И вам подобен становлюсь,
Руки последними отходят,
Я сам себя подчас боюсь.
Зови меня, как пожелаешь,
Не опасаясь, не стыдясь.
Так вышло, что я против Бога,
И темной силе всей я князь.
– Что ж, здравствуй ворон мной спасенный.
Да, любопытство все же грех,
Если бы слушал божью душу,
Не был бы здесь один из всех.
– Да, из всех смертных ты тут первый,
Но не пугайся, – будешь жить.
Я дал сюда прийти возможность,
Чтоб за спасенье отплатить.
Много веков я над землею,
С тех пор, как с неба изгнан был
И жизнь ангела с поры той
Борьбе с добром я посветил.
Добро, оно хоть и прекрасно,
Раньше творил его не раз,
Несет в себе тот свет от Бога,
Который для меня погас.
Сейчас все расскажу понятней,
Ты ведь, надеюсь, не спешишь?
Дыши поглубже, вряд ли внятно
Ты все поймешь, когда дрожишь.
Андрею было очень страшно,
Но в руки себя все же взял,
Реальность сном ему казалась,
Душою светлой трепетал.
– Там у стены увидишь кресло,
Присядь, в ногах ведь правды нет,
А я общаться с тобой буду,
На что-то, может дам ответ.
Андрей, напрягшись, пошел к стенке
Блик от огня рассеял тьму
Стал различать на общем фоне,
То, что предложено ему.
Шикарное стояло кресло
Из ценных дерева пород,
Фигур причудливых узоры
На нем водили хоровод.
С ним рядом был изящный столик,
Стояли яства на столе,
Халва и мармелад, орешки,
Темнела жидкость в хрустале.
– Там угощайся, чем захочешь,
Все сладкое, как сам люблю,
Когда в людской вхожу я образ,