Последний отзыв
Очень интересная!
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
День Филонова
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Трясущейся рукой,
И с Авентина положи земной поклон
В соломенную даль,
В поля подсолнухов, в копчёный мёд икон,
В смиренную печаль,
Где копны русая София ворошит
На жнитвах серых лет,
Где в светлой тьме, как в водах, сердце спит,
Где тихий свет,
Где сможешь быть, хотя не сможешь мочь,
Где в глине деревень
Светла твоя Варфоломеевская ночь
И тих Михайлов день.
4
«Моя Церковь внутрь ушла» – с. 173
Маленький кравчий,
Спросишь: «Откуда
Свобода такая?»
Не тайно ль шептали
Мы аллилуйю
Ночью в подушку,
Под взором хищным
Мойр красноглазых?
Мёртвый для мира!
О, тайный постриг
Ножниц, стригущих
Нити судьбы!
Дитрих Бонхёффер
Между двумя посылами фраз:
Взгляд через окно в сад. Пёс
Взмывает за мячом,
Он чёрен и грузен, глаза сияют, слюна
Драгоценна, к Господу он глассолает
В экстазе! Прыжок пса на миг
Закрывает солнце – и снова.
Как просто! Я знаю, о чём они говорят —
Пес-креационист, верующий в славу мяча,
И Бог; и язык не помеха.
Язык и не существовал.
Какая неловкость для секулярной теологии,
Какая заминка
В беседе за полуденным чаем!
Хотя – аргумент ли это для вас, Дитрих,
Уж наверное приготовившего для меня
Нечто существенное в этом как бы диспуте, —
Самое важное, – ведь времени
Вряд ли у нас достало: такая весна, конец войны,
Рейх повержен, столько конкретного дела,
И вы так спешили быть гостем сегодня —
Не прошло и двух часов после вашей казни.
«Капитанская дочка»: на жизнь и смерть патриарха Алексия II
розовый мальчик Гринёв…
Сергей Стратановский
Ныне отпущаеши
Пленника, но не раба твоего, ироде,
Хотя не целованной ручка
Землистая, в мозге засохшем, тате, осталась твоя!
(Бог уберег,
Молвят одне, а другие:
Карта легла! – ухмыляяся, скрипнут зубами).
Хладен ты, век,
Ветр оренбургских пустот!
Ныне – по небу
Путь на свободу тебе, ныне – ратями править,
Ныне благословен верой и правдой служить.
Но безнаказанной, нет, не уйдёт никакая свобода,
И лыком под кожу,
В гнойную строку вплетут бытописью, слизью гадючьей,
Попомнят не раз
Заячий вечный тулупчик тебе, офицер.
Иконостас
открыв банку морской капусты
я туда постного масла добавил
а у вас не было такой возможности
о. Павел
чёрными линиями ламинарий
выложим у черты прибоя одну
словно бы чёрную присыпанную набухающим берёзу
И с Авентина положи земной поклон
В соломенную даль,
В поля подсолнухов, в копчёный мёд икон,
В смиренную печаль,
Где копны русая София ворошит
На жнитвах серых лет,
Где в светлой тьме, как в водах, сердце спит,
Где тихий свет,
Где сможешь быть, хотя не сможешь мочь,
Где в глине деревень
Светла твоя Варфоломеевская ночь
И тих Михайлов день.
4
«Моя Церковь внутрь ушла» – с. 173
Маленький кравчий,
Спросишь: «Откуда
Свобода такая?»
Не тайно ль шептали
Мы аллилуйю
Ночью в подушку,
Под взором хищным
Мойр красноглазых?
Мёртвый для мира!
О, тайный постриг
Ножниц, стригущих
Нити судьбы!
Дитрих Бонхёффер
Между двумя посылами фраз:
Взгляд через окно в сад. Пёс
Взмывает за мячом,
Он чёрен и грузен, глаза сияют, слюна
Драгоценна, к Господу он глассолает
В экстазе! Прыжок пса на миг
Закрывает солнце – и снова.
Как просто! Я знаю, о чём они говорят —
Пес-креационист, верующий в славу мяча,
И Бог; и язык не помеха.
Язык и не существовал.
Какая неловкость для секулярной теологии,
Какая заминка
В беседе за полуденным чаем!
Хотя – аргумент ли это для вас, Дитрих,
Уж наверное приготовившего для меня
Нечто существенное в этом как бы диспуте, —
Самое важное, – ведь времени
Вряд ли у нас достало: такая весна, конец войны,
Рейх повержен, столько конкретного дела,
И вы так спешили быть гостем сегодня —
Не прошло и двух часов после вашей казни.
«Капитанская дочка»: на жизнь и смерть патриарха Алексия II
розовый мальчик Гринёв…
Сергей Стратановский
Ныне отпущаеши
Пленника, но не раба твоего, ироде,
Хотя не целованной ручка
Землистая, в мозге засохшем, тате, осталась твоя!
(Бог уберег,
Молвят одне, а другие:
Карта легла! – ухмыляяся, скрипнут зубами).
Хладен ты, век,
Ветр оренбургских пустот!
Ныне – по небу
Путь на свободу тебе, ныне – ратями править,
Ныне благословен верой и правдой служить.
Но безнаказанной, нет, не уйдёт никакая свобода,
И лыком под кожу,
В гнойную строку вплетут бытописью, слизью гадючьей,
Попомнят не раз
Заячий вечный тулупчик тебе, офицер.
Иконостас
открыв банку морской капусты
я туда постного масла добавил
а у вас не было такой возможности
о. Павел
чёрными линиями ламинарий
выложим у черты прибоя одну
словно бы чёрную присыпанную набухающим берёзу
Другие электронные книги автора отец Сергей Круглов
Последний отзыв
Очень интересная!