Призрак. Ив

– Да как ты смеешь? Я царь Ал…

Не успел я договорить, как почувствовал сильный удар в лицо. Удар был хорошо поставленным, и от него у меня хрустнула челюсть. Я упал рядом с ведром, в котором была вода, ощущая, как боль распространяется по всему телу.

– Ты здесь никто, понял? – продолжал кричать солдат, наклоняясь ко мне. – Твоя жизнь теперь принадлежит нашему господину.

Старик продолжал спокойно заниматься своими делами, не вмешиваясь в происходящее. Я чувствовал, как злость и унижение захлёстывают меня, но понимал, что сейчас лучше не сопротивляться.

– Хрэбрэнус, что он несет? – крикнул страж.

– Не знаю, таким очнулся, – пожал плечами старик.

В тот момент я увидел своё отражение в воде и не мог поверить глазам. Я видел не себя, а кого – то другого. Я протянул руку к лицу и точно понял, что это реальность: у меня не было волос на голове, гладко выбритая лысина и густая черная борода. Я почувствовал, как из моих глаз потекли слезы.

– Ты смотри, он ещё и ревет, – усмехнулся страж.

Старик наклонился ко мне и посмотрел на моё лицо.

– Ты ему челюсть сломал, – сказал он.

– Ничего, кашку поест. Я из – за него столько денег потерял, даже говорить тошно. Пойду лучше вина попью, – буркнул страж и ушёл.

После того как страж ушёл, Хрэбрэнус помог мне лечь и перевязал челюсть, а затем тоже ушёл. Я не мог прийти в себя и понять, что происходит. Я – раб и не в своём теле, но как это может быть? Вспомнив свои сны, я осознал, что тот человек, который был мне знаком, оказался моим новым телом, в которое влетела моя душа. Одно я знал точно: целитель к этому причастен. Мои глаза сомкнулись.

Ещё пару дней старик меня лечил. В это время я пытался осознать своё положение и решить, что делать дальше. Настало время выйти наружу. Я с Хрэбрэнусом поднялся по лестнице, и он открыл дверь. Меня ослепил яркий солнечный свет. Когда я привык, передо мной предстал двор, в котором множество мужчин сражались друг с другом. Пол был весь из глиняного песка, на котором были капли крови и пота. Я вышел на него и обернулся. За мной была большая двухэтажная усадьба, а двор, в который я вышел, был огорожен высоким забором. По углам и на балконе второго этажа стояла стража. Недолго я смог рассматривать местность, меня прервали крики.

– Смотрите, кто пришел.

– А что у него с челюстью?

– Он даже старику Хрэбрэнусу проиграл.

– Ха – ха – ха! – Все хором засмеялись.

– Бакир, тебя так продадут другому хозяину, будешь его веселить и не только как гладиатор, – сквозь смех говорил один из рабов.

Смешки пресёк хлёсткий удар хлыста. В центр двора вышел мужчина с огромным шрамом от лба до подбородка, который задел левый глаз. На нём была кожаная потертая броня с заплатками. Он остановился и закричал:

– Я кому – то разрешал останавливаться? Вернитесь к своим упражнениям! – Все смиренно и тихо разошлись. – Дайте ему деревянный меч. Бакир, стань у бревна, я посмотрю, на что ты способен.

Ко мне подбежал юный щуплый мальчик и протянул деревянный тренировочный меч. Он был старый, потертый и высушенный, у него отслаивалась древесина и были сколы. Его ручка была отполирована и походила больше на мрамор, чем на дерево. Я взял меч и пошёл к указанному месту. Мне не было смысла сопротивляться, я был уже не тем человеком, да и сказать толком ничего не мог.

Я подошёл к месту, куда мне сказали. Толстое квадратное бревно стояло вертикально и было вкопано в землю, его длина составляла метра три. Центр бревна потерял свою форму, смявшись по краям и покрывшись бахромой из ворсинок дерева. По нему было видно, что многие на нём занимались. Мужчина закричал басом:

– Начал!

Я толком не знал, что делать, ударил один раз, второй. Моё тело двигалось само. Новое тело было сильнее, но медленнее. Я сражался в стиле, о котором ничего не знал.

– Хватит, – сказал мужчина в броне. – Аед, сразись с Бакиром.

– Вы уверены, наставник? – с ухмылкой спросил Аед.

– Без разговоров.

Все остановились и окружили нас, образовав кольцо. Аед принял боевую стойку. Вдруг, как будто в мутной пелене, я увидел, как он рванул ко мне и замахнулся деревянным мечом, ударив меня по плечу. Я почувствовал боль, но мужчина стоял, и только через секунду он кинулся на меня. Я смог отразить его меч своим именно в том месте, где я его видел мгновение назад. Не задумываясь, я на рефлексах ударил его кулаком в лицо. Противник отступил назад, прикрывая рукой сломанный нос. Наши зрители закричали – им нравилось происходящее.

Аед потряс головой, его лицо стало злее. Он вновь встал в боевую стойку и сосредоточился. Мы ходили по кругу, пристально глядя друг на друга. Вдруг у меня снова появилось ведение – теперь их было несколько. В первом он сблизился со мной, я попытался ударить его мечом горизонтальным ударом, но противник нырнул под моё острие и нанёс размашистый удар по корпусу. В другом сценарии я подошёл к нему, но он сразу же ударил меня по ноге, я упал на землю, и он добил меня коленом в голову. Третий вариант я не успел досмотреть. Он слился с противником, и они одновременно побежали и прыгнули двумя ногами вперёд, ударив меня в живот. У меня перехватило дыхание, я упал на землю. Аед тут же попытался ударить меня мечом, но я смог уйти, перекатившись и встав на ноги.

Ведения продолжались, но они мешали мне – я выбирал неправильные варианты, или они загораживали обзор. Я пропускал удары один за другим, новый стиль боя был мне непривычен. Когда ведения ослабли, я подумал совместить свой старый стиль с новым. Я открыл спину и ждал удар. Когда противник захватил мою приманку, я смог заблокировать удар, закинув свой меч за спину. Клинок Аеда проскользнул, он потерял равновесие, что дало мне возможность развернуться и со всего размаха ударить его по голове деревянным мечом. У противника вылетело пару зубов и капли крови, после чего он упал.

– Оооо, Бакир, ты научился сражаться? – крикнул кто – то из толпы.

– Теперь надо быть осторожней.

Каждый пытался что – то выкрикнуть, но я стоял неподвижно над телом противника и тяжело дышал. У меня было много вопросов, которые крутились в голове. Мои размышления прервал голос наставника:

– Отнесите Аеда к лекарю, все остальные идите есть.

Гладиаторы проследовали по двору к каменной беседке с деревянной крышей. Под навесом находилось множество обеденных столов и скамеек. В дальнем углу стоял стол, на котором громоздились чаны с едой, вокруг которых вились мухи. За столом трудилась полная женщина, покрытая пылью и сажей. Её одежда свисала лохмотьями, на которой виднелись дырки. Она раздавала еду, напоминающую то ли кашу, то ли суп, с двумя ломтями хлеба в придачу. Гладиаторы сели за столы и начали есть, сопровождая трапезу стуком ложек и шумными разговорами.

Из – за сломанной челюсти есть было тяжело, а видения продолжали затуманивать взор, дезориентируя меня. Они приносили образы других мест и событий, вызывая путаницу. Добавлялись чувства, запахи, звуки, перепады жара и холода. Я не понимал, что реально, но как – то умудрился дождаться конца тренировок. Стража повела нас в подвальное помещение, где мы находились в клетках по пять человек.

Ночью всё ухудшилось. Боль перекрывала все другие ощущения: казалось, меня крутили, рвали, резали и ломали одновременно. Я видел тысячи своих смертей. Иногда не выдерживал и кричал, что очень не нравилось моим сокамерникам. Я не смог сомкнуть глаз. Утром к нам пришла стража и вывела во двор, построив в ряд. Я стоял в полубессознательном состоянии. Ворота, ведущие на улицу, открылись, и краем глаза я увидел покрытую травой равнину с вытоптанной широкой тропой, ведущей к воротам. Вдали виднелся город.

Во двор ввели новых рабов – грязных, измученных, закованных в цепи. На балкон вышел высокий статный мужчина в сопровождении двух охранников. Его лицо квадратной формы с широким лбом, прямым носом и светло – розовая кожей. Глаза были светлые которые прикрывали надбровные дуги. Волосы – чёрные как сажа, лицо гладковыбритое. Одет он был в белоснежную тогу из овечьей шерсти.

Мужчина подошёл к краю балкона: «Приветствую вас! Вы новые слуги дома Марка Байона, школы гладиаторов, где тренируют лучших чемпионов Рима!» Гладиаторы громко закричали, и я поднял глаза, наши взгляды пересеклись. В тот момент меня окутал леденящий страх, я уже где – то ощущал это чувство, но не мог вспомнить, где.

– Старайтесь, и вы будете достойны звания гладиатора, прославите этот дом, и за это вы будете вознаграждены сполна, – продолжил он, после чего удалился.

Новых рабов увела стража. Наставник, мужчина в броне, вышел в центр и сказал: «Начнём тренировку». Сразу я этого не заметил, но мне стало легче. Боль утихла, и я смог контролировать видения. День за днём я тренировался. Сам того не осознавая, я забыл про прошлую жизнь. Стараясь на тренировках, я действительно хотел стать лучшим гладиатором. Казалось, Бакир полностью стёр мою прежнюю личность.

Через месяц мне сообщили, что будут игры, и я буду в них участвовать. Мене не давал покоя мой стиль боя, и мне нужно было решить этот вопрос до начала состязаний.

– Наставник, я буду участвовать в играх и хотел бы поменять свой стиль боя с мирмиллона на димахера, – сказал я.

Мужчина нахмурился, его взгляд стал строгим.

– Бакир, ты стал лучше, но с чего ты взял, что сможешь драться в таком стиле?

– Я чувствую, что этот стиль мне больше подходит.

Конечно, я не мог ему сказать, что видел это в своих видениях. В различных вероятностях, которые я наблюдал, стиль димахера идеально сочетался с моим новым телом и старым опытом.

– Ты чувствуешь? Что за вздор, или ты хочешь сказать, что я неправильно выбрал тебе стиль? – угрожающе спросил он, но не дал мне ответить и продолжил: – До того, как стать наставником, я долгое время был гладиатором и одержал много побед. Так что будь аккуратен в своих выражениях.

– Я просто хочу показать всё, на что способен, на играх, – ответил я, пытаясь успокоить его.

– Хорошо, я поговорю с господином.