Ленин. Спаситель и создатель

Начал Ленин с сообщения о том, что в № 77 «Искры» три члена ЦК, говоря от имени всего ЦК, вызывают на третейский суд «тов. N (Розалию Землячку. – С.К.) „за ложное заявление с целью дезорганизовать партию“…», и что это якобы ложное заявление сделано «через члена ЦК, не принимавшего участия в выработке декларации», то есть – через Ленина.

Получив полномочия от «тов. N», то есть – от Землячки, Ленин заявил, что считает себя «вправе и обязанным принять участие в третейском разбирательстве» и обвинил членов ЦК Глебова (Носкова), Валентина (Гальперина) и Никитича (Красина) в «незаконных, неправильных и морально недопустимых действиях по отношению к их сочленам по ЦК и по отношению ко всей партии».

Далее Ленин, подробно обосновал свои обвинения трёх членов ЦК как «в систематическом обмане партии», так и «в ряде ни морально, ни формально недопустимых действий по отношению к своим сочленам по коллегии».

Ленин заявлял, что «они разрушили всякую основу партийной организации и дисциплины, предъявив мне (через т. Глебова) ультиматум о выходе из ЦК или прекращении агитации за съезд», а закончил так: «Они не имели права кооптировать в ЦК трёх новых товарищей (примиренцев), не проведя кооптации через Совет, как того требует устав партии в случае отсутствия единогласия, а единогласие отсутствовало, ибо я заявил протест против кооптации».

А 26 декабря 1904 года (8 января 1905 года) Ленин написал Розалии Землячке в Россию:

«Дорогой друг! …На-днях получил… протоколы северной конференции. Ура! Вы работали великолепно и Вас (вместе с папашей, мышью и другими) можно поздравить с громадным успехом. Такая конференция – труднейшее дело при русских условиях… Значение её громадно; как раз кстати приходится с нашим анонсом о нашей газете („Вперёд“)… теперь задача такова: 1) как можно скорее выступить в России с печатным листком о Бюро Комитетов Большинства. Ради бога не откладывайте этого ни на неделю. Это важно чорт как.

2) Объехать ещё раз комитеты юга (и Волги) и усиленно преподать важность всякой поддержки „Вперёда“.

Транспорт будет, пока есть папаша. Пусть он примет энергичнейшие меры к передаче своего наследства на случай провала…

Ваш Ленин.

Жму крепко руку всем друзьям»[325 - Ленин В. И. ПСС. Т. 46, с. 431–432.].

«Папаша» – это М. М. Литвинов, а «Мышь» – большевичка П. И. Кулябко (1874–1959), находившаяся после Октября 1917 года на партработе в Ленинграде.

Пять лет назад Ленин начинал на пустом, фактически, месте, не имея ни партии, ни печатного органа для её развития, но уже в 1900 году начала издаваться «Искра», а в 1903 году прошёл съезд, после которого РСДРП стала фактом, причём фактом в ленинском, по сути, формате.

И хотя почти сразу произошёл раскол, хотя «Искру» и ЦК захватили Плеханов и Мартов, теперь, к 1905 году, Ленин начинал новую борьбу уже не на пустом месте. Собрались уже силы, оформлялось стойкое партийное «ядро», готовое посвятить революции не вечера, а всю жизнь, сделав революцию профессией.

Опять у Ленина была газета, и можно было идти вперёд – в 1905 год…

Подбирались и перспективные соратники, и прежде всего – Сталин. Он и Ленин ещё не были знакомы, Сталин находился пока что на периферии движения, но его позиция поддержки Ленина была непоколебимой, и это хорошо доказывают два сталинских «Письма из Кутаиса».

Письма были написаны Сталиным осенью 1904 года своему товарищу по революционной работе М. Давиташвили. Тот жил тогда в Лейпциге, входил в лейпцигскую группу большевиков и, судя по всему, переслал письма Сталина вместе с их переводом с грузинского Ленину в Женеву. Там с начала января 1904 года по почину «группы инициаторов», в которую вошли В. Д. Бонч-Бруевич, П. Н. Лепешинский, В. В. Воровский, М. С. Ольминский, М. Н. Лядов и другие большевики, как раз начали формироваться библиотека и архив при ЦК РСДРП. Ленин эту инициативу поддержал и вместе с Крупской передал из личной библиотеки в партийную ряд книг и т. д.[326 - Ленин В. И. ПСС. Т. 9, примеч. 66 на с. 451.]

