Двумирье Креста. Бегущая по мирам – 17

– Я вампиретта. Теперь мои приказы. Король и три его друга мертвы. Убиты вампиром, казнь опустошением. Мы редко убиваем доноров. А казнить и вы будете. Яронг станет королём. Водрик, ну наверно главнокомандующим армией, не важно. Сами подберёте должность для третьего лица в королевстве. Сразу после короля. Но главной будет премьер-министр и теневая правительница Силтия. Ты, мажордом и экономка, куда умнее и опытнее двух молодых красавчиков. Первые дела. Скрыть тщательнее работу вампира. Не ради меня, а ради королевства. Тюремщик покусан, но жив. Разберётся Силтия. И да, Яронг и Водрик, про Силтию я не шучу и это не предложение. Это приказ. Второй приказ, будьте готовы отправить войска Басвалона на помощь светлым силам Маланги и эльфов сражаться со злом. А может и мне для добрых дел, если прикажу. Раз войска все в столице, то проведите учения, и очень серьёзные. Мне нужен таз с водой, услуги Силтии как при знакомстве, но только первая часть, хи, моё старое платье и нож. Золото у меня есть, я опустошила кошели и шкатулку короля с кодлой… Тяжело, пятьсот золотых, это больше десяти килограмм, есть такая мера веса, ладно, больше двадцати пяти фунтов… Как в песне, кошели полные монеток король вампирам приносил, и все вампирочки вставали, когда в пивную он входил… Пивную его крови…

Лана закончила бормотанием и пением, чувствую как уходит кураж. А через полчаса чистая и с мокрыми волосами вылетела с балкона, высоко перелетела стену. Но вскоре растратила энергию, немного пролетела над полем, села и пошла по дороге. С собой красотка несла маленький, но увесистый кошель, огниво и свой старый, ещё от огров, острый как бритва ножик. Заткнутый за поясок внутри её первого в мире Фотнир платья, расстёгивающегося в верхней части, и удобного для прятанья чего угодно на тонкой талии. Ножиком и отогнала протрезвевшего в кустах перед воротами городка подмастерья, решившего стать разбойником и насильником предрассветной красотки. Отлично позавтракала в таверне и наняла весь скоростной дилижанс на юг, в котором и легла поспать, заперев двери.

Глава 7. Институт неблагородной девицы

Через три дня Лана через восточные ворота въехала в большой – как сказал мрачный стражник, тысяч пятьдесят населения – вольный город уже недалеко от Великого Востзап Пути. Навстречу бодрому потоку повозок и пеших с мешками и детьми. Уже с всего несколькими золотыми – раздала золото на дневных остановках дилижанса на трёхразовое питание, баню и осмотр достопримечательностей, под которыми понимались храмы. Помогла главным образом четырём бедным семьям на образование детей, про которых быстро выспрашивала у трактирщиков, ища чокнутых на книгах голодранцев.

Планировала ехать дальше, но как только вышла из дилижанса, как в него набились две зажиточных семьи мещан с баулами. Кучер послушал горячий быстрый шёпот в ухо, получил тугой кошель и щёлкнул кнутом, направляя быстрый дилижанс к восточным воротам с сердитыми стражниками, избивавшими нескольких очень дорого одетых горожан, вытащенных из кареты, в которой уезжала стайка зарёванных перепуганных девиц.

Пока Лана раскрыв рот смотрела на творящееся безобразие и даже не успела ещё подумать, что оплатила путь дальше и транспортная компания здорово влетела на огромную неустойку, как над воротами заревел рог и последние вышедшие бросились обратно. Через минуту ворота закрылись, в них раздалось несколько ударов не успевших вернуться и потом их удалявшиеся вопли. С грохотом опустилась решётка.

