Осень в Сиаме

– И, да и нет. Она просто пропала однажды без объяснения причины. Это было какое-то одностороннее расставание. Уехала строить карьеру модели. Мы не виделись с ней десять лет.

– И, как я понимаю, недавно состоялась ваша встреча?

– Да. Не могу сказать, что для меня это было легко. Вам же можно в этом признаться. Не хочу пускать сопли, поймите меня правильно.

– В этом нет ничего предосудительного. Я Вас понимаю. Продолжайте.

– Да, собственно, не о чем продолжать. Она держится отстранено, и делает вид, что ничего не произошло. Но ведь это не так. Вы думаете, встреча с ней могла стать причиной?

– Не исключено.  Но я бы не спешила с выводами.  Вы помните свой последний день перед расставанием?

– В целом да.

– Можете рассказать? Вкратце.

– В тот день мне сделали предложение устроиться стажером в издательство. Предложение, от которого не отказываются. Вечером я собирался поделиться этой новостью с девушкой, но…,– он на минуту задумался, он понял, что события далее он помнит крайне смутно.

– Но?

– Странно. Я все помню достаточно отчетливо. Все кроме событий того вечера…Кажется, я встретил девушку. Когда выходил из издательства. Она попросила меня помочь ей с чем-то. Кто же это был? Кто-то знакомый, но я плохо помню кто именно. Возможно, мы с ней и не виделись больше никогда. Хотя, если он работала в издательстве, то мы не могли не пересекаться.

– Что же было дальше? – женщина выглядела озабочено.

– Я ей помог. Она ехала домой. Везла коробку большую. Сказала, что там книги. А дальше…Что было дальше не помню. На следующее утро я узнал, что Алена улетела вечерним рейсом.

– Алена я так понимаю та самая девушка.

– Да.

– Хм, я могу ошибаться, возможно, вывод делать пока рано, но мне кажется, что между этими двумя событиями прослеживается связь, о которой Вы могли забыть. Но помнит подсознание. Что если вернулась не только Ваша предыдущая девушка, но и та, которую Вы вспомнить не можете?

– Я не совсем Вас понимаю, – Костя был в замешательстве.

– Это лишь предположение. Но Вы сами говорите, что девушка из воспоминаний кажется Вам знакомой. Что если она до сих пор в числе вашего окружения? Тогда это могло бы объяснить ваши кошмары. Что если тогда что-то произошло? Вы это забыли. А теперь, когда все слагаемые снова в сборе, ваше подсознание пытается Вам напомнить об этом.

– Но что оно хочет мне напомнить?

– Это хороший вопрос, на который я пока не могу ответить, – она посмотрела на часы на своем запястье. – Что ж, на сегодня я предлагаю пока остановиться. Вами была проделана большая работа, – женщина улыбнулась, и улыбка была ей к лицу.

– Все? – удивился Костя. – Это было быстро, – он привстал.

– Время всегда идет быстро, когда разговор получается открытым.  Но прошел час, и скоро ко мне придет следующий клиент.

– Тогда, можно последний вопрос? Эта вторая девушка может быть опасна, как думаете?

– К сожалению, я не могу судить о таких вещах, – она сжала губы, как бы извиняясь за собственную беспомощностью.

– Понятно, – Костя был разочарован.

– Но знаете, что я скажу. Прислушайтесь к себе, к своему подсознанию. Думаю, оно знает ответ.

23.

Алена вдавила педаль газа. Адреналин разносился с кровью по всему ее телу, оседая на извилинах ее возбужденного мозга. Ей казалось, что, наконец, она ухватилась за ниточку, нет, за канат, который приведет ее к ответам. Со стороны это, возможно, казалось безумием. Но так оно и было. Алена словно была одержима. Одержима в желании нормализовать свою жизнь. Еще пять минут назад она практически силой вытаскивала Марину из бункера тайного общества, а теперь вот, как сумасшедшая, гонит по вечерней магистрали. Если Игнат Матвеевич сказал правду, то Клара Ивановна должна знать это. А она знает! Так становится ясно нахождение ее фотографии за столом безумного чаепития.

– Ты думаешь, он говорил правду? Про все? Про дом, который требует крови и сводит людей с ума? – отвлекла ее Марина.

– Да брось. Посмотри на меня, – попыталась отшутиться Алена.

