем. Но меня это творчество увело очень далеко и даже лишило работы. Но на какие не пойдешь жертвы, чтобы спасти жителей антипланеты от пиратов и жуликов, похищающих ее природные богатства. Правда, как умный и осторожный писатель я делаю это не сам, а с помощью моих старых друзей из будущего: президента Абенда Темного, Фанфара Загремучего, Кассиопеи и всех, всех, всех, включая антиклонов-второклассников и антироботов. Им предстоит решить много задач и головоломок из еще не придуманного учебника физики для 5 класса, чтобы преодолеть проклятие антивещества, связанное со знаменитой формулой Эйнштейна и добраться до антипланеты не взорвавшись, а уж дальше как получится. Я далеко заглядывать не хочу, но хочу предупредить тех, кто вдруг решится читать, что произведение малореалистическое и местами даже сверхфантастическое, и никакой научной и материальной основы под собой не имеет.

Сергей Буланкин

Спасители Анти-планеты, или новые приключения Абенда Темного

Пролог

Любое произведение с чего-нибудь да начинается. А если не знаешь с чего начать, то начни с себя. Так легче прославиться и получить награду в виде тумаков и шишек от благодарных читателей. Для тех, кто меня не знает, а не знают меня почти все, позвольте представиться. Придумкин Болтун Несноснович, действительный нечлен всех литературных союзов, неизвестнейший и непопулярнейший писатель, каких, впрочем, сейчас много на просторах интернета. Одно отличие от них – я из будущего, не очень далекого и в принципе не отличающегося от настоящего, кроме техники. А люди, какие были, такие и остались. Это нам мало пригодится, потому что основное действие будет происходить в далеком будущем и не нашей планете. Что еще о себе? За славой не гонюсь, потому что не знаю, что это такое, но из-за природной скромности пытаюсь влезть во все, что происходит на страницах повести.

О чем писать дальше я опять не знаю, поэтому просто представлю главных героев. Сделать это нетрудно потому, что я их придумал еще в прошлой книге. Начнем с главного. Абенд Темный-президент планеты Мега-Х. Прославился тем, что стал президентом, благодаря новой системе выборов, перебравшейся с избирательных участков в молодежную социальную сеть Фикнафик. Там подписчиков больше, чем все население планеты. Почему он Абенд, да еще и темный, я и сам не знаю. Может потому, что Абенд – немецкое слово, а я со школы изучал немецкий язык, не знаю зачем. Ничего интересного, кроме замечательной фразы «Гитлер капут!» там нет. Абенд, по-немецки значит вечер. Получается, темный вечер, что звучит почти как масло масляное, но точно характеризует его студенческое и фикнафиковское прошлое, темное и маловразумительное. Однако, выпавшие на его долю испытания, особенно борьба с «серыми кардиналами»– голиархами, в то время заправлявшими на планете, закалили юного президента, а новые друзья, верные и сильные, помогли их пройти, и вот темный и недалекий фикнафикер превратился вдруг в белого и пушистого благородного героя, и государственного деятеля (чего не бывает в фантастическом произведении). Но менять его имя я не собираюсь, тем более, что Абенд Пушистый подходит больше для четвероногих. Вообще, любой человек должен с гордостью нести свое имя, даже если оно смешное. А кто будет смеяться в конце еще неизвестно, Великанов или Замухрышкин.

Далее-Кассиопея, жена президента. Девушка моей мечты, детской, юношеской и так далее. Но поймите меня правильно. Не в том смысле, что пытаюсь отбить ее у президента, а в том, что это собирательный образ девушек, в которых я когда-либо влюблялся. Разумеется, не всех, а то никакой книги не хватит. Может, как-нибудь потом, издам отдельным сборником.

А теперь главные пружины повествования, ученые профессора и изобретатели – Ферштейн Относительный и Ураний Ядерный. Не знаю, чем они отличаются. Просто я решил, что на одного ученого выпадает слишком большая нагрузка в моей повести, поэтому честно разделил ее пополам, ибо книга моя сильно научная или псевдонаучная для настоящих ученых, которых я собственно и не призываю ее читать. Придумывают же эти изобретатели похлеще меня, с той разницей, что их придумки еще и работают.

Есть в команде и настоящий боец невидимого фронта, а ныне заслуженный генерал, руководитель всех сомнительных и авантюрных экспедиций. Фамилия его все время меняется с присвоением очередного звания. Но это оправдано, потому что для военных главное – звание, а не фамилия. На момент написания повести, он – генерал Маршальский, а был полковник Генеральский. Не знаю, был ли он рядовой Ефрейторский или ефрейтор Сержантский. Если был, то честь ему и хвала за такую блистательную карьеру суворовского солдата.