Красивый рослый парень в кирасе и открытом шлеме подошёл от ворот к Лане, широко улыбнулся, сказал:

– Неудачно ты приехала. Прямо перед замыканием кольца варваров. Хотя может и повезло, что в их лапы не угодила. Осада! Я могу тебя поселить у себя. Перед смертью хоть с такой красоткой поживу. Тебя тоже ничего хорошего не ждёт, если не залюбят до смерти, то рабство у варваров хуже смерти. Хотя тебя могут продать в гарем в Тепломорье. Но в любом случае будет хуже, чем у меня. Я не урод. И будешь сыта. А продовольствия всего на месяц, и все склады уже конфискованы. И даже если таран и осадные башни варвары построят быстрее, чем у нас кончится еда, то простым мещанам пайки будут очень ограниченные. Про чужаков и не говорю. Им только за тяжёлую работу на стенах. А работы много, жадные олигархи на стенах экономили. Но взявший управление военный диктатор их не выпустил из города. Не зря солдаты его любят. Моя сотня уже поклялась умереть на стенах или вокруг диктатора. Ах да, я же не представился. Я лейтенант Рендон, командир застенной сотни стражи, а теперь диверсионной сотни армии славного города Белбон, известного кожевниками. Но сейчас со шкурами предстоит расстаться горожанам. Наши поставщики шкур пришли и за нашими. Я ещё вчера, когда никто ещё не верил в вести с запада, и все надеялись, что осадят другой город, отправил родителей и сестёр на моём коне, и теперь мой пока не разорённый дом ждёт тебя, прекрасная незнакомка. Ещё и багажа лишившаяся, но диктатор приказал не мешать убежать тем, кто в осаде за запущенными стенами не виноват. Только военнообязанные должны остаться, если не хотят лишиться гражданства и имущества.

– Лана, – Лана решила быть лаконичной в отличие от болтливого сотника, ещё не смирившегося с последними неделями своей жизни. Но потом решила и приколоться. – Девственница, решившая попутешествовать и посмотреть прекрасный мир.

– О! Тогда я готов предложить тебе, прекрасная Лана, руку и сердце! – воскликнул мигом решившийся жених.

– Не будем спешить, лейтенант диверсантов Рендон.

– А стоит. Диктатор за воодушевляющую защитников свадьбу в осаждённом городе выделит тебе отличный паёк.

Лана посмотрела, как из лавок, таверны и кабака на площади около ворот солдаты выносят мешки с едой и бьют одного возражавшего лавочника, говоря, что тому через час надо явиться с оружием на формирование ополчения, и тогда получит первый паёк на семью. Протянула руку. Улыбнулась:

– Нет. Ни сейчас, ни потом. Про пожить с тобой подумаю, лейтенант. А пока проводи меня на стену.

– Зачем? – поднял брови лейтенант.

– Посмотреть хочу. Надо же спасти ваши жизни. Ну и интересно, что за варвары. И коней диктатор выпустил? Столько мяса.

– А почему бы и не посмотреть? Девицам тоже можно на стену, подносить камни и стрелы, дрова и воду с маслом. Перевязывать раненых. Но по твоим рукам видно, что ты не такая. Не твоё это. А кони… Они не виноваты. Диктатор, вчера ещё бывший воеводой, их любит. Фураж быстро закончится, а мясо надо было в виде солонины, вяленого и консервов запасать, вместе с зерном и сырами, слушая воеводу, а не отмахиваясь. Ну и один день с мясом ничего не решит, – говорил Рендон, ведя Лану на стену.

