Ленин. Спаситель и создатель

Увы, в начале 1905 года не только (и не столько) авантюризм Парвуса, сколько его провокаторская роль «крота» в русской революции большевиками выявлены ещё не были, в том числе – и Лениным.

Времена-то были тогда, всё же, весьма простодушные – по сравнению с нынешними тотально циничными временами, когда энтузиазм «пушечного мяса» уже не подогревают пышными фразами, а просто вызывают боевыми психотропными стимуляторами. И увидеть за внешней активностью Парвуса, Троцкого и т. д. подлый и циничный расчёт было не так-то просто – чисто психологически…

Пожалуй, здесь же надо сказать вот что…

Анализируя первую русскую революцию, мы всё время должны помнить, что она возникала на фоне настолько же неудачной для царизма, насколько и ненужной для народов России русско-японской войны.

«Война обнажила гнилость царизма», – это не только пропагандистский штамп, но и исторический факт.

Однако и общий общественный фон – безотносительно к войне – уже настоятельно требовал коренных общественных реформ. Самодержавный режим и без того уже не пользовался особой популярностью в стране, если не считать неисправимых реакционеров типа Победоносцева, оголтелых правых помещиков типа Пуришкевича и Маркова-второго и мордатых охотнорядцев из «Чёрной сотни»…

Скажем, великий наш историк Василий Осипович Ключевский (1841–1911) революционером не был – он был умным буржуазным либералом. Но вот что он записал в своём дневнике 7 апреля 1907 года:

«После Крымской войны русское правительство поняло, что оно никуда не годится; после болгарской войны и русская интеллигенция поняла, что она никуда не годится; теперь в японскую войну русский народ начинает понимать, что и его правительство, и его интеллигенция равно никуда не годятся…»[346 - Ключевский В. О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. М.: Мысль, 1993. С. 374–375.]

Сказано было зло, и отнюдь не верноподданнически. И так мыслил не один Ключевский…

Однако обниматься на этом основании с либералами Ленин не собирался. В самом начале января 1905 года он в статье «Самодержавие и пролетариат» привёл ряд любопытных фактов относительно полевения российского общества, но предупреждал, что «чем ближе подходит момент революции, чем острее становится конституционное движение, тем строже должна партия пролетариата охранять свою классовую самостоятельность и не позволять топить своих классовых требований в воде общедемократических фраз».

Это – совет и предупреждение народу навсегда!

А далее Ленин писал:

«Возьмите пресловутую резолюцию… земского съезда 6–8 ноября. Вы увидите в ней отодвинутые на задний план и умышленно неясные, робкие конституционные пожелания… Совершенно ясно, что перед вами представители имущих классов, добивающиеся только уступок от Путин… (пардон, у Ленина написано: „от самодержавия“), и не помышляющие ни о каком изменении основ экономического строя…

Возьмите резолюции петербургского банкета инженеров 5 декабря. Вы увидите, что 590 участников банкета, а за ними и 6 000 подписавших резолюцию инженеров высказываются за конституцию, без которой невозможна успешная защита русской промышленности, а заодно уже протестуют против отдачи правительственных заказов заграничным предпринимателям».[347 - Ленин В. И. ПСС. Т. 9, с. 133.]

Не могу не спросить – ничего не напоминает современному читателю тогдашний протест тогдашнего инженерного отряда русской буржуазии, а? Ведь и сегодня заграничные предприниматели чувствуют себя в российской экономике вполне вольготно.

Но чёрт с ней – с тогдашней и нынешней буржуазией, лучше прислушаемся к Ленину – актуальному и тогда, и сейчас:

«Неужели можно… не видеть, что именно интересы всех слоёв землевладельческой, торгово-промышленной и крестьянской буржуазии составляют подкладку и основу прорвавшихся наружу конституционных стремлений? Неужели нас может сбить с толку представительство этих интересов демократической интеллигенцией, которая брала на себя роль публицистов, ораторов и политических вождей всегда и везде, во все европейские революции буржуазии?..»[348 - Ленин В. И. ПСС. Т. 9, с. 133, 134.]

Ленин и здесь был прав навсегда! Он не отрицал того, что «пролетариат должен поддержать конституционное движение буржуазии», но предупреждал, что пролетариат должен быть готов к восстанию, «чтобы отвоевать свободу всему народу, чтобы обеспечить рабочему классу возможность открытой, широкой, обогащённой всем опытом Европы, борьбы за социализм»[349 - Ленин В. И. ПСС. Т. 9, с.136.].