Следующий – друг Абенда, а раньше главный конкурент, бархатноголосый певец, мечта домохозяек и дам ничем не занимающихся, кроме изучения жизненного пути кумира по глянцевым журналам и сплетням. Раньше соревновался с Абендом в Фикнафике, кто получит больше голосов за свое творчество. Абенд, несмотря на отсутствие слуха и голоса, а также какой-либо музыкальной основы в своих хитах, кроме тракторной, легко побивал Фанфара. Так, что не уйди он вовремя в президенты, быть им врагами на всю оставшуюся жизнь. Зато теперь они лучшие друзья, а дружба согласитесь лучше любой карьеры.

Сила и слава команды – чемпион планеты по прыжкам в длину, в ширину, через коня, козла и другие снаряды, профессор физкультуры и спорта Бубкин –Дубкин. Выполняет обязанности играющего тренера, а при необходимости главного спецназовца. У кого был хороший учитель физкультуры в школе, тот легко себе его представит.

Его напарник и помощник, доцент по страхованию от несчастных случаев Невлезай-Убьет, отвечающий за безопасность экспедиций, главным образом с помощью наглядной агитации в виде устрашающих плакатов, озаглавленных его фамилией. Еще очень молод. Ему не больше трехсот лет и потому незаменимый человек при всяких штурмах и захватах, в основном не криминальных, а спасательных.

Вот и все. Из уважения к космическим наукам и фантастике я написал, наверное, полную галиматью, зато искренне и с надеждой, что кого-то из читателей она подвигнет не создание собственных изобретений или даже открытий. На худой конец, поможет закончить школу без троек.

Глава 1. Сенсационное известие.

Всем известно, что радость творчества несравнима ни с чем. Разве, что с любовью или выигрышем в денежно-вещевую лотерею автомобиля, о чем мечтали в далеком прошлом.

Не знаю, о чем мечтают в настоящем. Может о престижной квартире на 718-ом этаже или просто о «Бентли» с небольшим дворцом-гаражом на берегу моря. Некоторые, может быть, еще о чем-то, но очень специфическом и тоже, по-моему, слишком материальном, например, стать президентом страны, банка или еще чего-нибудь, на крайний случай просто жуликом с большим авторитетом. Этой светлой мечты я не касаюсь потому, что очень от нее далек. Честно говоря, и машина мне особо не нужна. От нее одни хлопоты. И дворцы тоже. Захочешь, не продашь.

Но вот творчеством в виде фантастической литературы немного занимаюсь. К сожалению, и здесь есть подводные камни. Материальных благ оно не приносит, я же не автор популярных детективов, да еще и мое начальство смотрит очень косо на это увлечение. Долго оно так смотрело и наконец, насмотревшись, вызвало меня на ковер и заявило:

– Ну, вот, что дорогой вы наш, м-м-м… (долго вспоминало фамилию) …сотрудник (не вспомнило). Мы очень уважаем писателей, но вы же им еще не стали. А если и станете, то не за счет нашего рабочего времени. Поверьте, мне, опытному руководителю, сидеть одновременно на двух стульях (сам он сидит как минимум на пяти, судя по весу и зарплате) и служить двум богам невозможно.

Под вторым, начальство понимало видимо, неизвестного мне, бога – покровителя чайников и кофейников. Наша фирма занимается их реализацией (не богов, а чайников) ежедневно с 8 до 17 с перерывом на обед и командировки на ближайшие планеты Солнечной системы.

– Так что, выбирайте. Тот или этот?

Я говорю: – Стул или бога?

– Того и другого.

Я выбрал тех, которые без чайников, и думаю, не прогадал. Теперь я могу, сидя на бесплатном стуле, вернуться на любимую планету Мега-Х. Пока нет нормального мира на Земле, лучше жить в придуманном. Там меня ждут настоящие друзья и приключения, необычные и загадочные, а порой и опасные. Вот и сейчас, едва я простился с чайниками и начальниками, как будто специально, чтобы расширить и углубить мои околонаучные знания, в этом фантастическом мире стали налаживаться контакты с антипланетами и антизвездами.