Так что сталинские письма были найдены впоследствии среди переписки Ленина и Крупской с большевистскими организациями в России.

Первое письмо начинается так:

«Здесь теперь нужна „Искра“ (хотя она без искры, но всё-таки нужна: по крайней мере в ней есть хроника, чорт её возьми, надо хорошо знать и врага), начиная с 63 №…

Прочёл брошюру Галёрки (Ольминского. – С.К.) „Долой бонапартизм“. Ничего себе. Если бы он бил своим молотом сильнее и глубже, было бы лучше… Человек, стоящий на нашей позиции, должен говорить голосом твёрдым и непреклонным. В этом отношении Ленин – настоящий горный орёл.

Прочёл также статьи Плеханова, в которых он разбирает „Что делать?“ (книга В. И. Ленина. – С.К.). Этот человек или совершенно рехнулся, или в нём говорят ненависть и вражда. Думаю, что обе причины здесь имеют место…»[327 - Сталин И. В. Сочинения. Т. 1, с. 56.]

Сталин задавался вопросом – как вырабатывается теория социализма? Он спрашивал: «Масса даёт своим руководителям программу и обоснование программы или руководители массе?», и сам же отвечал, что теория «рождается вне (выделено везде Сталиным. – С.К.) стихийного движения людьми, вооружёнными знаниями нашего времени», что теория социализма вырабатывается «даже вопреки движению», и «затем уж вносится извне в это движение…»

А далее шло:

«…Заключение (практический вывод) отсюда таково: возвысим пролетариат до сознания истинных классовых интересов, до сознания социалистического идеала, а не то чтобы разменять этот идеал на мелочи и приспособить к стихийному движению. Ленин установил теоретический базис, на котором и строится этот практический вывод. Стоит только принять эту теоретическую предпосылку, и никакой оппортунизм не подступит к тебе и близко. В этом значение ленинской идеи. Называю её ленинской, потому что никто в русской литературе не высказывал её с такой ясностью, как Ленин. Плеханов думает, что он всё ещё пребывает в 90-х годах и жуёт пережёванное 18 раз…»[328 - Сталин И. В. Сочинения. Т. 1, с. 58.]

Как видим, Сталин обнаруживает чисто большевистский, то есть – чёткий, непоколебимо последовательный и берущий «быка за рога», подход, и во втором «Письме из Кутаиса» это проявляется ещё ярче:

«…теоретическая война Плеханова против Ленина – чистейшее донкихотство, война с ветряными мельницами, так как Лени в своей книжке последовательнейшим образом придерживается положения К. Маркса о происхождении сознания. Война же Плеханова… – сплошная путаница, характерная для „индивида“, переходящего в лагерь оппортунистов. Если бы Плеханов поставил вопрос ясно, хоть бы в таком виде: „кто формулирует программу, руководители или руководимые?“ И затем: „кто кого возвышает до понимания программы, руководители руководимых или последние первых?“ …Если бы Плеханов так ясно поставил себе эти вопросы, в силу своей простоты и тавтологичности в себе самих заключающие своё разрешение, то он, может быть, испугался бы своего намерения и не выступил бы с таким треском против Ленина…»[329 - Сталин И. В. Сочинения. Т. 1, с. 60.]

Эти мысли было бы полезно освоить и всем тем нынешним политикам, которые желают быть полезным обществу, а не паразитической и коррумпированной его части.

Грош цена тому лидеру, который не способен вести за собой людей неубиенными и понятными народу аргументами. Конечно, при этом слова лидера не должны расходиться с его делами – как у Ленина и Сталина.

1 января 1905 года в № 8 газеты «Пролетариатис Брдзола» («Борьба пролетариата») Сталин публикует статью «Класс пролетариев и партия пролетариев», тоже актуальную сегодня. Там он отстаивал ленинский подход к членству в партии, который исходил из требования к членам партии принимать практическое участие в работе партийной организации.

В этой сталинской статье есть прекрасные слова, точные и по образности, и по политическому смыслу:

«До сегодняшнего дня наша партия была похожа на гостеприимную патриархальную семью, которая готова принять всех сочувствующих. Но после того, как наша партия превратилась в централизованную организацию, она сбросила с себя патриархальный облик и полностью уподобилась крепости, двери которой открываются лишь для достойных…»[330 - Сталин И. В. Сочинения. Т. 1, с. 67.]