За стеной шагали неровные отряды амбалов, многие светловолосые. Часть в шкурах, часть во вполне сносной одежде, часть только в штанах и с расписанными телами. Доспехов мало, хороших почти нет, из оружия в основном копья, топоры, луки и щиты. Лица у многих были мягко говоря туповатые. И у всех свирепые. Лейтенант усмехнулся:

– Те которые с дебильными рожами, это из южных племён, в некотором роде союзники короля Тепломорья. Их мало, но они самые отмороженные. У них не совсем тупые и бешеные считаются браком и изгоняются, а дураки приветствуются и культивируются. Они толпу и привели сюда. Как бы в отместку за походы наших, вернее со всего Ближнего Запада, рыцарей в религиозный поход на Юго-Запад, устанавливать западный крест. Но на самом деле пограбить. О! Ты не понимаешь про кресты? Ну да, ты наверно с севера, там, говорят, есть светловолосые лады помимо этих варваров, и тоже язычники. А кресты… У нас, посмотри на храм, крест с левым, символизирующим Запад, лучом длиннее северного, и даже южного и восточного. А на самом деле Западный и Северный лучи Крестона одинаковые, примерно по четыре тысячи вёрст. На юг от центра шесть тысяч вёрст, за экватор, а на восток все восемь тысяч. Но Ближний Запад самый развитый регион!

Просветитель гордо осмотрел развитый город в окружении недоразвитых врагов, и продолжил рассказывать:

– А в Тепломорье молятся на южный крест с самым длинным южным лучом, иноверцы. Хотя они и не на юге даже, а на самом длинном выступе из южного луча, больше всего нарушающем гармонию крестовой формы Крестона и образующем южное побережье Узкикого моря. Юго-Запад, юго-запад и есть. Ну ничего, если Маланга и эльфы победят ведьм пустоши и их союзников, то они Тепломорье раскатают под удобрения! Но свой центральный крест царь Маланги навряд ли там воздвигнет, а эльфам с троллями вообще пофиг. Главное, чтобы гномы северный крест не притащили. Тогда наш правильный крест там рыцари воздвигнут! Уже даже держат крепость на полуострове посередине Тепломорья. Лишь бы не пала до великой смуты. Ну а варвары вообще духам всяким молятся. Представляешь, у них много богов! А у амазонок богиня войны! Дикари и дуры!

Лана восхитилась умным и напористым по отношению к ней сотником, проигнорировав его излишний патриотизм Ближнего Запада и западного креста, хотя он же вполне разумно обрисовал различия подкультов и критично оценил неправильную длину лучей всех вариантов крестов. И некий цинизм в оценке грядущей большой войны со злом проигнорировала, списав на отчаянную решимость считающего себя и свой город обречёнными. Посмотрела на центральный храм города с «правильным» вариантом креста, вздохнула от тупости вадской, перевела взгляд за стену.

Там варвары начали насиловать пойманных горожанок. И не очень-то молодых – девиц, как пояснил сотник, он уже не выпустил, зная о приближавшихся варварах. Ну и избивали пойманных мещан. Подожгли зачем-то таверну за воротами. И как изюминка, дебилы, не смотря на возражения относительно умных коллег, привязали и прибили к стоявшему на дороге кресту западного типа пойманного в последней партии беглецов жреца местного подкульта, который оказывается когда-то сжёг варварского идола. Боком привязали, ногами к длинному левому лучу, начали таскать сушняк под крест, подожгли. Перестрелки пока не было, но какой-то снайпер со стены стрелой на сотню с лишним метров прекратил мучения жреца.

Один из вожаков варваров с дебильной рожей, копной светлых волос и с голым разрисованным торсом, подошёл к стене, посмотрел на Лану, проорал обещание найти красотку в захваченном городе и показать правильную любовь. И в очень неприличных выражениях. Затем проорал начало боевых действий. Пошагал обратно к своим. А навстречу ему, над ним полетели первые стрелы. Рендон поднял здоровенный арбалет и почти не целясь выпустил тяжёлый болт в спину показывавшего за спиной средний палец неспешно удалявшегося оскорбившего Лану варвара. Метко. Пригвоздил кулак к спине. Улыбнулся, за волосы пригибая Лану ниже стены и под просвистевшей парой стрел:

– С почином. Никому не позволено оскорблять мою даму сердца, хоть я и не рыцарь… Вот сука! Прости, я не тебе, Лана. Там инженер из соседнего города стену и подъезды к ней осматривает. Будет осадные машины строить.