– Ну, ты вообще не создаешь впечатление здорового человека, – ответила собеседница. – Вытащила меня чуть ли не за волосы, ничего не объяснив.

– Прости. Просто я и, правда, немного не в себе. Ты хочешь знать говорил ли он правду? Не знаю. Мне трудно судить об этом. Складывается впечатление, что сам он в это верит. Верит в дом, и прочую ерунду. А едем мы к Кларе Ивановне. Помнишь, ты нашла фотографии и среди них была женщина? Я сказала, что она моя знакомая, но это не совсем правда. Она была воспитательницей в детдоме, где я находилась, как ты уже поняла.

– Ты думаешь, она сможет что-то вспомнить?

– Думаю да. Она появилась в моей жизни неспроста. Как и ее фото оказалось там не просто так. Это как игра. Безумная игра безумного маньяка. И я думаю в нее сыграть. Надо только позвонить, узнать дома ли она, – она достала из кармана телефон, и быстро одной рукой нашла в записной книжке ее номер. – Клара Ивановна, добрый вечер! Это Алена Кузнецова. Нет, все хорошо, я просто захотела навестить Вас и заодно спросить кое о чем. Что? О чем хочу спросить? Это не телефонный разговор. Это касается дома. Я рада, что Вы меня понимаете. Только назовите адрес Ваш, пожалуйста. Так, переулок Колхозный, ага…Да я знаю где это. Скоро буду.

Оставшуюся часть пути девушки провели в молчании. Марина совсем поникла после встречи со стариком, а Алена пыталась вспомнить что-нибудь связанное с ребенком, который потерялся в катакомбах. Но эти воспоминания были очень размыты, вспомнить хоть что-нибудь полезного она так и не смогла.

Они подъехали к старой панельной пятиэтажке, когда на улице порядком потемнело. Свет от окон квартир кривыми линиями падал на асфальт, озаряя корявые колдобины наполненные водой.

– Какой у нее подъезд? – устало спросила Марина, выходя из машины.

– Третий. Сказала, он посередине. Квартира тридцать девять,– ответила ей Алена.

Девушки нашли нужный им подъезд, который никак не освещался, и хотели уже воспользоваться домофоном, как оттуда вышел человек в черном пальто и капюшоне на голове. Он грубо оттолкнул Марину и пошагал прочь.

– Можно и поаккуратнее быть, козел! – крикнула она ему вслед и вместе с Аленой зашла в подъезд. – Странно…

– Что такое?

– Этот запах…Уверена, что он мне знаком, – ее глаза округлились. – Алена, это был убийца!

Алена бросилась вверх по лестнице, нервно рассматривая номера квартир. Наконец, на третьем этаже она нашла приоткрытую дверь квартиры тридцать девять. Она пронеслась по прямому коридору и, заглянув в первую же дверь, ведущую в зал, на полу обнаружила тело Клары Ивановны. Она была без сознания. Убийца нанес удар по голове, видимо, целясь в висок, но промахнулся. Алена склонилась, чтобы нащупать пульс.

– Марин, вызывай скорую! Она еще жива.

Скорая помощь прибыла на удивление быстро. Но еще быстрее прибыли сотрудники полиции во главе со следователем Степановым. Алена заметила, что выглядит сегодня он как-то помято и, в целом, чем-то раздражен, но не стала вдаваться в подробности. Битый час они с Мариной пытались ему доказать, что покушение на старушку связано с делом Дарьи, и что убийца намерено заметает следы. Однако, следователь считал, что пенсионерка стала жертвой участившихся случаев грабежа. А про дело Дарьи он вообще им посоветовал не вспоминать, поскольку из-за ареста Сергея на него спустили уже ни одну собаку.

– И почему Вы вообще здесь? – напоследок спросил Степанов. – Вашего мужа сегодня выпустили из СИЗО, а вы тут?

Алену словно ударило током.

– Как выпустили? Мне ничего об этом не известно…

– Вот так выпустили, – похоже, растерянность девушки его позабавила. – Под подписку о не выезде, разумеется. Но радоваться не стоит. Мы обязательно докажем его причастность. Слишком о многом он не договаривает.

– Подлый Вы человек, товарищ следователь, – Алена взяла себя в руки и направилась к выходу. – Лучше найдите настоящего убийцу, а от моей семьи отстаньте.