Истинная история царевны-лягушки. Часть 2. Дорога в небо. Оптимистический постапокалипсис

В первый раз я сдавал свою кровь,
Не скандалил я даже с врачами…
Был я весь – как запущенный сад,
Накупил я микстур себе сладких.
От таблеток хотелось плясать,
И бежать, и бежать без оглядки.
Мне бы только погладить кота,
Мне бы только померить давленье,
Но шумит под окном гопота,
И кончается в банке варенье.
Вилка ржавая, треснул стакан,
Муха жирная в хлебе чёрном,
И за печкой орёт таракан,
Утверждая, что жить так позорно.
Я б готовил тебе кабачки
И стихи бы писать забросил.
Разбежались бы сразу жучки
И ложился бы спать я в восемь.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
Но в тебе больше сотни кило,
У тебя борода под усами.

Ницше держался до последнего. А потом перевернулся на спину и задёргал лапами в воздухе.

– Аккуратнее! Провизию подавишь!

– Ой, матушки мои непарнокопытные! – сквозь слёзы проговорил ослик.– Эк мужика припекло!

– Если ты не будешь себя сдерживать, мы останемся без пожитков, – я погрозил ушастому пальцем.

– С морковкой, допустим, ничего не случится, – он вскочил и отряхнулся.– Ладно, я так больше не буду. Ты, главное, читай. Дорога короче покажется.

Глава 6

Так, неспешно и весело, мы двигались на восток, следуя указаниям навигатора. Впрочем, развилок было не так уж и много. Незаметно для себя мы оказались в степи. По сторонам от дороги возвышалась трава в высоту человеческого роста. Что там батюшка говорил про жаворонка и разнотравье? А ещё про урок.

– Так, – я убрал книжку в карман.– Отсюда едем тихо, прислушиваемся и присматриваемся.

– Что так? – разочарованно спросил Ницше.

– Здесь могут быть урки. И лучше бы нам заметить их раньше.

– Ну, тогда могу тебя обрадовать. В паре сотен шагов впереди у костра сидят четверо мужиков и воняют потом и сивухой, – я вопросительно поглядел на него.– А ты что, не чуешь? Ветер же в нашу сторону.

Принюхавшись, я уловил слабый запах дыма. Но всего остального не учуял.

– Хм, а отец говорил, что напарника у меня нет.

Ницше с гордостью поглядел на меня и пристукнул копытом:

– Какой план, командир?

– Ты оставайся здесь. Я пошёл на разведку.

– А если непредвиденная ситуация?

– Ори по-немецки и бей копытом в челюсть.

– Я воль, майн фюрер! – прокричал Ницше прежде чем я успел заткнуть ему пасть.– Упс… Извини, забылся…

Я скрылся в траве и затаился, а ослик с невинным видом встал поперёк дороги и принялся жевать стебли. Послышался топот, и к Ницше выбежали два здоровых, заросших щетиной мужика с кольями наперевес. Один был в серой робе, другой с голым торсом, густо покрытым татуировками.

– Осёл! – удивился одетый.

– Где-то рядом должен быть его хозяин, – резонно заметил татуированный, обшаривая взглядом заросли травы.

– Извините, что обращаюсь, – подал голос Ницше.– Сам я не местный.

Урки окаменели и уставились на ослика. Воспользовавшись их замешательством, я выскочил и ударил ближнего по затылку. Он начал падать, а я вырвал из ослабевшей руки кол и обломил его о голову второго.

– Йа! – сзади раздался удар.

Это Ницше воспользовался моим советом. Пока челюсть противника была достаточно низко.

– Хорошая работа, – похвалил я.

– Йа-йа! – согласился напарник.

– Если ты прав, осталось ещё двое.

– Ну так пойдем, наваляем им! – расхрабрился ослик.

– Позволь мне сделать всё тихо, – я охладил его боевой пыл.– Не хватало нам ещё на огнестрел нарваться.

– Как скажешь. Ты командир, – хмыкнул Ницше.

Я вновь окунулся в траву. Прокрался по направлению к костру. Метрах в трёх от вытоптанной в траве полянки затаился. Около чахлого костерка сидели двое. Один из них, к моему удивлению, держал на прицеле второго.

– Не рыпайся, Седой! – прикрикнул вооружённый пистолетом урка в майке, когда его пленник прихлопнул муху на щеке. Этот и вправду был седым. А ещё худым. В заштопанном пиджаке.

– Спокойно, Лохматый, – обратился он к абсолютно лысому урке.– Я просто муху прибил.

– Что-то Скин с Копытом не идут, – нервно озираясь, пробормотал лысый.– Поди, обчистят залётного, а со мной не поделятся.

– Ну, это ж твои дружки. Ты их лучше знать должен, – пожал плечами Седой.

– А ты помалкивай, – рявкнул Лохматый.– Предал свою Статью, ответишь перед братвой.

Со стороны дороги донёсся топот копыт. К костру с важным видом вышел Ницше.