Лана попробовала выпустить молнию или файербол, но пока не получилось, да и не хотела особо участвовать в чужой войне, к тому же бессмысленной. Тут не побеждать надо, а прекращать. И со стены вылетели несколько файерболов и молний. Были маги всё-таки среди ладов города. Хотя один маг был гном. Ещё орк и орчанка. И их молнии насмерть не били, а файерболы осилила только орчанка, и тоже несмертельные – одним попала в показывавшего жопу варвара из тупых, и он теперь нёсся дымя задом к тазику с водой. Жить будет, а вот насчёт любить… У остальных городских ворот тоже поднимались дымы от подожжённых перед воротами построек.

И за лесочком начала дымить подожжённая деревня. Хотя как кто-то сказал, храм – деревенщин варвары особо не обижают, ну отлюбят баб и не убежавших девок. Дело житейское, такое не редкость, граница недалеко на запад, набеги случаются. Деревни и сёла к городу не относятся, и защитников не волновали. И рыцари хаживают за границу, и дикарок ловят, насилуют и отпускают.

У западных ворот грохнуло едва слышно и на город обрушился первый камень диаметром в поллоктя из притащенной варварами катапульты. Слишком маленький, чтобы выбить ворота или разбить стену, поэтому решили пугать горожан. Второй был зажигательный, но ничего не поджёг. Шестой ранил какую-то старуху осколком разнесённого балкона и она орала на половину города про «убивають» и кровью «истекаеть», пока солдаты не отпинали её за паникёрство.

Лана отправилась с Рендоном в ратушу, на военный совет. Важно сказав на удивление лейтенанта и утверждение про не разбирается в делах, тем более военных:

– Побольше некоторых. И мне надо прекратить это безобразие. Дела ждут.

На хаотическом военном совете Лану заметили не сразу. Диктатор орал, раздавал приказы. Лана послушала про четыре сотни городской стражи, из которых половина последние годы только жрать тренировалась. Про тысячу резервистов, умеющих только налоговые скидки за этот самый резерв получать. Из них только сотня стражников богатых купцов на что-то годна, но строю не обучена. И про двенадцать тысяч ополченцев, для которых воевода подыскал только очень нецензурные эпитеты. Про сожаления диктатора, что население его диктатуры не гномы, у которых все мужики с 18 до 80 лет воины. Ну и про осаждающие двадцать тысяч варваров, которые может и дикие и тупые, но бойцы отличные и бесстрашные, ибо и вся их жизнь, это драки, и жизнь нифига не ценят, ни свою ни чужую.

После этого диктатор приказал повесить шестерых горожан, двое из которых собирались улизнуть за стены к варварам, трое нанесли себе повреждения во избежание призыва, а один просто прятался в выгребной яме с дыхательной трубочкой. Какой-то олигарх, трясясь от страха за свою шкуру и ещё больше за своё имущество, проблеял:

– Давайте соберём денег. Поговорим. Выделим девок сотню для вожаков варваров. Из голытьбы, им всё равно где и как жить. Да вот же какая красотка, и даже не из наших… – указал на Лану.

– А ну брысь отсюда! – рыкнул Лане воевода.

– Надо уничтожить главного вожака, остальные передерутся, – быстро сказала Лана, уже услышавшая, что у осаждающих два десятка вождей и все очень не ладят между собой, и есть две большие партии, первая условно говоря дебильных южных блондинов, хотят там и темноволосых полно, идущих за умным якшающимся с тепломорцами главарём, и вторая завербованных посулами главаря более умных авантюристов.

– Вали отсюда, умница. Советчица, понимаешь ли, – усмехнулся диктатор, но похоже и задумался, а Лана решила, что он не то что туповат, но…

– Ещё надо послать гонцов за помощью в соседние города, – генерировала идеи Лана.

