В горах пощады нет

В горах пощады нет
Сергей Васильевич Самаров

Спецназ ГРУ
Подполковник спецназа ГРУ Артем Тамаров заключен в следственный изолятор по обвинению в непреднамеренном убийстве. Но не стал офицер спокойно дожидаться окончания следствия и надеяться, что правосудие во всем разберется по закону справедливости. Он устроил побег. Более того – он захватил с собой арестованного подполковника грузинской разведки Бессариона Мерабидзе, который занимал соседние нары. Оба офицера, преодолевая засады, ловушки и бешеный натиск поисковых групп, бегут в сторону Грузии, на территории которой Мерабидзе гарантирует русскому безопасность и поддержку. Правда, Бессарион пока еще не знает, что все это – хитрая и тонко продуманная операция ГРУ…

Сергей Самаров

В горах пощады нет

ПРОЛОГ

– Сидеть ты уже сидишь, так что присаживайся… – хрипло и развязно сказал кто-то из почти темного угла. Кровать верхнего яруса перекрывала свет тусклой лампочки, и потому в углу на нижнем ярусе было темновато, а человек забился в самый угол и только ноги на пол свесил. – Пожитки свои можешь вон туда забросить… Привыкай… Твоя шконка…

Он показал ногой на верхний ярус соседней двухъярусной кровати. Свободной была только шконка второго яруса. И туда сразу легла легкая спортивная сумка. Пришедший сумку не забросил, а поставил аккуратно. К нему присматривались двое.

Человек в камуфлированном, почти военном костюме, но без погон, освободившись от сумки, настороженно, словно упасть опасался, присел на табурет. Он сразу обратил внимание, что табурет в этой камере, в отличие от других камер, к полу не привинчен. И это слегка настораживало, потому что табурет, если его хорошенько ухватить, становится опасным оружием. Но в принципе нападать на него никто не должен был бы, и потому человек особо не опасался. Хотя в СИЗО может случиться всякое: кто-то авторитет свой поднимает провокациями, кто-то просто пошутить, мягко говоря, грубо любит, и вполне могут подсунуть табурет, с которого сразу свалишься. В этот раз обошлось. Табурет выдержал бы и более тяжелого человека. А что касается его использования в качестве оружия, то он оказался не в чужих руках, а как раз рядом с руками новичка. Следовательно, и здесь он себя обезопасил.

Вертухай уже поворачивал ключ с обратной стороны двери.

– Вертухай какой-то новый… И вообще, тебя что-то парами водят… Особо опасный, что ли? Или нас тобой напугать хотят? – спросил другой «местный житель», обладатель сильного кавказского акцента.

– Вертухай с нашего этажа… – не проявляя робости, сказал человек в камуфляжке и двумя ладонями устало потер лицо. – Провожал, прощался, сердечный… Кто только таких родит?! Не поверю, что нормальные женщины… Иначе навсегда уважение к женщинам потеряю…

– Ты думаешь, на нашем этаже козлы лучше? – усмехнулся первый и сильно закашлялся. Так сильно, что вынужден был себя в грудь постучать, словно боль из нее выбивал.

– За что переселили-то? – спросил «местный житель» с кавказским акцентом.

– Затопило их… – проявил знание ситуации первый и снова кашлянул.

– Ты «кляпало»[1 - «Кляпало» (блатной жаргон) – рот.], когда кашляешь, ладонью прикрывай… – строго сказал третий, лежащий на боку, лицом к стенке, на противоположной шконке.

Сказал и не повернулся даже, чтобы на нового сокамерника посмотреть, который этажом выше место иметь будет.

Голос у третьего спокойный, тихий, без угрозы, почти просящий. Но первый тут же рот ладонью прикрыл. И движение это было чуть испуганным, как сразу отметил новичок.

После этого в камере некоторое время тишина стояла, словно бы произошло нечто такое, что всех из колеи выбило. Потом третий «местный житель» повернулся и сел, кряхтя, коротко глянул на новичка, оценив за мгновение, и почти равнодушно спросил:

– Какая, говоришь, статья?

– «Сто пять»[2 - «Сто пять» – статья 105 Уголовного кодекса РФ предусматривает наказание за умышленное убийство.]…

– Солидно… Можешь, кстати, и представиться. Я – Станислав Михалыч. Можно попросту – Михалыч. Если еще проще, то – Михалый… Меня так все зовут, даже вертухаи, я привык…

Он был уже человеком в возрасте, почти полностью седым, и смуглая кожа вместе с загаром седину только подчеркивали.

– Подполковник Тамаров, спецназ ГРУ… Был подполковник… Уже не буду…

– Не зарекайся…

– Точно…

– Ладно… Это еще солиднее, – заметил Михалый. – А имя у тебя, подполковник, есть?

– Артем Василич я…

– Короче говоря, подполковник Тема… – сразу и категорично высказался Михалый.

И Тамаров уже не сомневался, что теперь его будут звать только так. Авторитет Михалого имел вес не только в этой камере. Его то ли имя, то ли кличку в СИЗО знали все, даже кто самого Михалого никогда не видел.

Первый «местный житель» из темноты угла ближе к свету высунулся. Сначала показал сплошь, от ногтей до плеч татуированные руки, потом и иссушенную многими, видимо, «ходками»[3 - «Ходка» (блатной жаргон) – срок заключения.] характерную физиономию.

– А это Каря… – улыбнулся Михалый. – Он психопат, но ты его не бойся. Его соплей перешибить можно… Особенно спецназовцу… «Тубик» [4 - «Тубик» – туберкулез.] парня совсем сломал…

– Когда меня бить начинают, я плююсь, – предупредил Каря. – Потому – не советую…

– Меня зовут Бесо… – представился второй «местный житель». – Мы с тобой, Тема, коллеги. Я тоже подполковник… И тоже, уже без разговоров, бывший… Хотя и надеюсь, что это на время…

– Бесо – это?.. Как полностью-то?

– Полностью – Бессарион… Бессарион Мерабидзе…

– Род войск? – спросил Тамаров, словно с надеждой. Вопрос прозвучал естественно. Один военный человек интересуется, чем занимается другой военный человек.

– Департамент военной разведки Грузии… – не смущаясь ответил Бесо. – Так что коллеги мы с тобой вдвойне…

– Так даже? – поднял брови Тамаров. – «Двести семьдесят пятая»[5 - Статья 275 УК РФ предусматривает наказание за государственную измену.]?

– Не-а… Зачем… «Двести семьдесят шесть»[6 - Статья 276 УК РФ предусматривает наказание за шпионаж в пользу иностранного государства.]… Я же гражданин Грузии и офицер грузинской армии. Я своей стране не изменял…

– Ну и ладно, – согласился бывший российский спецназовец. – В любом случае на допросы будут, наверное, вместе возить… Тебя же в военную прокуратуру?

– Куда же еще!

– И меня туда же… Значит, повезут вместе. Все не скучно будет…

– А что там у вас за потоп-то был? – спросил Михалый.

– Этажом выше кто-то ночью повеситься хотел. На трубе… Труба не выдержала. Залило четыре камеры. Нас всех по разным этажам…

– Да, я слышал какой-то «звон»… – равнодушно сказал Михалый. – А кто вешался-то?

– Не знаю… Говорили, солдат какой-то…

– А… Был там солдат… Девка его замуж вышла, пока служил. Он с автоматом сбежать хотел. Перехватили, троих уложил, пока самого не взяли…

– Да, я слышал, – согласился Тамаров. – У нас про этот случай тоже говорили…

– Ну, ты устраивайся… Отдыхай…