Кто знаком с теорией Большого взрыва, знает, что при зарождении нашей Вселенной, образовалось много, так называемого вещества и очень немного антивещества, которое находится где-то на задворках космоса, и мы мало чего о нем слышали. Антивещество, словно в Зазеркалье, отражает, привычное для нас, вещество, из которого сложены видимые галактики и звезды, планеты и все остальное, что носится по просторам космоса, не соображая, куда и зачем, угрожая мирным кораблям и планетам. Однако сколько ученые не искали, никаких признаков того, что где-то существуют состоящие из античастиц планеты и живые существа, не обнаружили. Но вот недавно были зафиксированы странные космические сигналы на нашей частоте и с нашими звуками. Не какие-то там пи-пи-пи…вроде сигналов спутника или НЛО, а явно что-то похожее на речь. Ученые-астрономы и уфологи без диплома по каким-то признакам решили, что сигналы пришли из очень отдаленных мест Вселенной, и что так проявить себя может только затерявшийся антимир или еще кто-нибудь, не поддающийся определению. Кого-нибудь решили пока откинуть и за рабочую версию приняли антизвезды и антипланеты. Все другие антитела, типа комет, метеоритов и черных дыр вряд ли что-то могли передать. Долго прокручивали полученные сообщения, напоминающие старую магнитофонную запись, пущенную наоборот. Слова, вроде бы, очень похожи на китайские, но ни один китаец не признал, хотя язык им понравился и они даже, решили, что это, наверное, какой-то древний антикитайский язык. А поскольку антивещества мало, то в антимире живут, несомненно, одни только антикитайцы. Ну, может еще антииндусы. Ученые засомневались в китайской гипотезе, мол, и другие антинации тоже иногда бывают, нужны, и переписали полученные тексты с помощью букв разных алфавитов, начиная с халдейского. Потом вертели их так и сяк, засовывали в дешифровальную машинку, но ничего не получалось, пока какой-то юный гений не догадался поднести записанные тексты к зеркалу. Оказалось, что антиподы говорят на привычном для нас языке, но по рекомендации Зазеркалья задом наперед. Сообщения прочитали. Ничего интересного в них не было, одна реклама, но информационный контакт с антимиром наладился. Выяснилось, что во Вселенной есть много антипланет и антизвезд. Они отличаются от обычных, только малыми размерами и зарядом. Фактически создатель Вселенной собирал антивещество, как муку для колобка, по сусекам, и смог сотворить звезды и планеты в масштабе 1:100. А всякие там астероиды и болиды, по нашим меркам, вообще, летающие кирпичи. Людей он сделал нормальными по размерам, но очень дикими. Зато на зверей материи не пожалел и на многих планетах власть захватили огромные и злобные твари, которых даже в телевизоре испугаешься. Может неправильно рассчитал материал, а может так создатель хотел закалить и сплотить людей, научить их бороться с трудностями и воевать не друг с другом, а только с внешними врагами, которых было множество. А вдруг получится. Зачем-то же он наградил человека разумом. Но вот последнее сообщение с антипланеты Скиагем очень встревожило ученых, и было немедленно передано, вроде, как их зеркальным родственникам, населению планеты Мега-Х в лице президента Абенда Темного. Переведенный через назад текст звучал так:

«Всем! Всем! Всем! SOS! На планете Скиагем стали быстро иссякать природные ресурсы, особенно вода, обычная и газированная. Не то что смывать, но даже на просто умыться не хватает. Раз в месяц моем лицо и в Новый год – остальное. Зубы после еды, кто умеет, чистит щепками, остальные вообще не чистят. Грозит страшная болезнь – кариес. Перешли на отопление дровами, классической и политической литературой. Еще раз SOS! Вашу…хр…пр..», дальше сообщение обрывалось, видимо сломался передатчик.

Глава 2. Государственный антисовет.

Президент планеты Мега-Х Абенд Темный был человеком светлым в противоположность своему прозвищу, приобретенному в Фикнафике. Он всегда сочувствовал чужой беде. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, срочно созвал внеочередное заседание Государственного Совета. Все его члены уже слышали по своим каналам о драме на космической сцене антимира и быстро сбежались на сенсацию. Президент долго переживал или пережевывал что-то внутри себя, собирался с мыслями и наконец, с дрожью в голосе сказал:

– Друзья! На нас свалилась страшная беда, которой никто не заметил, потому что случилась она с нашими антиподами с планеты Скиагем. Это не те географические антиподы, что живут на обратной стороне планеты и уже достали своим нытьем, что у них темно, а за электричество платить не хотят. А это точно такие же, как мы люди, даже не родственники, а мы сами, только отрицательно заряженные или зеркальные, не знаю, что правильнее, находящиеся у черта на куличках в мире антивещества. Вот посмотрите, что передает их храном или по принятому в Зазеркалье чтению задом наперед, монарх планеты Скиагем. Президент передал шифрограммы, дождался, когда все прочтут и успокоятся. Потом продолжил речь.