Так он мыслил в 1905 году, так он мыслил и все последующие годы – вплоть до самого Октября 1917 года. Но реально восстания Ленин не готовил ни накануне 1905 года, ни в течение 1905 года…

12(25) апреля 1905 года в Лондоне открылся III съезд РСДРП, подготовке которого Ленин отдал много сил. На съезд он был избран от Одесского комитета, и брал слово на заседаниях съезда 140 (!) раз.

Активность Ленина не удивительна – на новом съезде партии он настаивал уже через полгода после II съезда. 18(31) декабря 1904 года он писал из Женевы в Киев члену ЦК и старому соратнику Глебу Кржижановскому:

«Дорогой друг! Нам необходимо обстоятельно выяснить вопрос, по которому мы, видимо, расходимся, и я очень прошу передать это моё письмо на обсуждение всех членов ЦК (или Исполнительной комиссии [Исполнительная комиссия была составлена из членов ЦК Кржижановского, Красина и Гусарова. – С.К.]). Расхождение вот в чём: 1) ты думаешь, что возможен мир с мартовцами (Борис [Носков. – С.К.] даже поздравляет с миром! И смех, и горе!); 2) ты думаешь, что немедленный съезд есть расписка в нашем бессилии.

Я убеждён, что ты в обоих пунктах ошибаешься жестоко. 1) Мартовцы идут на войну. Мартов на собрании в Женеве прямо кричал, что-де мы сила. В газете они травят нас и подло подменивают вопрос… Наивно и прямо непозволительно сомневаться в том, что мартовцы ставят себе целью забрать и ЦК таким же пролазничеством, бойкотом и скандалом. Борьба в ними на этой почве не под силу, ибо ЦО страшное оружие и поражение наше неизбежно, особенно ввиду провалов (то есть арестов большевиков. – С.К.)… 2) Съезд докажет нашу силу, докажет, что не на словах только, а на деле мы не допускаем командования всем движением со стороны клики заграничных скандалистов. Съезд нужен именно теперь…

Итак: бросьте наивную надежду мирно работать в такой невозможной атмосфере. Направьте все главные силы на объезды, пусть едет Лань („Лань“ – это сам адресат письма, то есть Г. М. Кржижановский. – С.К.), обеспечьте тотчас окончательно свои комитеты, двиньте затем атаку на чужие и… съезд, съезд не позже января!»[350 - Ленин В. И. Третий съезд РСДРП. Сборник произведений и документов. М.: Госполитиздат, 1955, C. 14–16.]

Внимательный читатель может здесь воскликнуть: «Это как же? В сентябре 1904 года Ленин в письме оппоненту – Носкову-„Борису“, утверждал, что хочет мира в партии, а оказывается ещё в декабре 1903 года он в письме доверенному товарищу Кржижановскому заявлял, что надо бросить наивную надежду мирно работать! Как же это понимать?!»

А вот так и понимать!

Ленин всегда вёл прямую линию. Конечно, с годами он научился говорить всегда правду, но не всегда всю правду. И говорить не всю правду тем и тогда, когда этого требовала тактика момента… Особенно это проявлялось в действиях Ленина по отношению к оппортунистам из II Интернационала во время мировой войны.

Но, не забудем, что Ленин в 1903 году давал право Кржижановскому ознакомить с письмом всех членов ЦК, включая меньшевиков, которые, конечно же, осведомили бы Мартова о настроениях Ленина.

Не забудем также, что в том же письме Носкову от 11(24) сентября 1904 года Ленин напоминал, что он «предлагал мир печатно в декабре 1903 г. в своём „Письме в редакцию „Искры““, и „предлагал мир ещё раз официально в Совете партии в январе 1904 года…“

Весь 1904 год Ленин вёл борьбу за съезд, столкнулся с рядом измен вроде измены Красина, с колебаниями типа колебаний „Лани“-Кржижановского или Дубровинского, но в итоге настойчивость Ленина победила – съезд собрался!

Но какой съезд?

Вот то-то и оно!

