Время бесов

– Товарищ, у вас есть спичка?1 – требовательно спросила Даша.

Зачем ей понадобилась спичка, я не знал. Мало того, что она не курила, у нас не было и папирос.

– Оченно извиняюсь, гражданочка, – негромко ответил мужик, – нет у нас спичек, мы не курящие.

– Правда?! – воскликнула моя соратница с таким удивлением, как будто тот сказал невесть какую нелепицу. – А что у вас есть?

– Топор вот есть, – сказал он и поправил засунутое за пояс топорище, – а больше, извиняюсь, ничего нет.

– Странно вы как-то говорите, товарищ, почему же топор у вас есть, а спичек нет!

– Да вот так и нет.

– А что вы здесь тогда делаете?

– По нужде вот зашел, да, видать, не к месту, не знал, что тут хозяева гуляют.

– А мы вовсе не хозяева, – доверительно сообщила ему Даша, – мы тоже просто так зашли.

Мужик неопределенно хмыкнул. Тогда в разговор вмешался я:

– Ты сам-то откуда будешь, добрый человек?

– Прибылковские мы, может, слыхали?

– Не довелось, а здесь по какой нужде?

– Да вот понимаешь, гражданин, какое дело, – смущенно ответил он, – спор у нас промеж себя вышел.

Мужик замолчал и закашлялся. Мы ждали, что он скажет дальше. Даша, кажется, начала понемногу приходить в себя и больше не выступала.

– Поспорили промеж себя на бутылку белой, что я не оробею сюда зайти, – докончил он.

– С кем поспорили? – не понял я.

– С нашими мужиками, ездовыми, мы туточки неподалеку на ночевке стоим, так мужики начали подначивать, кто, мол, смелый. Я вызвался. Ну, на бутылку и поспорили.

– Далеко стоите? – спросил я, радуясь такой удаче.

– Недалече, саженей с полста, а может, чуть побольше.

– А почему в городе не остановились? Там что, нет постоялого двора?

– Кто ж его знает, что там есть, только не резон нам за ночевку деньги платить. Мы и так привычные.

– Так ведь холодно, и дождь идет.

– Это ничего, зато при лошадях, и зерно под надзором.

– Вы что, зерно везете?

– Пшеницу отвезть подряд взяли до станции, где по железке машина ходит. Теперь в деревне делов нет, а так копейка.

– И много платят? – спросил я, чтобы узнать какие нынче деньги в ходу и попытаться понять, какое теперь время.

– По червонцу сулили, – ответил мужик, – а там кто знает, может, обманут.

«Точно попали! Середина двадцатых, НЭП», – обрадовался я.

– А про колхозы ничего не слыхать?

– У нас глушь, ничего такого не говорят, может, где в другом месте и слышно, а у нас ничего такого.

– А с вами можно до станции доехать? – спросил я. – Мы заплатим.

– Так почему ж нет? Коли не боишься на телеге ехать, то и поедем. Дело привычное.

Я, так, чтобы мужик не заметил, спрятал наган в карман, и мы вышли за ворота. Действительно, невдалеке горел костер, и около него были видны какие-то люди и подводы.

– Вон наши, – указал возчик, – пошли, коли не побрезговаете.

– Пошли, – согласился я, – а звать-то тебя как?

– С утра Степаном звали, а так, как хочешь зови, хоть горшком, только в печь не сажай.

– Вот и ладно. Меня Алексеем кличут, а это Даша.

Мы подошли к костру, у которого, закрывшись, кто чем может, грелось пять человек возчиков.

Наше появление вызвало сенсацию. Мужики замолчали, и, кажется, напугались появлению незнакомых людей в таком подозрительном месте. Однако, разглядев, что нас только двое, и Даша женщина, разом заговорили и пригласили к костру погреться. Мы не заставили себя уговаривать и, прикрывшись предложенными рогожами, присоединились к полуночной компании.

Над костром кипел и булькал чугунный котел, в котором, судя по запаху, варилось что-то мясное. Прерванный нашим приходом разговор не возобновлялся. Видно было, что новые люди вызывают любопытство, но спрашивать, кто мы такие, прямо никто не решался. Начали подбираться исподволь. Смущаясь присутствием одетой по-городскому женщины, возчики обращались только ко мне.

– А ты, мил человек, при хозяйке или сам по себе? – поинтересовался пожилой крестьянин, поправляя дрова в костре.

– При ней, – ответил я, косясь на сомлевшую от тепла Ордынцеву.

– А не боязно в таком месте ночью-то?

– Боязно, только что делать, заблудились в лесу, а тут дождь. Искали, где укрыться.

– А что же вы, я извиняюсь, о такую пору в лесу делали, никак грибы собирали? – засмеялся сидящий справа от меня человек в брезентовом плаще.

– Нет, – не принимая шутку и подстраиваясь под простонародный говор, ответил я, – оне по научной части, лес изучают, значит, как растет и вообще.

– Землемерша, что ли? – обрадовался решению загадки брезентовый. – Как же, знаю, умственное дело!

– А я до революции грамотных очень не уважал, – вмешался разговор сурового вида человек с начинающей седеть бородой, – думал, все они сволочи, на народном горбу жир нагуливают. Один с сошкой, семеро с ложкой.