Почти кулинарная книга с рецептами самосохранения и 540 шагов под зонтом

Перемешиваем!

Размягчаем масло. Вилкой!

Добавляем в нашу смесь.

Гасим соду уксусом и выливаем туда же.

Добавляем муку.

Добавляем соль.

Добавляем ваниль.

Теперь все это надо хорошенько перемешать до однородной массы.

Пробуем на вкус. Нравится? Отлично!

Стоп! Не надо есть все это сейчас. Самое вкусное впереди. Имейте терпение.

Теперь делим тесто на две части.

В одну из них добавляем какао-порошок и перемешиваем.

Получаем два цвета. Белый и коричневый. Это и будут наши полосы.

Форму для выпечки смазываем внутри маслом.

Выкладываем в нее наше тесто.

В середину формы наливаем по очереди по две столовые ложки то белой, то коричневой краски, давая им растечься.

Когда тесто закончится, разогреваем духовку до 200 градусов.

Отправляем туда нашу «Зебру» на 40 минут.

Ближе к концу выпекания можно потыкать спичкой зебрин бок. Если спичка будет сухая, значит, торт готов.

Подавать с мороженым.

Вот, собственно, и все.

Торт-то в принципе обычный. Даже, скорее всего, это пирог.

Но главное – чтобы любимый человек вам помогал… или вы бы думали о нем!

Ну, если уж нет, так хотя бы голову в духовке просушите, предварительно устроив себе головомойку.

P.S. Все совпадения с реальностью являются вымышленными и ничего общего с действительностью не имеют!

Водитель Берии

Тбилиси. 8 марта 1947 года. Черная «Победа», поблескивая хромом в лунном свете, стоит напротив похожего на оперный театр дома Калантарова. Часы на приборной доске показывают 22.15. Через лобовое стекло автомобиля видно, как на балкон второго этажа выходит девушка в белом платье и ставит на балюстраду алый цветок в глиняном горшке. Она протирает несколько лепестков, которые серебрятся в лунном свете, и уходит в дом. Водитель осторожно кидает взгляд через зеркало заднего вида на тень пассажира, замершего на заднем сидении. Пассажир громко вздыхает, поднимает повыше воротник легкого пальто, надевает серую фетровую шляпу и выходит из авто. Закрывает за собой дверь так, чтобы она громко не хлопнула. Водитель смотрит вслед невысокому человеку, который дождался условного знака и вошел в парадную. Вскоре в окнах второго этажа гаснет яркий свет, и окна окрашиваются в бледно-розовый оттенок.

– Торшер включили… – шепчет водитель, достает из именного портсигара папиросу и закуривает. «Дорогому Петру от Лаврентия Берии за верную службу» – выгравировано на серебряном подарке. Длинная затяжка, и огонек папиросы освещает молодое гладко выбритое лицо и лейтенантские погоны на кителе. Ночь предстоит длинная…

Я просыпаюсь. Душный номер маленького семейного отеля. Опущенные рукава белого тюля бездыханно висят по краям открытого нараспашку балкона. За окном пылает летняя тбилисская ночь. «Это только сон» – успокаиваю я себя. – «Только сон» Холодная испарина покрывает лоб. Футболка прилипает к телу. Если бы я мог, то отправился бы в Москву, сразу по окончанию экскурсия. Но я приговорен к Тбилиси еще на тридцать часов, не в силах изменить расписание самолетов.

Мне хотелось бежать. Просить прощения за неверие, насмешки, подлость, эгоизм и злость. Но я только и смог что встать, подойти к холодильнику, открыть бутылку лимонада «Лагидзе» и опустошить ее, глядя на подсвеченные прожекторами развалины крепости Нарикала на горе Мтацминда…