Если даже на II съезде РСДРП в „мирном“ 1903 году присутствовало более полусотни делегатов, то теперь, в революционном 1905 году, на III съезд в Лондон съехалось 24 делегата с решающим голосом и 14 – с совещательным. И уже эта съездовская „арифметика“ показывает, что многое смешалось в „доме“ РСДРП к весне 1905 года…

С решающим голосом на III съезде присутствовали делегаты от 20 большевистских комитетов: Одесского, Уральского, Саратовского, Полесского, Северного, Тульского, Рижского, Тверского (в конце съезда), Северо-Западного, Самарского, Курского, Николаевского, Петербургского, Орловско-Брянского, Московского, Нижегородского, Воронежского и Кавказского союза (Бакинский, Батумский, Имеретино-Мингрельский)… Присутствовали – с совещательным голосом, делегаты Архангельского и Казанского комитетов, Уральского союза, групп: Екатеринославской, Харьковской, Минской…

Хотя на съезд в Лондон были приглашены все комитеты РСДРП, меньшевики прислали в Лондон лишь ряд наблюдателей. Центральный же Комитет РСДРП в лице его абсолютно про-меньшевистского большинства объявил съезд в Лондоне „незаконным“[351 - Ленин В. И. Третий съезд РСДРП. C. 235.].

Меньшевики отказались от участия в съезде и провели в Женеве свой съезд, в котором участвовали делегаты Петербургской и Одесской групп ЦК, комитетов Смоленского, Харьковского, Киевского, Екатеринославского, Кутаисского и Донского; союзов Донецкого, Сибирского, Крымского, Украинского: периферии Московского комитета и Сормовской периферии[352 - Спиридович А. И. Большевизм: от зарождения до прихода к власти. М.: Эксмо; Алгоритм, 2005, С. 100, 105.].

Собственно, это был не съезд, а конференция – всё же в Женеве собрался менее представительный партийный форум, чем в Лондоне.

Но факт остаётся фактом – ленинский III съезд не был общепартийным, и его боевые – действительно боевые, решения не стали общепризнанным руководством к действию для рабочих, и, тем более, для всего волнующегося в России народа.

В извещении о созыве III съезда говорилось:

„Товарищи! Революция началась. Кровь тысяч людей обагрила улицы Петербурга, и клик мести, клик ненависти к правительству убийц пронёсся по всей стране, находя отклик повсюду. Идея свободы и народного правления проникла в широкие массы, мысль о необходимости вооружённого восстания распространяется с поражающей быстротой…“?

Заканчивалось же извещение так:

„…Грозные события надвигаются. Ввиду этого Организационное бюро приступает к делу организации съезда. Если у кого-нибудь всё ещё остались сомнения, законен ли созыв съезда не через центры (то есть – через ЦК и Совет партии, – С.К.), то мы такому товарищу ответим одно: революционные события вызывают к действию революционное право, а оно отрицает практически негодные учреждения. Надо спасти честь партии, спасти дело пролетариата.

Бюро комитетов большинства“[353 - КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. I. С. 68–72.]

Во всём этом, как и в решениях съезда, чувствовалась ленинская рука – в стиле и текстах, в подходе к делу.

На III съезде были приняты резолюции „О вооружённом восстании“, „О временном революционном правительстве“, „Об отношении к тактике правительства накануне переворота (! – С.К.)“, „Об отношении к крестьянскому движению“, „Об отношении к либералам“ и другие.

В резолюции „О практических соглашениях с социалистами-революционерами (эсерами, – С.К.)“ было признано, что „временные боевые соглашения социал-демократов с организациями социалистов-революционеров в целях борьбы с самодержавием могут быть в некоторых случаях полезными“.

Если бы линия ленинского III съезда стала программой народа, или хотя бы пролетариата, или хотя бы всей РСДРП, вся история России могла бы пойти иначе уже где-то в 1906 году…

Если же кто-либо поинтересуется – почему не в 1905-м? то ответ здесь простой – сам Ленин отнюдь не считал, что события надо форсировать уже в 1905 году.

Да, их надо было готовить, готовя к ним народные массы, но форсировать… К этому Ленин в 1905 году не призывал!

Советская историография давно утвердилась на том, что результатом III съезда стала победа ленинской линии на вооружённое восстание, а отсюда проводится связь с Московским восстанием в декабре 1905 года, с боями на Красной Пресне и т. д.