– Без сопливых знаем, – усмехнулся воевода. – Но они помощь не пришлют. Все рады, что варвары выбрали не их город. Разорят Белбон и уйдут, рабов и добычу продавать. А в сражении ещё победить надо, и потерять несколько тысяч драгоценных наёмников, с их повышенной походной оплатой и гробовыми. И на собрать войска требуется месяца два. И половина не захочет, а остальные отдуваться за всех не будут. Рыцарям собираться тоже долго, да и они после похода за крест не в форме, некоторые только выкупились. И просили деньги на выкуп и у наших олигархов, а эти жлобы им кукиш показали… Да чего я? Кому я объясняю? А ну кыш, дурочка!

– Скажите варварам, что послали в Нулгар! Новый король Басвалона не откажет в помощи!

– Новый? А что со старым? И с чего вдруг войска пошлёт? И им идти месяц!

– Скажите, что Лана попросила просто пугнуть кавалерией. Там полно всадников, мобилизованы, и все в Нулгаре сейчас, не должны ещё разъехаться, да и учения у них. За неделю доскачут. Варвары просто убегут! – воскликнула Лана – Им сказать, что армия Басвалона идёт! Они что, ждать будут?

– Выпороть эту девку! – рявкнул воевода.

Но Лана ждать не стала, а под хохот высокого собрания пулей вылетела за дверь.

Потом сердито шипела и хихикала, обнимая Рендона, который нашёл её на площади перед ратушей, размышлявшую куда податься, и отвёл в свой дом. А Лана осмотрела комнату двух только выходящих из подросткового возраста сестёр сотника, с плюшевыми игрушками, вышивками, картинками с рыцарями, птичками и котиками, и кучей других милых девичьих штучек. Отогнала грусть, что у неё такого никогда не было. Искупалась в небольшой розовой ванне, в которую ухажёр налил тёплой воды, взяв и пару вёдер кипятка у соседей. Перекусила неплохим офицерским пайком, усиленным и долей на девицу, на которую неожиданно расщедрился диктатор.

После прекрасной любви – во время которой Лана тренировалась изображать расстающуюся с опостылевшей девственностью неумеху, даже задала несколько развеселивших и вдохновивших любовника вопросов – Рендон сказал:

– Но ты всё-таки разворошила наш штаб. Они задумались, что можно и пожить ещё. И новость, что Басвалон может прислать свою кавалерию, очень интересная. Но почему сказать, что ты попросила? И откуда ты знаешь про нового короля? Или ты просто сочинила?

– Не сочинила. И я… просто уговорила короля Яронга, что надо помогать и нести добро. И тебе расскажу. Я хочу, чтобы ты стал… командиром объединённых сил соседних городов. Генералом. Защищал от набегов варваров. Но и набеги на варваров не позволял… Мой Генерал!

– Фантазёрка, – рассмеялся лейтенант. – Твой генерал отправляется в штаб. Будем думать как кокнуть командира осаждающих. Генерала варваров. А ты отдохни. И ночью наверняка гонца в Нулгар отправим, я по лицу диктатора это понял.

Лана отдыхать не стала, а развела огонь в печи на кухне, взяла котёл и начала варить зелье, решив, что можно генерала варваров облить и превратить в свинью. Хотя как облить не представляла. Пока вспомнила, что каторжные свиньи камни и руды кушают, и какают кирпичами и металлами с минералами. И придумала, что свиньи должны значит хотеть есть такое, а не только помои. Ибо не заставит девчонка крупного хряка камни лопать, а голодного медведя рядом нет, ну и за такое свинство с убийствами и изнасилованиями мирного населения генералу варваров сразу помереть слишком жирно будет. А потом пошла на крышу, смотреть как вокруг что-то горит, и изредка падают каменные ядра из катапульты штурмующих.

Вечером перелила зелье в найденные бутылки, заварила ещё зелье и подписала бутыли и котёл «Не пить». Хотя пришедший с на удивление неплохим ужином Рендон на её варево не покусился, посмеявшись: