Консьерж

В среду Родион Степанович отдыхал, смотрел телевизор, ходил в магазин, чтобы купить продукты, в общем всё было как всегда, как если бы в ближайшую субботу ему не надо было идти на сомнительную операцию, которая неизвестно чем могла закончиться. Вечером старик собрал себе на суточную смену запас провизии, после чего лёг спать пораньше, чтобы хорошенько выспаться перед дежурством. Анатолий весь день не звонил, из чего Родион Степанович сделал вывод, что у него никаких новостей относительно охранника нет, или он опять не удосужился подойти к делу с полной ответственностью. Поворочавшись, он всё-таки уснул, послав мысленно сына с его проблемами подальше.

Утром Родион Степанович проснулся с чувством вины – не гоже отсылать своего единственного сына так далеко, ибо в том, что твой отпрыск такой разгильдяй есть и твоя вина, вина отца, который в какой-то момент не уследил, не проконтролировал, не додал, не договорил, упустил что-то важное в воспитании ребёнка.

Приняв смену от молодившейся пенсионерки, Родион Степанович расписался в журнале, после чего вышел на крыльцо для того, чтобы выкурить первую сигарету. Этот ритуал повторялся из смены в смену, и старик не собирался его нарушать. Неслышно распахнулась дверь парадной и рядом промелькнула тень жильца из сто одиннадцатой квартиры. Родион Степанович вежливо раскланялся с мужчиной средних лет в дорогом костюме, потушил сигарету, и вернулся на свой пост, чтобы открыть шлагбаум. Смена ничем не отличалась от других дежурств, Родион Степанович механически здоровался с жильцами своего подъезда, автоматически жал на кнопку, открывая и закрывая шлагбаум, а сам думал совсем о другом. Он думал, что в субботу весь этот отлаженный годами распорядок жизни может прекратиться, и он на старости лет запросто может загреметь в тюрьму. Печальные мысли прервал возглас, доносившийся из телевизора. Корреспондент допрашивал молодую пару, задавая им, казалось, простые вопросы, но те почему-то не могли на них ответить. Сосредоточившись на сюжете, Родион Степанович чуть не сплюнул на пол от досады: на те вопросы, что задавал журналист, любой советский школьник ответил бы без запинки. Ну почему эти идиоты взяли от Запада всё плохое? Почему те, кто был у власти в девяностые слепо ввели стандарты образования на западный манер, не удосужившись сравнить советскую и чуждую системы образования? В некоторых странах пресловутого Запада давно поняли преимущество советской системы образования, там уже стали вводить нашу систему, а эти олухи наоборот стали подражать и брать всё плохое из враждебной среды. Да Запад спит и видит, как бы развалить Россию, как её сделать отсталой и нетехнологичной, так почему в правительстве слепо подражают их образу жизни, который в России не приемлем априори?

Родион Степанович слушал, как корреспондент задаёт вопрос очередной паре молодых людей. А вопрос был простой: кто такие Ленин и Маркс? … После того, как большинство парней и девчонок не смогли ответить на вопрос о Курской битве, старик выключил телевизор и с досадой матерно выругался. То, что несли с экрана молодые люди, его советское воспитание и образование не смогли больше выдержать!

День подходил к своему экватору, когда позвонил наконец-то Анатолий:

– Пап, я полазил в Интернете, но что-то новое об этом Кадетове не обнаружил. Залез на его страничку в «Одноклассники», так там в основном он рассуждает о каких-то движках, и ещё много с кем-то переписывается в «Инстаграме», но там, в основном, речь идёт о бабах.

– Ну ещё бы, – ответил Родион Степанович, – ладно, я уже кое-что придумал. Ты, Толик, завтра приезжай ко мне часов в семь вечера, мы посидим, всё обговорим…

– Хорошо, папа, я буду ровно в семь, – и сын отсоединился.

То, что этот Кадетов интересуется девочками – это нормально. Чем ещё интересоваться в молодости, как не женщинами?! Родион Степанович и сам бы сейчас был не прочь побаловаться с молодой девицей – ружьё, как ни странно, ещё стреляет, но он отдавал себе отчёт, что самим девицам он вряд ли будет интересен в таком возрасте. Старик вообще не понимал, как девушки могут проводить ночь с дедушками? Вот в парадной, что он обслуживает, есть такая пара: он – старый пердун, она – молодая симпатичная деваха, и как существует этот мезальянс? Родион Степанович не был таким наивным, чтобы не понимать, что девушкой движет простая алчность, лень-матушка, не желание работать. Эти девицы не понимают одного: молодость проходит быстро, и по-настоящему насладиться этим периодом жизни в полной мере они не могут. Конечно, они водят за нос своих богатых папиков, удовлетворяя похоть на стороне, но настоящего чувства любви таким образом им не испытать, а это чувство и есть самое главное в жизни человека. Есть, конечно, исключения, когда девушка по-настоящему любит пожилого человека, но это, скорее, исключение из правил.

День прошёл без каких-либо событий, жильцы дома ездили на работу, возвращались, консьерж делал своё незаметное дело, следя за порядком, готовый в любую минуту прийти людям на помощь, но в основном, его работа заключалась в открытии и закрытии проезда на при-дворовую территорию, да иногда он придерживал входную дверь парадной, когда жильцы тащили домой тяжёлые сумки к лифту. Наступившая ночь давала возможность старику вытянуться на диване, стоящем возле окна. Родион Степанович поворачивал к себе монитор, чтобы лёжа наблюдать за территорией, иногда он начинал дремать, иногда даже крепко засыпал, но в основном, бдительно следил за порядком. Диван давал возможность отдохнуть спине, ибо провести всю смену сидя было невозможно.

Утром, как всегда в пять часов, старик завтракал, после чего выходил выкурить первую сигарету. И в этот раз всё прошло, как обычно. Родион Степанович любил эти утренние часы, когда все ещё спали, и не мешали ему думать о разных вещах. На этот раз он задумался о смерти. Да, его за последнее время частенько стали посещать такие мысли, но от этого никуда не деться. Будучи убеждённым атеистом, старик понимал, что после смерти тела, его сознание тоже угаснет, и он не превратится в какую-нибудь другую ипостась. Нет, всё будет кончено, и вот от этих мыслей ему становилось жутко. Родион Степанович завидовал верующим, они-то не боялись смерти, думая, что их ждёт какое-то другое бытие, вернее, они даже представляли какое именно, но вот старик никак не мог представить себя ПОТОМ. Нет, он видел мысленно, как его тело лежит в холодном морге, но он-то чувствовать это уже не сможет, ибо сознание его умрёт вместе с телом. Ты мыслишь, когда в твоей голове течёт кровь по сосудам, и от этого твоё сознание работает, но, чёрт возьми, как оно будет работать, если отрубят, к примеру, голову? Как верующие думают, что их дух, их сознание, куда-то переместиться?! Во что и как?!

Родион Степанович посмотрел на небо. Почему так всё устроено? Почему отдельный индивид не может жить столько, сколько ему нужно? Он ещё раз посмотрел на небо, вспомнив о бесконечности. Зачем человек живёт? В чём смысл жизни? На первый взгляд, всё просто: для того, чтобы произвести потомство, чтобы не прерывалась цепочка, чтобы жили дети, а потом и дети детей, и так далее. Но вот как человек проживает свою жизнь, как качественно? Вот что важно! Но важно это для самого этого человека, а для других?…

Родион Степанович вспомнил, как один его товарищ рассказывал, что говорила перед смертью ему жена, умирающая от рака. Так вот она сожалела, что не сможет узнать, что будет дальше! То есть ей было ЛЮБОПЫТНО, как человечество будет развиваться после её смерти! Любопытство, жажда познания – вот что движет человечество! Ну и, конечно, человек стремится реализовать себя в какой-нибудь сфере деятельности. Особенно это удаётся сделать одарённым от природы людям, чем бы они не занимались. Ведь правильно говорят, что талантливый человек – талантлив во всём. Главное, найти себя в этой жизни, главное, заниматься тем, что тебе интересно.

Старик потянулся за сигаретой, но отдёрнул руку. Что-то он стал часто курить, а здоровье уже не то, организм и так подаёт недвусмысленные сигналы: надо бросать. Родион Степанович снова посмотрел на небо, потом сплюнул, и возвратился в свою каморку.

Сдав смену, он поехал домой, чтобы выспаться перед приходом сына. Мысли о предстоящей операции его в данный момент не беспокоили, сейчас, в первую очередь, надо хорошенько отдохнуть, чтобы голова хорошо работала. Попив чаю и перекусив бутербродами, Родион Степанович лёг в кровать, отключив предварительно телефон, чтобы никто его не побеспокоил.

Вечером Анатолий приехал без опозданий. Старик усадил его напротив себя на диван, а сам устроился в своём любимом кресле. Оглядев сына, Родион Степанович заметил, что Анатолий за последнее время сильно сдал. На лбу появились морщины, резче обозначились скулы, да и куда-то подевалась бравада, с которой шёл по жизни его отпрыск. Крякнув, старик непроизвольным жестом похлопал сына по руке, как бы ободряя его и говоря, что не всё ещё потеряно.

– Толя, давай подумаем, как устранить главное препятствие в виде охранника. Ты что-нибудь придумал по этому поводу?

Сын тоскливо посмотрел на отца, и Родион Степанович понял, что тот понятия не имеет, как справиться с этим Славой Кадетовым.

– Вижу, что ты плодотворно поработал над этим вопросом, – не удержался от сарказма старик. – Ладно, давай вместе кумекать… Итак, ты заходишь к нему в будку и завязываешь разговор о девочках, например, я же…

– Папа, ну как я с незнакомым человеком буду разговаривать о чём-то?! – воскликнул Анатолий, перебивая отца.

– Послушай, Толя, неужели ты никогда ни с кем не знакомился? Ну это же так просто, найти тему для разговора для двух почти молодых людей, даже если они видят друг друга первый раз в жизни! Будь понахальней, Толя, и всё у тебя получится! Ты же как-то проворачивал свои дела раньше? Ты же как-то разговаривал с незнакомцами, и умудрялся их обманывать! Тебе уже за сорок, Толя!

– Господи, папа, это совсем другое, и я действовал не один, да и обманом это не назовёшь, просто…

– Заткнись, Толик! Ты мне мозги не пудри! – рассердился старик. – Ты думаешь, что я не в курсе, как ты с приятелем обманул некоего Рахманова?

Анатолий опустил голову и стал с интересом рассматривать паркет, как бы признавая правоту отца. Родион Степанович успокоился, вспышка гнева прошла, да и ругаться сейчас не время – надо думать о деле.

– Так расскажи мне, как ты будешь вести беседу с этим Кадетовым и как ты заставишь его закрыть глаза на то, что мы будем делать? Помни, Толик, что лишние свидетели нам не нужны. Надо как-то отвлечь или вывести из строя этого парня, иначе ничего не получится.

– А если сделать его сообщником?! – выдвинул идею Анатолий. – Мы посулим ему деньги, и он даже поможет нам вместо того, чтобы мешать!

– Ерунда! – отмахнулся от предложения сына Родион Степанович. – Ещё один свидетель нам не нужен по нескольким причинам. Во-первых, надо делиться деньгами, которые мы достанем из сумки, а сколько там будет – я не знаю, и тебе может просто не хватить, чтобы рассчитаться со своими кредиторами. Во-вторых, мы обрекаем себя на зависимость от этого охранника. Он может нас шантажировать в последствии, а может и просто сдать полиции, когда увидит труп, замурованный в плите. Нам неизвестна его реакция, он может запаниковать и тогда вся наша затея полетит к чёрту. И ещё не забывай, что меня при таком раскладе могут арестовать, и даже потом посадить. Нет, Толя, никого нельзя посвящать в это дело! Я двадцать лет хранил эту тайну, и хранил её не для того, чтобы в последний момент какой-то придурок всё испортил.

Анатолий через большую паузу кивнул головой, соглашаясь с доводами отца, но его напугало не то, что его отца могут посадить, а то, что часть денег придётся отдать, а из-за этого может не хватить оставшихся, чтобы рассчитаться с людьми, которых он так нагло хотел обмануть. Родион Степанович наблюдал за сыном, видел, как у того происходит внутренняя борьба, но даже не подозревал об истинных причинах этой борьбы.

– Вижу, что так ты ничего и не придумал, Толя, – старик вздохнул. – Ладно, я сам справлюсь, я тут кое-что сообразил, – Родион Степанович поднялся с кресла и пошёл на кухню. Вернулся старик через минуту, держа в руке тёмный пузырёк с какой-то жидкостью.

– Здесь находится зелье, которое я развёл, взяв из аптечки жены несколько таблеток снотворного, – пояснил он сыну, ставя пузырёк на журнальный столик. – Я зайду к охраннику в будку, мы поговорим, и через полчаса тот будет спать глубоким сном.

– А если он не согласится выпить это? – Анатолий опасливо ткнул пальцем в пузырёк.

– Выпьет! – уверенно ответил Родион Степанович. – Водку выпьет, а если откажется от водки, то уж от чая, наверное, не откажется.

Анатолий пожал плечами:

– Я надеюсь на тебя, папа. А вдруг он от этого того… – он сделал неопределённый жест.

– Не помрёт, – ответил отец, поняв, куда клонит Анатолий.

Они ещё час обсуждали детали предстоящей акции, после чего Родион Степанович выдворил сына, наказав завтра приехать ровно в одиннадцать часов вечера.

До двух часов ночи ворочался старик, пытаясь заснуть, потом встал, прошёл на кухню и выпил пару таблеток снотворного, после чего проспал аж девять часов кряду. Проснулся с тяжёлой головой, но с ясными мыслями. До вечера старик смотрел телевизор, читал книгу, питался, но делал всё это автоматически, ибо все его мысли были сосредоточены на предстоящей операции.

Анатолий приехал ровно в одиннадцать, но Родион Степанович не спешил выходить из дома, он усадил сына за стол, налил ему чай, после чего спросил:

– Не боишься, сынок?

– Да чего бояться, батя, мы же вместе пойдём! – наигранно бодро ответил Анатолий.

– Ну-ну, ты лучше попей чаю, остынь немного, а то я вижу, что ты нервничаешь, – сказал Родион Степанович, заметив лёгкую дрожь в руках Анатолия. – Это тебе не воровать через компьютер, когда ты не видишь своего оппонента, здесь надо самому провернуть дело так сказать в натуре.

Только через полчаса они вышли из дома, когда старик убедился, что сын успокоился. До комбината они доехали молча, и только когда машина остановилась в сотне метров от нужных ворот, Родион Степанович сказал:

– Итак, Толя, мы начинаем. Ты пока сиди и жди. Когда я выйду из ворот и подам знак, ты подгонишь машину поближе, и присоединишься ко мне. Понял?

– Я помню, пап, – ответил Анатолий, и старик заметил дрожь в голосе сына.

– Ну-ну, – сказал Родион Степанович, открыл дверцу автомобиля и, подхватив заранее приготовленный пакет, вышел в тёплую летнюю ночь.

5.

Старик вошёл в будку охранников и наткнулся на вопросительный взгляд водянистых газ молодого человека. Глубоко посаженные неприятные очи Кадетова с интересом изучали вошедшего, а их обладатель, лениво развалившийся на кресле-вертушке, молчал, не делая попыток начать разговор. Родион Степанович, в свою очередь, изучал того, кого в скором времени надо будет вывести из строя, то есть на время обезвредить. Парень ему активно не понравился, не понравился сначала из-за взгляда этих отталкивающих глаз, а потом и из-за того, что в позе их хозяина прямо-таки сквозила этакая пренебрежительность, граничащая с хамоватым вызовом. Во всяком случае, такое впечатление производил Вячеслав Кадетов на первый взгляд. Но старик не собирался с ним крестить детей, поэтому через силу улыбнулся и произнёс:

– Чёрт возьми, а где Виктор Ильич, ведь, кажется, его смена?

– Кто вы и зачем пришли, а также, кто такой этот Виктор Ильич? – задал сразу несколько вопросов Кадетов, но у Родиона Степановича был уже готовый ответ, поэтому он, не задумываясь выпалил:

– Как кто? Сегодня смена Виктора Ильича, я точно знаю!