Заканчивалась же статья следующими словами:

«…Если мы спросим: кого мы должны назвать членом Российской социал-демократической рабочей партии, то эта партия может дать лишь один ответ: того, кто принимает программу партии, материально помогает партии и работает в одной из партийных организаций.

Эту именно очевидную истину и выразил тов. Ленин в своей замечательной формулировке…»[331 - Сталин И. В. Сочинения. Т. 1, с. 73.]

Ясно, что Ленин для Сталина – чёткий ориентир, маяк. Но, пожалуй, надо бы подчеркнуть, что тот «тов. Ленин», о котором писал Сталин в начале 1905 года, был совсем не тем «тов. Лениным», которым он стал после Октября 1917 года.

В 1905 году авторитет Ленина был далеко не для всех непререкаемым даже в среде большевиков, а уж если иметь в виду все течения в РСДРП того времени, то для, скажем, меньшевиков Ленин был чем-то вроде гибрида авантюриста и недоучки. В то время прочно стоять на ленинской платформе было для многих не заслугой, не достоинством, а глупостью.

Но Сталин, как видим, с самого начала прочно стоял за Ленина и только за Ленина.

Были у Ленина и другие если не соратники, то верные помощники, и об одном из них надо сказать непременно…

Уж не знаю почему, но в истории партии так и затерялось имя А. И. Ерамасова (1869–1927), о котором указатель имён к 46-му тому Полного собрания сочинений скромно указывает, что это – социал-демократ, искровец (партийный псевдоним «Монах»), который со времён «Искры» и до Октябрьской революции оказывал материальную помощь большевистской партии, и что после революции он вступил в Коммунистическую партию и работал в Музее народного образования.

Кроме того в хронологии к 9 тому ПСС о Ерамасове дважды упомянуто как об адресате ленинских писем.

Это – всё…

А ведь Александр Иванович Ерамасов заслуживает и доброй о нём памяти, и отдельной книги о нём. В 90-е годы XIX века он входил в один из народовольческих кружков, но когда на орбитах российского революционного движения появился Ленин, Ерамасов стал поддерживать его. Поддерживать в весьма весомом смысле этого слова – материально.

Знакомы он и Ленин были ещё с начала 90-х годов, когда молодой Владимир Ильич жил одно время у родственников в Самаре. Ерамасов входил в число наиболее состоятельных людей Сызрани, что позволяло ему, к слову, регулярно избираться гласным Сызранской городской думы… И все годы до Октября 1917-го он щедро выделял средства вначале на ленинскую «Искру» – именно ленинскую, затем – на ленинский «Вперёд», и другие большевистские издания.

Об А. И. Ерамасове очень тепло написала в своих воспоминаниях младшая сестра Ленина – Мария Ильинична:

«Хотя А. И. Ерамасов был довольно редким нашим посетителем в Самаре – жил он постоянно в Сызрани, – но связь с ним установилась крепко, на всю жизнь. Не принимая сам непосредственного участия в революционной работе, он за всё время подпольной борьбы снабжал партию средствами – он был тогда довольно богатым человеком, и в трудные времена мы всегда обращались за помощью к монаху, как прозвал его Ильич.

После революции А. И. Ерамасов был некоторое время в партии, но вышел из неё по болезни (туберкулёз лёгких и почем), короткое время работал в Музее народного образования, но вынужден был оставить работу по той же причине. Не имея заработка, он находился в стеснённых материальных условиях, но сам ни разу не написал об этом ни Владимиру Ильичу, ни кому-либо из членов нашей семьи – так велика была его скромность – пока мы сами не разыскали его и не выхлопотали ему пенсию. После этого А. И. Ерамасов прожил недолго и весной 1927 года умер в Сызрани»[332 - Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. С. 147–148.].

О мифическом «германском золоте» Ленина написаны горы макулатуры, а не мешало бы честно написать о реальном «ерамасовском золоте» Ленина.

Ну, что ж, кое-что об этом скажу я, приведя ниже полностью два письма Ленина к Ерамасову. Они интересны не только с точки зрения показа отношений Ленина и Ерамасова, но и как лишняя иллюстрация тогдашнего положения дел в партии, и как лишний штрих в портрете Ленина.

Итак, между 23 декабря и 4 января 1905 года из Женевы в Сызрань уходит письмо:

«Монаху от Ленина личное