– Теперь вы знаете столько же, сколько и я. Хочу сказать еще, что антивещество очень дорогое, дороже золота и алмазов, и не валяется на дороге. Мы должны его беречь и сохранить антимир и его население, как бесценную валюту.

– Насколько дорогое, – заинтересовался Фанфар.

– Производство одного грамма антиматерии раньше обходилось в 90 триллионов долбариков, но мы постепенно снижаем эту цифру за счет усовершенствования коллайдеров и повышения производительности труда. И все равно, даже ваших заработков Фанфар хватит только на пару самых мелких античастиц – ответил Абенд. Ну, так вот. Антимир – это наше второе я, и оно хоть и зеркальное, да еще и отрицательное, с точки зрения физики, но все же живое и наш долг ему помочь. Вопрос, каким образом? Есть объективные трудности, связанные с законами природы, которые этому препятствуют. Если кто-то хочет что-то предложить, прошу, к микрофону. Первым, не потому, что хотел что-то предложить, а по привычке всех обгонять, выскочил Бубкин-Дубкин, своеобразно понявший научную речь президента и думавший раньше, что антиподы – это какая-то мелочь, невидимая простым глазом, вроде нейтронов, протонов, ионов и шпионов.

– Это что же, значит, то, что я вижу в зеркале, шатается туда-сюда и корчит рожи – мой антипод.

– Нет, коллега, – разочаровал спортсмена профессор физики Ферштейн Относительный.

– Он не в вашем зеркале живет, он далеко, в другом зеркале, которого не видно, в космическом. Он живет в антимире, где все наоборот и к тому же отрицательно заряженный.

Бубкин –Дубкин ничего из объяснения не понял, кроме того, что в зеркале не тот антипод. Он разочарованно вздохнул и сказал:

– Ну, вот, а я уж думал поговорить с тем, который в зеркале. А этот оказывается не тот.

– Да, и встретиться с ним на данный момент невозможно.

– Потому, что очень далеко?

– Нет, проблемы расстояния для нас давно не существует. Просто при встрече вещества с антивеществом из-за того, что они разнозаряженные, произойдет страшный взрыв со вспышкой. Вся масса перейдет в энергию, выделяя ее на несколько порядков больше, чем самая эффективная термоядерная реакция, – 90 000 ГДж на 1 г, то есть более 21 кг в тротиловом эквиваленте. Поэтому, при встрече профессора с антиподом, оба превратятся в пыль, а скорее в микрочастицы.

– Это за что нас так обдолбает?

– За то, что не знаете физики и главного уравнения Эйнштейна о взаимосвязи массы и энергии Е= mхc2.

– Это он его, чтобы взрывать придумал? Делать ему, нечего, что ли! – рассердился Бубкин-Дубкин на Эйнштейна.

– Эйнштейн здесь ни при чем, дорогой мой, – защитил великого физика и почти однофамильца Ферштейн, – в нашем мире от человека мало что зависит, он только наблюдает и записывает, а правит сама природа по своим законам.

Все примолкли, думая о безобразиях, творящихся в природе.

Президент больше никаких предложений не дождался и выдвинул свое:

– Я думаю, друзья, что мы засиделись. Что за жизнь без приключений и подвигов. К тому же наш долг- помочь жителям антипланеты. Да и кто им поможет. Не природа же. Она, как выяснилось не очень-то за нас. Зато за нас люди.

– Ну и зачем мы туда полетим? Мы исчезнем, даже не добравшись до антипланеты – вставил свои пять копеек Ферштейн.

– Почему? Мы же не будем приближаться к нашим антиподам -возразил президент.

– И не надо. Достаточно войти в верхний слой атмосферы Скиагема и дальше можно не лететь. Мы тут же сгорим, взорвемся, короче аннигилируем, потому что все там, в том числе и атмосфера, создано из антивещества, а мы из простого, и без разницы кто ты – человек, собака или инфузория-туфелька. Никого не останется, в том числе возможно и самой антипланеты. Все приуныли, но тут в разговор вмешался профессор взрывоведения Ураний Ядерный: